Код Альтмана
Шрифт:
Джон растянулся на циновке, напрягая и расслабляя мускулы. Он сказал себе, что ему уже лучше, а сон окончательно восстановит его силы. Пытаясь заснуть, он продолжал думать о Дэвиде Тейере. Риск провала операции у Спящего Будды, до начала которой оставалось менее суток, был весьма серьезным. Даже самый незначительный промах при попытке эвакуировать Тейера мог поставить под удар выполнение задачи. Он повернулся, устраиваясь поудобнее, и наконец погрузился в беспокойный сон.
Пекин
Было позднее утро – обычно к этому времени Филин уже несколько
Как только жена покинула комнату и закрыла за собой дверь, Ню сказал:
– Добро пожаловать, дружище. – Он стиснул маленькую руку Ву. – Ваш приезд – неожиданность для меня, особенно если учесть напряженность наших отношений с американцами. – И добавил с мягким упреком: – Вплоть до сегодняшнего утра, когда мне передали ваше послание, я даже не догадывался о том, что вы возвращаетесь в Китай.
Ву уловил упрек, и его веки дрогнули.
– Из-за этой напряженности я проник в страну тайком. Мне нужно поговорить с вами лично, чтобы уяснить ваши пожелания. Разумеется, я приехал прямо из аэропорта и сразу после разговора уеду в аэропорт.
При мысли о том, сколь важные вести привез посол, если он был вынужден тайно преодолеть такое огромное расстояние, у Ню напряглись плечи. Но он все же улыбнулся Ву одной из своих редких улыбок.
– Разумеется. Садитесь и отдохните.
– Спасибо, – отозвался Ву. – Я могу говорить откровенно?
– Более того, я настаиваю на этом. Ничто из того, о чем мы говорим, не выйдет за пределы этой комнаты. – Ню взял пепельницу, обошел стол и сел в кресло рядом с послом, вновь демонстрируя дружеское отношение к нему. Однако он не предложил ему сигарету. Это было бы слишком. – Рассказывайте. – Он закурил.
– Я передал ваше послание президенту США точно так, как вы того хотели… впрочем, я допускаю, что наша позиция с тех пор изменилась… Я сказал, что Китай обязан твердо давать отпор любым посягательствам на его суверенитет, но вместе с тем не стремится к конфронтации, которая могла бы выйти из-под контроля.
Ню лишь кивнул. Даже в беседе с ближайшим союзником он не хотел изъясняться словами больше, чем необходимо.
В ответ посол тонко улыбнулся.
– Американский президент намекнул, что понимает это. Как я уже упоминал, он на редкость проницателен для жителя Запада. Я уловил его искреннюю обеспокоенность тем, что нынешняя патовая ситуация может перерасти в войну. По-моему, он сознает это. Когда президент говорит, что не хочет войны, он, в отличие от других, подразумевает именно то, что сказал. Он дает это понять оборотами речи и манерой поведения.
– Интересно. – Ню сохранял терпение.
– Необычным оказалось то, что глава правительства западной страны совершил неожиданный шаг – он рассказал, что именно делает и по какой причине.
Филин вскинул брови:
– Объясните.
Ву передал содержание беседы о «Доваджер Эмпресс»
Ню обдумал все, что узнал от майора Пэна, и вспомнил споры в Постоянном комитете. Среди сторонников «жесткой линии» явно выделялся Вэй Гаофань. Он мог рассчитывать на прибыль от перевозки химикатов через посредство Ли Аожуна и его зятя. Вероятно, он уже участвовал в подобных операциях и получал доходы. Но какова была конечная цель Гаофаня на сей раз, если сведения о контрабанде достигли высших эшелонов власти в Китае и США?
Нет. Филин был абсолютно уверен, что Вэй, не задумываясь, пожертвовал бы деньгами, если бы получил возможность вернуть Китай в прошлое. В глубине души Вэй был идеологом, настоящим коммунистом-консерватором, и подтвердил свою репутацию, отправив субмарину «Чжоу Эньлай» преследовать американский фрегат «Кроув». Он без колебаний обострил бы возникший конфликт до нынешней угрожающей ситуации. Чтобы одержать победу, он мог бы даже развязать войну.
Филин вспомнил два определения, которыми Конфуций называл кризисы. Одно из них – «катастрофа», другое – «благоприятная возможность». Разоблачение тайны «Эмпресс» было для Вэя не катастрофой, а возможностью обрести нечто более ценное, нежели деньги.
– Президент спрашивает, – заговорил посол, отрывая Филина от мыслей, – будет ли подлинная грузовая декларация «Эмпресс» достаточно веской уликой, чтобы разрядить обстановку в Постоянном комитете? Позволит ли комитет американцам подняться на борт сухогруза, например, в связи с угрозой со стороны нашей подлодки, либо замять инцидент, приказав уничтожить груз таким образом, чтобы американцы могли это проверить? Короче говоря, готовы ли вы ради прекращения конфликта поработать со своими людьми так же, как Кастилья работает со своими?
Ню задумчиво затянулся сигаретным дымом. Вэй видел будущее страны в ее прошлом, но Филина вполне устраивало неведомое грядущее, основанное на таких идеалах, как демократия и открытость. Вопрос стоял ребром: если он побоится рискнуть, Вэй окажется победителем. С другой стороны, если Филин рискнет и выиграет, Вэй – лидер консерваторов в Постоянном комитете – непременно погибнет, став жертвой своих собственных деяний.
Затянувшееся молчание беспокоило посла, и на его лице отразилась тревога.
– Что скажете? – спросил он.
– Хотите сигарету, посол?
– Спасибо. С удовольствием. – Выражение благодарности на мгновение смягчило озабоченное лицо Ву.
Мужчины неторопливо курили. Важные решения не терпят спешки.
– Благодарю вас за новости, – заговорил наконец Ню. – Я не ошибся, выбрав вас послом в Америке. Немедленно возвращайтесь в Вашингтон и скажите президенту Кастилье, что я считаю себя разумным человеком, однако еще раз напоминаю ему о том, что любые попытки США задержать судно грозят весьма серьезными последствиями.