Код власти
Шрифт:
– Лидка!!! Белочка!!! – и бросилась к Бачининой, с силой обняв ее и почти повиснув на плечах. – Лидуська…
Совершенно ошарашенная Лидка чуть отстранилась и, тихо охнув, узнала свою сестру, которую не видела вот уже… да какая разница, сколько, разве в этом дело?! Лика сильно похудела, давно не мытая кожа приобрела смуглый оттенок, спутанные грязные волосы казались не рыжими, а темно-каштановыми. Она выглядела крайне изможденной и нездоровой, вот только глаза остались прежними: яркими, острыми и живыми.
– Лика, – едва слышно прошептала младшая и погладила сестру по голове.
Сестры обнялись и заплакали.
– Ну все, приехали… – мрачно констатировал Данила, убирая ладонь с рукояти ножа и расслабляясь. – Видал, Пат? Вот теперь мы уже точно из графика вышли. Если вообще хоть куда-то еще успеем.
Патрик, на правах второго в отряде мужика, важно кивнул в ответ.
Потом они долго сидели возле костра, разведенного
Сбиваясь и перескакивая с одного на другое, утолившая первый голод несколькими размоченными в теплой воде галетами (большего сержант ей пока не разрешил), Лика рассказывала о том, что с ней произошло: несостоявшийся репортаж, плен, концлагерь, допросы знаменитого «черного археолога», его смерть и, наконец, подготовленный «полковником» побег. О том, ради чего все это делалось, она поначалу говорить не хотела, но уже к середине рассказа поняла, что скрыть ничего не удастся, ведь иначе никак не объяснишь, почему Генри решился подставить под удар и себя, и всех своих людей в лагере. Лидка выслушала рассказ, внешне оставшись абсолютно спокойной; правда, вовсе не оттого, что откровения сестры ее не заинтересовали, – причина оказалась совершенно иной. Девушка боялась случайно обмолвиться о своей находке, своем сказочном «фонарике». Лика, конечно, почувствовала эту легкую натянутость, но отнесла ее на тот счет, что младшая до сих пор не простила ее поведения в день, когда сообщила родителям о поступлении в кадетское училище. Честно говоря, старшая сестра до сих пор чувствовала себя виноватой, а сейчас – так и вовсе вдвойне. Эх, а ведь еще каких-то лет пятнадцать назад маленькая Лидка со всеми своими смешными девичьими секретами прибегала именно к ней! И она, чувствуя себя взрослой и почти всемогущей, сажала девочку на колени и давала авторитетные, как ей тогда казалось, советы. Слегка снисходительным тоном, но чувствуя при этом такую нежность к младшей… Увы, те времена давно прошли, и теперь между ними уже нет того контакта, что был раньше, и виновата в этом именно она, Лика! Ведь именно она проглядела то, о чем только что рассказала Белка, – оказывается, все эти годы сестра была тайно влюблена в Ромку Самарина, Ликиного одноклассника! Несколько лет под ее носом страдала младшая сестренка, а она об этом даже не подозревала!..
Чувствуя себя неловко, журналистка окончательно скомкала конец рассказа, лишь вкратце коснувшись второй части своей «лесной эпопеи», начавшейся бегством из космопорта и закончившейся их неожиданной встречей. Лика не стала подробно расписывать, как она, выбравшись из разбитого флаера, не сумела сориентироваться по навигационному браслету, поскольку прибор выдавал только ее фактические координаты в системе IPN-навигации, а встроенные трехмерные карты отчего-то оказались заблокированными. Воспользоваться бортовым навигатором флаера она тоже не могла, по вполне понятной причине: поврежденный энергоблок полностью разрядился еще при посадке. Впрочем, Лика примерно представляла, откуда она прилетела, и с рассветом решила возвращаться к городу. Ночь – как выяснилось позже, первую в этом лесу – она провела в кабине, не решившись идти по лесу под моросящим дождем. Ситуация до боли напоминала недавние приключения, с одной лишь, пожалуй, разницей: на этот раз ее никто не искал, и у нее с собой было немного еды. В салоне аэромобиля она нашла забытую кем-то пачку печенья и полупустую пластиковую бутылку с минералкой, так что по дороге можно было пополнять запасы воды. Утром Лика отправилась в путь. Идти оказалось тяжелее, нежели в прошлый раз, – сказывалось и нервное, и физическое истощение, – но она упрямо шла, даже не подозревая, что почти сразу же потеряла направление, понемногу забирая далеко к югу. Скорее всего, путешествие по девственным лесам Посейдона закончилось бы для нее весьма печально, если б не сделанная к вечеру второго дня находка. Посреди обгорелой проплешины, все еще остро пахнущей гарью и какой-то химией, она обнаружила обломки десантного модуля, видимо сбитого во время высадки федеральных войск. От самого челнока почти ничего не осталось, как и от его пассажиров и пилотов, но в нескольких десятках метров от места крушения девушка случайно наткнулась на практически не поврежденный ударом контейнер с пилотским НЗ, неожиданно став обладателем нескольких армейских пищевых рационов. Это было просто спасением, поскольку к исходу второго дня Лика едва волочила ноги. Больше ничего ценного она не нашла, да, впрочем, и не искала, стремясь поскорее покинуть жуткое место. Все последующие дни она просто брела вперед, делая недолгие привалы и питаясь разделенными на крохотные порции концентратами (к этому времени она уже поняла, что заблудилась, и даже в определенной мере свыклась с этой мыслью). Так прошло пять или шесть суток – самым неприятным оказалось то, что девушка потеряла счет дням, – пока не услышала неподалеку какие-то крики. Первым порывом было
Закончив рассказ, Лика поднялась на ноги:
– Пойду-ка, пожалуй, побеседую с этим твоим сержантом, а то уж больно он на меня подозрительно косится.
