Код Андрея Рублева
Шрифт:
Принимая этот ответ целиком и полностью, попробуем представить, как все это «возрождение» происходило на практике.
Итак, перед нами средневековая Флоренция. В период правления Лоренцо Великолепного (1449–1492) здесь творит поистине выдающаяся плеяда деятелей искусства:
«Монархом живописи» считали современники крупнейшего живописца середины 15 века Пьеро делла Франческа (1410/1420–1492). Самое значительное его произведение — цикл фресок в церкви Сан Франческо (1452–1466) в небольшом городке Ареццо, подвластном Флоренции.
Сандро Боттичелли (Алессандро Филипепи, 1444–1510). У него фигуры
Творчество Боттичелли вдохновлялось идеями блестящего кружка гуманистов конца 15 века, которых собрал при своем дворе внук Козимо Медичи — Лоренцо Великолепный. Образованнейший человек своего времени, трезвый и жесткий политик, Лоренцо был поэтом, философом, уверовавшим в природу, как в нового Бога, но тем не менее он склонен был к религиозной экзальтации. Крупнейший меценат своего времени, он превратил свой двор в центр художественной культуры Возрождения. Достаточно назвать имена Полициано, Пико делла Мирандолы, Микеланджело, чтобы представить ту среду, в которой возрастал гений Боттичелли.
За три десятилетия Высокое возрождение прошло очень большой путь. «Насыщенность» этого короткого промежутка времени поразительна. Никогда еще одновременно не работало столько гениальных художников: Леонардо, Рафаэль Санти, Микеланджело в Риме и Флоренции; Джованни Беллини, Джорджоне и Тициан в Венеции.
Однако в этом созвездии великих имен есть еще одно — к сожалению практически неизвестное широкой публике. Это Поджо Браччолини. Именно этот итальянский гуманист обнаружил и пустил в обиход сочинения Квинтилиана, Нония Марцелла, Проба, некоторые трактаты Цицерона, Лукреция, Петрония, Плавта, Тертуллиана, Марцеллина, Кальпурния Секула и т. д.
Впечатляет?
Казалось бы, обнаружения единственного трактата Цицерона достаточно, чтобы навсегда вписать свое имя в историю, а тут человек обнаружил десятки трудов знаменитейших античных авторов и … вот благодарность потомков — его никто, кроме узких специалистов, не знает.
Между тем обстоятельства, при которых Браччолини обнаруживал каждую из рукописей, настолько загадочны, что впору по каждой снимать серию «Индианы Джонс».
Например, в приложении к современному изданию трудов Тацита (Л., Наука, 1969 год), сообщается: «С середины 20-х годов XV века итальянские гуманисты начинают разыскивать рукописи Тацита в Германии».
Уже в это фразе содержится загадка. Ну, в самом деле — считается, что знаменитый античный римский историк Тацит жил в 1 веке н. э. Затем его труды и даже имя были забыты более чем на тысячелетие (историки указывают: «у средневековых писателей XI–XIII веков знакомства с Тацитом обычно нет»).
То есть о том, что был такой выдающийся историк, до начала эпохи Возрождения фактически никто не знает. И вдруг, его труды начинают разыскивать. С чего бы вдруг?
Для сравнения: известие о том, что может быть найдена неизвестная ранее рукопись Достоевского, безусловно произведет фурор. Но если вам предложат найти неизвестную рукопись неизвестного романиста XIX века Василия Пупкинского, вряд ли это кого-нибудь заинтересует всерьез.
Можно было бы предположить, что первая найденная рукопись Тацита оказалась гениальной, и после этого исследователи бросились искать другие его труды. Однако в том же приложении к современному изданию ясно указано, что первая рукопись была найдена в 1475 году, а адресно искать труды именно Тацита начали на полвека раньше — «середины 20-х годов XV века». Право, загадка…
Но обратимся к истории находки этой самой первой рукописи Тацита.
Итак, жил в XV веке один из самых ярких писателей эпохи Возрождения Поджо Браччолини. Несмотря на то, что он был автором первоклассных исторических и моралистических книг и властителем дум своего века, широкий образ жизни заставлял его постоянно искать дополнительные доходы.
Как же можно было покрыть постоянный финансовый дефицит?
Оказывается, в то время для образованного, блестяще владеющего пером человека это был не вопрос. Ибо «розыски, приготовление и РЕДАКТИРОВАНИЕ античных авторов … в XV веке были ОЧЕНЬ ДОХОДНОЙ СТАТЬЕЙ».
Ну, когда дело дает доход, да еще высокооплачиваемый («очень доходная статья»), всегда найдется много желающих им заняться.
И вот, в ЗАБЫТОЙ, СЫРОЙ башне Сен-Галленского монастыря, в «которой заключенный ТРЕХ ДНЕЙ НЕ ВЫЖИЛ БЫ», Поджо Браччолини и его напарник обнаружили КУЧУ древних манускриптов: сочинения Квинтилиана, Валерия Флакка, Аскония Педиана, Нония Марцелла, Проба и др. Открытие это сделало не только сенсацию, но прямо-таки литературную эпоху». (Амфитиатров А. Собрание сочинений в 8 тт., т.4. СПб, Просвещение, 1911 г)
Вообще говоря, сенсацией должен был стать сам факт, что в таких жутких условиях рукописи 1-го века н. э., пролежавшие на сыром полу полтора тысячелетия, вообще сохранились.
Чтобы в полной мере оценить этот факт, расскажем историю из недавнего прошлого:
В период расцвета социализма широкое распространение получил обычай отправлять послания далеким потомкам. Текст печатали на бумаге, вкладывали в герметичную металлическую капсулу и вмуровывали в фундамент какого-нибудь памятника. И вот настало время, и в Комсомольске-на-Амуре была вскрыта капсула, адресованная строителями города в 2000 год. Всех ожидало полное разочарование — за неполных 70 лет (с 1932 года) бумага истлела в труху!
Как бы то ни было, Браччолини повезло. Как считается, он не только смог разъять найденную КУЧУ на отдельные рукописи, но и прочесть то, что в них было написано.
Теперь обратимся конкретно к обстоятельствам находки первых книг Тацита — так называемых Первого и Второго Медицейского (видимо от «Медичи»?) списков, которые ныне хранятся во Флоренции. Их значение для истории огромно, так как они «… дают ПОЛНЫЙ СВОД ВСЕГО, ЧТО ДОШЛО ДО НАС ОТ ИСТОРИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ТАЦИТА» (Амфитеатров).
Итак, в ноябре 1425 года Поджо из Рима уведомил богатого флорентийца Никколо Никколи о том, что «некий монах» предлагает ему партию древних рукописей. И в числе их «несколько произведений Тацита, нам неизвестных» (Амфитеатров)
Казалось бы в это время и сам Тацит никому не известен, тем не менее, Никколи немедленно соглашается купить их. Но сама собой напрашивающаяся и очевидно выгодная для обеих сторон сделка почему-то затягивается на много месяцев. «Поджо тянет дело под разными предлогами… На запрос Никколи Поджо дал довольно запутанный ответ, из которого ясно только одно, что в ту пору книги Тацита у него еще не было… С монахом Поджо что-то немилосердно врет и путает: монах — его друг, но, будучи в Риме, почему-то не побывал у Поджо… книги находятся в Герсфельде, а получить их надо в Нюрнберге и т. д.» (Амфитеатров).