Код "Уран" / Цитадель

Луковкин Кир

К запаху пыли и пластика примешался какой-то другой, слабый, но резкий, слегка щипавший ноздри. Знакомый запах, который могло источать некогда живое существо. Рик покрепче сжал лом — всякое может произойти, неизвестно, какая тварь здесь свила себе гнездо. Он обошел командный пункт и наткнулся на тело человека в дальнем углу.

Мумия. Иссушенное лицо с ввалившимися щеками и запавшими глазницами. Из приоткрытого рта с желтоватыми зубами, обрамленного клочковатыми комьями бороды торчит почерневший от времени язык. Пальцы мертвеца скрючены. В лохмотьях, некогда служивших ему одеждой, Рик ничего не нашел. Он замер, глядя на останки, прислушиваясь к себе. Нет, в душе ничего не шевельнулось.

Это был просто скелет, прикрытый высушенной плотью. Это явно не отец.

И тут Рик заметил на стене надпись. Несколько слов, криво выведенных черным:

«Alea iacta est»[1].

Рик вернулся к панели управления и активировал ее. Загорелись экраны, замигали лампочки. Он скинул с себя накидку и стал ждать, когда местный компьютер установит связь с системой Термополиса. Техника работала исправно; здесь древним мастерам не было равных. Прежде, чем Рик вошел в систему и соединился с центром управления, на экране появилась надпись: «Видеосообщение».

Рик включил послание.

На экране возник мужчина с куцей бороденкой, редкой шевелюрой и болезненного вида лицом — под глазами круги, шея тонкая, худые плечи. Незнакомец произнес:

— Говорит старший диспетчер сектора «Инфинити» Жан Молинье. Они все сошли с ума. Все. Я забаррикадировался здесь, в командном пункте, и они ушли три дня назад. Я знаю, что они вернутся, и надеюсь, к тому времени покину этот мир. Поэтому слушайте. Эпидемия накрыла нас полгода назад. Сначала мы думали, это бешенство, но вакцина не помогала, заболевших становилось все больше и больше. Никто не понимал, что происходит. Правительство ввело карантин, но и это не помогло. Нам кололи все новые противовирусные препараты, но и они оказались бессильны. Зараженные появлялись повсюду. Симптомы у болезни такие: вначале легкое головокружение и тошнота, примерно пару дней, потом начинаются расстройства сна, сильно болит голова, наступает расстройство памяти. Зараженный забывает имена и названия, путает время и числа, не способен считать, не может читать, боль в голове только усиливается…

Жан облизал пересохшие губы и успокоил участившееся дыхание.

— Это кара господня. Наказание людям за то, что осмелились осквернить Его славу. Господи, прости нас грешных, прости… Боль. Она терзает зараженного все время, то слабее, то сильнее, но никогда не отступает. Это длится неделю или две. А потом больной сходит с ума. Больной путает сон и реальность, речь становится бессвязной, зараженный не понимает, что происходит вокруг, и утрачивает контроль над разумом, потому что мозги превращаются в кашу! Зараженный не способен мыслить, становится животным, который постоянно хочет жрать. О боже мой, боже мой!..

Жан всхлипнул, слезы покатились из светлых глаз, но он все-таки нашел в себе силы продолжить:

— Болезнь поразила нас всех. Теперь вопрос времени: кто-то уйдет раньше, кто-то позже. Верхние секторы уже изолировались и отказываются принимать беженцев. Обезумевшие люди прыгают прямо в центральную шахту. Каждый день роботы-уборщики отскребают от пола то, что осталось от трупов. Дно шахты залито кровью. Неделю назад на меня напал подчиненный. Кто-то из граждан пытается выбраться наружу, но двери и ворота заблокированы. Они сходят с ума и нападают на здоровых людей. Они кричат. Не переставая, кричат от боли, среди них есть даже дети. У нас перебои с водой, запасы еды кончаются. Бежать некуда. Рабочие с периметра потребовали выпустить их, но мы сказали, что не можем. Тогда они напали на нас. Двоих моих сотрудников забили насмерть. Мы еле отбились и заблокировали двери. Последние дни были особенно тяжелыми. Мои сотрудники сидели на полу с остекленевшими глазами, и я не знал, остались они людьми или

разум покинул их. Еда кончилась четыре дня назад. Потом они попытались схватить меня. Я еле вырвался и заперся здесь.