– С чего бы это ему быть моим?! – буркнула Лидка, как ни странно, тоже благодарная сестре за прекращение разговора.
Лика и на самом деле хотела поговорить со старшим сержантом (как там его Белка представила, Даниил Баков?), чтобы расставить все точки над «i», а то мало ли? Время военное, еще будет подозревать в ней шпионку. Вон в прошлый раз она всего-то несколько дней на оккупированной планете пробыла, и то особисты привязались, а уж сейчас-то! Впрочем, вот как раз сейчас ей вряд ли потребуется заступничество Сергея или поручительство боевого пилота Лидии Бачининой: то, что она несет с собой, является лучшей гарантией ее лояльности!..
Данила лежал на краю поляны, подложив под голову рюкзак, но ровно за три секунды до того, как девушка подошла, резко сел, вопросительно глядя на нее.
– Сержант, хочу с вами поговорить, – честно говоря, Лика не знала, с чего начинать, но Баков сам сделал это за нее:
– Да не надо ничего говорить, я вас знаю, вы – Лика Бачинина, журналистка… и, гм, любимая женщина контр-адмирала Чебатурина. – Перед словами «любимая женщина» он сделал паузу: видимо, пытался подобрать такое определение, которое не обидело бы девушку. Но откуда он знал? Как обычно, Данила сам ответил на незаданный вопрос – в отличие от младшей сестры, Лике еще только предстояло познакомиться с этой его способностью: – Да просто я несколько раз видел вас в штабе. И когда вы с Главкомом общались, и когда с Сергеем Геннадьевичем разговаривали.
– То есть вы знакомы с Сереж… с контр-адмиралом? – пожалуй, более дурацкого вопроса она задать бы не смогла.
Данила хмыкнул:
– Доводилось общаться. Ну, когда вся эта, – сержант неопределенно дернул головой, – войнушка началась. Тогда и познакомились, – он усмехнулся, – точнее, особист местный познакомил.
В следующем вопросе Лика просто превзошла саму себя – вопрос получился еще более глупым, нежели предыдущий:
– А откуда вы знаете, что я… что он меня… ну…
– Так видно же, какими глазами он на вас смотрел. – Диверсант слегка дернул лицом, но означало ли это улыбку, девушка не поняла. – Вот что… дамочка, – деловито сообщил Баков, – конечно, это верх неприличия в мирное время, но, поскольку время сейчас не мирное, давайте-ка срочно перейдем на «ты»! А то у меня от этих «выканий» уже шизофрения начинается, а я и так недавно на всю голову ударенный был.
Лика рассмеялась. Нет, ей положительно нравился этот парень, чем-то похожий на Лидкиного игрушечного медведя!
– Спасти солдата во время войны, пускай даже всего лишь от шизофрении? Да мне же за это орден дадут. Конечно, давай на «ты»! – Она протянула сержанту руку, которую тот совершенно серьезно пожал, сразу же сообщив:
– А теперь о главном. О твоих приключениях я знаю, слух у меня хороший, о наших – тебе сестрица тоже порассказала, так что повторяться не буду. Нынешнее же положение таково: мы должны всей дружной толпой выйти вот сюда. Там нас должны забрать, – сержантский палец уткнулся в точку на небольшой голокарте, развернувшейся над навигационным браслетом. Уловив удивленный взгляд девушки, Баков непонимающе нахмурился:
– Что?
– А у меня навигатор никаких карт не показывал, я потому и заблудилась…
– Тьфу ты, я уж думал, сейчас спорить о чем-то начнешь, а то лицо у тебя стало такое… э-э… загадочное. – Данила обезоруживающе улыбнулся. – Ладно, поясняю: и у меня, и у сеструхи, вон, твоей – армейские навибрасы, а у тебя – обычный гражданский. А мы их, от греха подальше, при высадке блокируем – координаты-то они дают, а вот остальные функции отрубаются. Ну, типа, незачем штатским по лесам да горам шляться, когда война идет, поняла? Что, не знала? – Он сочувственно поглядел на покачавшую головой собеседницу. – По первому и сопутствующему вопросам пока все, поехали дальше. Слышал, ты кое-что несешь с собой и это кое-что, как я понял, очень важное? – Лика осторожно кивнула в ответ. – Покажи, – сказано было столь безапелляционно, что она послушно расстегнула ворот, продемонстрировав парню висящий на цепочке псевдокристалл.
– Снять?
– Всего-то? Да нет, не надо снимать, просто хотел увидеть, насколько трудно будет его в случае чего спрятать или, – Данила замялся, но все же закончил: – Уничтожить. Как я понимаю, к противнику ЭТО не должно попасть ни в коем случае, верно? Ну вот и ладно, тогда третий вопрос.
– Третий?
– Ага. – В руке сержанта невесть откуда появилась плоская коробочка армейской автоаптечки, судя по защитной пленке на поверхности диагноста, совершенно новой. – Ты слишком ослабела и, кроме того, простужена, а завтра нам идти и идти, так что буду тебя лечить. Думаю, доза-другая стимуляторов и успокаивающих перед сном не повредит. Только рукой не дергай, ладно? Имей в виду, это последний медпакет, больше у меня нет, – парень сорвал пленку с активной зоны и примерился, выбирая подходящее место на исхудавшей руке девушки. Закрепив аптечку, он откинул крышечку, вручную выбирая программу.