Княжий воин
Шрифт:
Провожая гостей, перекрестила Романа:
– Зла на меня не держи, отрок, божатку не забывай - заходи с делом и без дела. Где ты мне, старухе ветхой, поможешь, а где и я тебе пригожусь.
"Протекция" бабки Кокоры сказалась на следующий день - вечером пришел соседский парень Алешка Шалыга и позвал Романа играть в лапту:
Словарь:
посадник - представитель князя
детинец - крепость
всход - лестница
узы - веревки
забрало - верхняя часть крепостной стены
сокол - стенобитное орудие
коньки-охлупни, огнива, причалины - наружные декоративные э
лементы жилого дома
в два жилья - в два этажа
глуздырь - в данном случае дурачок
"знаемый кметь" - (фраза из "Слова о полку Игореве") - опытный воин
кокора - коряга
изгой - отверженный
мезгирь - паук
померклый - тусклый, темный
шалапуга - дубина
божатка - крестная мать
Глава вторая.
УЧЕНИК КУЗНЕЦА
(февраль 1184-го года)
...- И тело напрягает, и ум в праздности не оставляет, - говорил Людота о своем ремесле, и Роман все чаще соглашался с наставником. Цивилизованный жирок с него давно сошел, сделав мускулатуру сухой и рельефной, плечи и грудь налились силой. Еще бы - помаши-ка целый день тяжелым кием-молотом без всяких скидок на малолетство!
Хитростей, приемов разных и заветных секретов в деле кузнечном столько, что успевай перенимать от мастера, а если умом нерасторопен, то так и останешься в подмастерьях. Но Роману это не грозило - за срок ученичества он уже многое умел, еще больше понимал и постоянно приставал к Людоте с расспросами и просьбами доверить более сложную работу.
– Не торопись, - посмеивался Людота.
– Все своим чередом. Сила в руках есть, голова на плечах и глаз у тебя верный. Но ум и сноровка должны в руки перейти, а это быстро не случается.
Основами ремесла Роман овладел еще до разговора с посадником, теперь же Людота учил его настоящему мастерству. Кузнец секретов не таил, но передавал их неспешно.
– Хочешь мечи булатные ковать, да брони* надежные - научись сначала гвозди делать, - говорил Людота.
– Потом подковы, лопаты, серпы. А уж потом... ухваты для баб.
Когда дело получалось, железо об железо
– Зря смеешься, - с шутливой серьезностью упрекал Романа мастер.
– Ухват - вещь зело полезная. Хоть у Марфы спроси: А если без смеха, каждая вещь, пусть самая незатейливая, из-под рук твоих выходить должна ладная да крепкая. Иначе меч, сабля, панцирь ли кольчатый* тебе не дадутся.
По понятиям Людоты и череды его предков-кузнецов, каждый металлический предмет, еще не будучи выкован, имеет свою душу. И чтобы извлечь эту вещь из куска железа - будь то гвоздь или меч - надо, чтобы душа кузнеца была сильнее и выше души этого предмета во столько же крат, во сколько Бог выше созданного им человека. Другими словами - человек должен становиться немного богом. Но не всякому дано быть богом мечей...
:Зимний день короток.
– Старики бают*, - усмехнулся Людота, отрываясь от работы, - первый кузнец во времена изначальные выковал оружие для бога Перуна, и тем оружием бог победил змея Велеса. В награду за помощь всем кузнецам дано больше, чем прочим людям.
Вышли во двор - после кузнечного смрада задышалось легко.
– Опричь* того бают, - продолжил мастер, - что все кузнецы, померев, обязательно в рай попадают. Потому что и там работы кузнечной много.
Протоптанной дорожкой прошли через заснеженное репище - кузня стояла в самом его конце над обрывом. На столбах надежной изгороди - от зверя дикого и человека лихого - красовались коровьи и лошадиные черепа: по дедовской традиции они оберегали от нечисти всякой, что страшнее любого татя*.
– А уж кто кузнец, а кто нет - там решат, - Людота показал рукой на темнеющее небо.
– Так что, Ромша, становись кузнецом настоящим - не пожалеешь.
Подошли к избе.
– Мать!
– крикнул Людота со двора.
– Кузнецы злые и голодные пришли.
– Поможем беде вашей, батюшка, - отозвалась Марфа из-за приоткрытой двери.
Пахнуло жилым избяным духом, - таким же, как в доме прадеда, в деревне Бегоще, что под Рыльском, куда Романа возили маленьким. Дочки-близняшки со смехом повисли с двух сторон на отце. Звякнула щеколда калитки и румяный с мороза Никишка ввалился в избу вместе с ледункой*, на которой весь день катался с горы.
– Снег-то стряхни в сенях, - прикрикнула на него Марфа.
Людота прочитал вслух короткую молитву, которую все повторили за ним. Степенно перекрестившись на иконы, расположились за столом. Даже девчонки-хохотушки притихли - с малолетства приучены, что стол - Божья ладонь, а гневить Бога нельзя.
Хозяин от круглого ароматного хлеба отрезал каждому по куску: три больших и три маленьких. Ужинали пшенной кашей, поочередно запуская ложки в горячий чугунок. Вкусно, с маслицем коровьим - пост уже позади. Запили ягодным киселем.