Жан вытер лицо рукавом. Помолчал и закончил:

— Тем, кто смотрит это сообщение, знайте. Мы исполняли свой долг до конца.

Запись прервалась. Рик понял, чье тело лежало в углу. Пискнул сигналом компьютер, подключившейся к системе. Рик набрал несколько команд и связался с центром управления. Вывел изображение на широкий экран: те же ряды кресел и люди, сидящие в них за длинным столом. Чуть поодаль виднеются тела, лежащие у входа — несколько операторов, распластавшихся на полу. За главным пультом сидит Крез, закинув ноги на стол. Завидев Рика, он выпрямился, и на мгновение его лицо исказил страх. Потом Крез совладал с собой и спросил:

— Рик?

Рик все понял без объяснений. Тела убитых говорили за себя. Крез быстро глянул вбок и снова на Рика.

— Это ты или нет?

— Я.

— Ха! Ничего себе! Тогда кто это?

К Крезу подвели Фому.

— Мой двойник, созданный машинами.

— Вон оно что… — протянул впечатленный Крез. — Очень интересно.

Рик ждал.

— Что молчишь? Как дела?

— Спасибо, хорошо.

— Чудесно! — кивнул повеселевший Крез. — А мы тут решили навести порядок. Помнишь, я говорил тебе про экспедицию за барьер? Ну так вот: мы ее совершили и вполне успешно. Я как раз хотел рассказать тебе правду, но все сложилось иначе. Ты сбежал с этими варварами.

Рик напряженно глядел на экран.

— Я уж подумал, что сцапал тебя, да смотрю: что-то с тобой не то. Этот парень не желает разговаривать, сколько мы ни просили его. — Крез качнул головой в сторону Фомы, лицо которого покрывали синяки и ссадины. — Может, ты прояснишь, что к чему?

— Возможно, — медленно ответил Рик.

Крез показал ему половинку ключа.

— Что это?

— Ключ для программы «Уран».

— Что такое «Уран»?

— Это спасение для всех нас.

— Не ври мне.

— Мне незачем врать тебе, Смотритель.

Крез всматривался в экран, соображая, врут ему или нет, и эта беспомощность позабавила Рика.

— Чего лыбишься? — воскликнул Крез.

— Послушай, — Рик резко подался вперед, и Крез невольно отодвинулся, — я не знаю, что ты сделал с Парижем, меня это не интересует, но позволь узнать, к чему эти жертвы?

Крез ухмыльнулся и разразился напыщенной речью про избавление Коммуны от холода и переселение ее наверх. Это задача первостепенной важности, заверил он. Дальше следует взять управление Термополисом в свои руки и навести порядок во всем обитаемом пространстве, сверху донизу, безжалостно уничтожить мутантов и прочих выродков, запустить генераторы тепла, вычистить уровни и зажить по-человечески, под единым открытым началом. Паразитизму Эпсилона пришел конец. Крез давно вынашивал план своей грандиозной революции, и вот, когда Хорда ожила, он приказал атаковать. Они убили жрецов-наместников, и, пользуясь совещанием у Парижа, вместе с Аркадием взяли Председателя Совета в заложники, заставив снять защиту с эона.

Пока Смотритель расписывал подробности своего дерзкого переворота, Рик незаметно набрал несколько команд на клавиатуре и вывел в отдельном диалоговом окне систему активации программы «Уран».

«Ключ на старт» замигала в окне надпись.

— Что это? — Крез со своего места тоже заметил открывшееся окно на экране.

— Это ключ от будущего, — спокойно сказал Рик.

— Что ты хочешь сделать?

— Ты до сих пор не понял?

Крез щелкнул пальцами, к нему подвели Майю. Он бесцеремонно дернул ее за руку, заставив пригнуться и приставил ручной бласт к голове.