Код Андрея Рублева
Шрифт:
Денисенко пишет, что «первая, лежащая на поверхности мысль при попытке обосновать конструкцию белокаменного храма — дымоход! Большая высота, сужение кверху, отверстия в верхней части, перекрытие металлическим «навесом», скругленные своды, пустое пространство в центре пола — ну, чем не очаг!»
Кстати, в России известно множество так называемых «Печерских» монастырей. Так может слово «печера» означает не «пещера», а «печура», «печь»?
— В Библии, в книге пророка Даниила, — деликатно добавил Али, — есть эпизод с тремя отроками. Стих 23: «три мужа — Седрах, Мисах и Авденаго, — упали в раскаленную печь. И ходили посреди пламени, воспевая Бога и благословляя Господа».
Далее в Библии приводится длинная молитва, которую провозглашали эти три мужа. Возможно, это описание древнего богослужения. Дмитриевский храм — не очень велик. И если его центр занимал священный огонь, то священники еще могли находиться внутри, а мирянам лучше было оставаться снаружи. По крайней мере до тех пор, пока огонь не прогорит.
— Так, стоп, — сказал Егор Николаевич. — По-вашему получается, что древнее, дореформенное богослужение — суть хороводы вокруг костра. Вам не кажется, что это нечто слишком уж языческое?
— Ну и что? Просто из нашей теории следует, что христианство не было навязано Руси извне (как и пресловутая нормандская теория), а имело в нашей стране естественные народные корни.
— Хм, хм… А как насчет фресок? Разве пламя, разведенное в центре храма, не закоптило бы стены?
— Закоптило бы, — охотно согласился Иван. — Скажу больше: во многих древних храмах на стенах действительно обнаруживают следы копоти. Но объясняют их то древним пожаром, то татаро-монгольским нашествием, то еще каким-нибудь форс-мажором…
Мы же считаем, что это просто следы древнего богослужения. Когда в храмах возжигали живой огонь.
Что же до фресок, то это, вероятнее всего, достаточно позднее изобретение. Во всяком случае, известно множество церквей, в которых, как пишет Денисенко, «так и не была исполнена фресковая роспись интерьера». К ним относится и церковь Покрова на Нерли, например…
— Однако насколько я помню, внутри Дмитриевского собора фрески все-таки имеются, — возразил бывший Жора. — Причем не абы какие, а самого Андрея Рублева.
— Рублев жил в XV веке, — отмахнулся Иван. — Значит, пару сотен лет новопостроенный храм стоял без всяких росписей. Не думаете же вы, что все это время он не использовался для богослужений?
— Но фрески вы осмотрели?
— Разумеется!
— Они занимают небольшую площадь, — заметил Али, — но очень интересны. В частности, на южный стене мы увидели изображение святого, который держит на коленях мальчика.
Лоно Авраамово
— Вот как? Любопытно.
— В памятке, купленной в соборе, мы прочли, что это Ибрагим и его сын Исмаил.
— Авраам и его сын Исаак, — перевел я.
— Ага, — уяснил себе мой одноклассник, взглянув на Али как-то по-новому. — Ибрагим, значит.
— Важно то, — невозмутимо продолжил восточный мальчик, — что существовал, оказывается канон, по которому святого могли изображать с сыном на руках.
Вернувшись домой и порывшись в книгах, мы обнаружили еще одну икону, с подобным сюжетом. На ней запечатлен бог-отец, который держит на коленях мальчика Христа. А из груди Христа вылетает голубь — святой дух.
Я без суеты извлек принесенную с собой книгу и выложил ее на стол, раскрыв на нужной странице.
— Налицо несомненное сходство изображения. Основное различие — цвет одежды. Бог-отец, как видите, в белом, а Авраам — в фиолетовом.
«Отечество с избранными святыми»
— Умгу, — сказал Егор Николаевич, тщательно изучив предложенные картинки. — То есть вы полагаете, что на Рублевской иконе «Спас» Христос действительно мог быть изображен с ребенком. Хм… А кстати, у Андрея Боголюбского были дети?
— Мы нашли упоминание о двух сыновьях. О Мстиславе, который водил, как сообщают летописи «огромные рати отца». И о малолетнем Михаиле. Летописи в дальнейшем утверждают, что «род Андрея пресекся». Но если Мстислав был достаточно взрослым, чтобы командовать войсками, то вполне мог иметь и детей.
— Умгу, — снова произнес хозяин кабинета. — И как бы вы оценили вероятность того, что потомки Христа до сих пор живут среди нас? И, если они существуют, какова вероятность отыскать кого-либо?
— Ну, вероятность это такое понятие, — задумчиво сказал я, — для которого значение «ноль» является не правилом, а исключением.
Вероятность есть. И хотя я оцениваю ее как исчезающее малую величину, шанс все-таки имеется. Примерно один из 150 миллионов.
— Ты меня успокоил, — отреагировал бывший Жора. — Живой бог — это та еще беда. Даже страшно представить какие последствия может вызвать находка такого рода. Так что если, упаси бог, отыщете кого-нибудь — не болтайте языком. Чем меньше людей об этом узнает, тем лучше.
— Да мы вообще не собираемся никого искать, — заверил я со всей искренностью. — Что за бредовая идея! Вероятность вероятностью, но я просто не верю, что у Христа могут быть потомки.
— Ты-то не собираешься. А вот у мальчишек, как я вижу, глазки горят. Ну да ладно, — тут он слегка прихлопнул ладонью по столешнице и встал. — Оставляйте мне все материалы. Будет время, я их изучу. А вам предлагаю на следующей неделе прокатиться в Богородск. Я по делам еду в Нижний Новгород, могу захватить и вас. Богородск там рядом.
— А зачем нам в Богородск? — не утерпел, выскочил с вопросом Иван.
— Выясните, какой бог там родился.
Глава 7