Кобра под подушкой
Шрифт:
– Пью за вашу помощницу, - произнес я и подмигнул.
– Почему за мою?
– Он подмигнул.
– Пью за вашу помощницу.
Мы обменялись многозначительными взглядами и засмеялись.
5 апреля
В группе "Минсмит" уже все готово. Они достали труп конторщика, умершего в больнице от воспаления легких. Он в виде майора морской пехоты будет подброшен испанцам у южных берегов. К руке будет прикреплен портфель с фальшивыми документами, в которых будет сказано, что готовится десантная операция против Греции и что Сицилия предназначается только для демонстрации.
По настоянию Кэрфакса в одном из документов будет упомянут наш "план Бримстон" - пусть лишний раз немцы услышат о готовящейся операции против Сардинии.
Труп подбросят в конце апреля. А мы до этого подбросим живого.
7 апреля
Счастливчик Эймз. Ему поручили полететь с де Шамбли в Стамбул и оттуда забросить его в Болгарию.
Встретил Лилиан у своего отеля. Она скоро поедет в Москву, занимается русским языком с Мухиным.
Мухин ездил в Стратфорд. Робинз с Фланаганом лазили к русскому. Ничего не нашли. У камина кучка пепла - сжигал что-то. Значит, у него имеются секретные бумаги. Под подушкой - тетрадь с наклеенными марками, игрушечный тигр и флейта для заклинания змей, которую уже находили в прошлый раз. Тетрадь обработали, отклеили марки, но никаких записей не нашли.
Установлено, что он ходит иногда в лавку в Уайтчепеле. Возможно, что это конспиративная квартира - установили наблюдение.
Приехал полковник Марло из Алжира, беседовал с ним. В отеле "Сент Джордж", в комнате 141, вовсю разрабатывают детали "операции Хаски" (высадка в Сицилии). Никто из штабных не знает о "плане Бримстон" и "операции Минсмит".
Марло спросил, где Мухин и Лилиан. Я сказал.
Марло провел пальцем по подстриженным усам и вкрадчиво произнес:
– Лилиан - немецкий агент.
– Имеются данные?
– Одни могут высказывать предположения, не имея данных, а другие не могут обходиться без данных. В этом и заключается разница между умными и дураками.
Я промолчал.
– Лилиан - немецкий агент, - продолжал Марло, - и она, кажется, завербовала Мухина. По-моему, надо арестовать их обоих под каким-нибудь предлогом. И навалиться на нее. Может быть, признается. Я думаю, что она агент разведки Кальтенбруннера.
10 апреля
Я спохватился, но, пожалуй, поздно. Все эти дни Эймз ходил к Лилиан. И теперь мне стало ясно: он попал в ее руки. Я узнал, что он приходит в отель к себе поздно ночью. И это почти каждый день. Я прождал его до двух ночи в холле и прошел за ним в номер. Он пошатывался. Губы у него были вымазаны помадой.
– Где был?
– спросил я.
– В чем дело?
– Отвечай. У нее был?
– А тебе что? Приставили ко мне?
– Ты ходишь к ней по заданию? Тебе приказано?
– Совсем рехнулся. Разве мы не можем встречаться с женщинами без заданий?
– Есть предположение: Лилиан - немецкий агент.
– Чепуха. Это Марло выдумал. Он говорил мне.
– Он не выдумал. Я тоже думаю, что она немецкий агент. И она окрутила тебя.
– Вы оба с Марло окончательно спятили.
– Нет, это ты спятил. Помнишь, в "Одиссее"?
...и в напиток подсыпала зелья,
чтоб о милой отчизне они совершенно забыли.
Им подала она. Выпили те, Цирцея,
ударив каждого длинным жезлом...
Зазвонил телефон. Эймз бросился к нему, повалил стул, скривился от боли и показал жестом: уходи. Я смерил его презрительным взглядом и вышел, хлопнув изо всех сил дверью.
11 апреля
Чем больше я думаю о Лилиан, тем более она мне кажется подозрительной. Марло - старая ищейка, у него наметан глаз.
Надо действовать.
Получено сообщение: переехала из отеля "Берклей" в "Карлтон" перед Национальной галереей. Завтра поедет к Эймзу в Оксфорд. Используем ее отсутствие.
13 апреля
Вместе с Робинзом лазили к Лилиан. Нашли фотокарточку Эймза и его письмо. Содержание письма свидетельствует о том, что она основательно прибрала его к рукам. Всегда сдержанный, насмешливый, надменный, корчивший из себя пресыщенного сноба, оказался самым вульгарным, слюнявым кретином.
Марло прав: она - немецкий агент, очевидно по линии Кальтенбруннера. Вертелась около русского, но подвернулся Эймз, и она опутала его. Если она выведает у него что-нибудь, наша операция полетит к черту.
Что же делать? Эймз вылетает послезавтра с французом. Сообщить в Эм-Ай 5? Нет, я не могу доносить на Эймза. Не повернется язык. Что же делать? После недолгого, но очень напряженного размышления я принял решение: надо убрать ее. И чем скорей, тем лучше. Столько раз писал об этих делах, придумывал столько способов, теперь надо проделать это в действительности. Только никаких колебаний, никаких раздумий, к черту гамлетизм! Действовать! Если попадусь, оправдают. Суд примет во внимание мои мотивы. В худшем случае меня пошлют на бирманский фронт в пехоту.
14 апреля
Узнал, что она опять поехала к нему в Оксфорд, вернется поздно вечером. Я дождался ее возвращения в отель. Было уже около двенадцати. Эймз простился с ней в вестибюле и уехал в машине. Она поднялась к себе.
Я решил пойти к ней - ее номер в конце коридора. Потом можно будет выпрыгнуть в окно, выходящее в пустой дворик. Под окнами кучи песка. Соседний дом сгорел.
Я ощупал в кармане револьвер с глушителем и вошел в отель, но в тот же момент увидел ее - она спускалась по лестнице. На ней был дождевик с поднятым воротником - закрыла лицо. Повернувшись, я выскочил на улицу.
Я пошел за ней. Возможно, что идет на встречу с кем-то. Тот человек после встречи может проводить ее до отеля. На нее нельзя будет напасть. Надо покончить сейчас.
Она пошла к Трафальгар-скверу, повернула к станции Чарринг-Кросс, вышла на набережную - направилась в сторону моста Ватерлоо. На набережной никого не было, моросил дождик. Идеальная ситуация. Выстрелить в нее и сбросить тело в воду. Я стал приближаться к ней, она не оглядывалась.
Когда я был уже на расстоянии семи-восьми шагов, она вдруг остановилась и повернулась боком. Я быстро вынул револьвер. Но невольно остановился, услышав тихий смех. Она смеется? В этот момент из мглы показалась группка людей - мужчин и женщин. Мужчины в шлемах несли мешки и ящики, женщины были в брюках: очевидно, из отряда противовоздушной обороны. Лилиан заговорила с кем-то из них и пошла с ними к Стрэнду.