Кодекс Агента. Том 1
Шрифт:
— Спасибо! — поспешно спохватываюсь я. — Но позволь узнать — с чего такая забота?!
— Интуиция, — пожимает плечами Цесаревич. — Она четко подсказывает, что с тобой лучше дружить, нежели враждовать. Скоро ты станешь сильнейшим аристо Российской Империи!
Если останусь жив в этом террариуме единомышленников, хочу добавить я, но благоразумно помалкиваю, помня наставления Шувалова. Фраза Цесаревича коробит слух, но я не могу понять — почему.
— Да и надоели они мне! Надоело все это подрастающее поколение одаренных! — восклицает Цесаревич. —
Цесаревич делает широкий жест, указывая на подобострастно глядящих на него гостей, и едва не проливает шампанское на грудь. Аристо мгновенно отворачиваются, чутко уловив настроение будущего монарха, и делают вид, что заняты великосветской беседой.
— Пусть знают свое место! — заключает Алексей, и на его губах возникает уже знакомая мне кривая ухмылка.
Цесаревич верен себе и развлекается: одаривает меня безмерным вниманием, лишив его всех остальных, чтобы позлить высокородных аристо и указать им, кто в Империи хозяин.
— Знаешь, что самое противное? — Цесаревич наклоняется ближе ко мне, он уже изрядно пьян. — Я могу затащить в постель любую из них! А ее парень будет улыбаться и собственноручно сопроводит подругу к королевскому ложу! Еще и присоединится, если я прикажу! А на следующий день они будут общаться со мной как ни в чем не бывало!
— Ты будишь во мне черную зависть! — я подыгрываю Цесаревичу, делая вид, что тоже пьян, и панибратски обнимаю его за плечи.
— С удовольствием поменялся бы с тобой местами! — отвечает он неожиданно серьезно, мы громко чокаемся и опустошаем бокалы.
Я уже в который раз внимательно оглядываю присутствующих, но не замечаю никакой угрозы: в зале собралась золотая молодежь Российской Империи, пока не представляющая опасности. Выросшие в богатстве и славе аристо обычно тусуется в Ауруме с той лишь разницей, что одета она в классические костюмы и платья, а не в футболки и рваные джинсы дорогих марок.
— Ах да, едва не забыл! — говорит Цесаревич и подмигивает. — Одна известная вам особа приглашает вас на следующий танец! На правах хозяйки дома! И вы, мой дорогой друг, не смеете ей отказать!
Цесаревич подает знак, и объявляют вальс. Под обстрелом пронизывающих взглядов гостей я направляюсь к группе девушек, в центре которой стоит Наталья Романова. Шелковое платье нежно-оливкового цвета подчеркивает соблазнительные изгибы стройной фигуры и прекрасно гармонирует с темно-зелеными глазами. Приглашаю ее на танец и веду в центр площадки.
Когда-то вальс считался разнузданным и безнравственным, даже порочным танцем. Сегодня это кажется смешным, но не в моем случае: близость Наследницы Престола вызывает возбуждение. Я крепко удерживаю Наталью за осиную талию и умело лавирую среди танцующих пар. Периодически наши тела соприкасаются, и я мысленно благодарю Якова Самуиловича за гибкую бронированную пластину, встроенную в трусы.
Наталья нарушает молчание первой.
— Это ваш первый бал? — спрашивает она.
— Да, — честно признаюсь я. — Чувствую себя немного не в своей тарелке…
— Завтра вы проснетесь знаменитым, даже не сомневайтесь! От девушек отбоя не будет!
— Лучшие друзья женщин — это бриллианты! — я повторяю фразу, услышанную вчера от Трубецкой.
— Не скромничайте, внешностью Разделенный вас явно не обидел!
— Спасибо за комплимент, но это должна быть моя реплика, адресованная вам!
— Ненавижу лесть и дежурную лесть, — Наталья фыркает и морщит носик. — Пообещайте, что я ее от вас не услышу?!
— Комплименты обязательно будут, но только искренние, моя дорогая Натали! — нагло вру я и натягиваю на лицо соблазнительную улыбку.
— Никак не могу избавиться от ощущения, что где-то вас уже видела, — неуверенно произносит Наталья. — Брат сказал, что вы провели детство в сиротском доме под Петербургом. Быть может, мы виделись на каком-нибудь балу или приеме?
— Наверное, вы меня с кем-то путаете, — мягко возражаю я. — Встречу с вами я бы запомнил, даже не сомневайтесь!
Мы ведем пустопорожнюю великосветскую беседу, и я не верю своим ушам. Наталью Романову не узнать, как и Цесаревича. Такое ощущение, что я общался не с ними, а с двойниками. Видимо, в кругу равных венценосные особы ведут себя более подобающим образом. Такими они мне нравятся гораздо больше, но мне скучно.
Мне скучно без Трубецкой, и я определенно зажрался. В моих объятиях одна из самых красивых девушек Российской Империи, да еще и наследница Престола, а я ворочу нос. Думаю о другой, которая, в свою очередь, является неравноценной заменой третьей.
Танец заканчивается, я благодарю Наталью, провожаю ее к фуршетному столу и ищу Цесаревича, чтобы спрятаться от всех под его невидимой броней.
Алексей занят. Он окружен толпой подобострастных поклонниц, и девушки явно не собираются отпускать его из цепких цветных коготков.
— Приветствую новоиспеченного фиолетовоглазого! — раздается мягкий, приятный голос из-за спины, и я оборачиваюсь.
Андрея Трубецкого я узнаю сразу: синева его радужек еще более глубока, чем у сестры. Яркий свет выгодно подчеркивает его черты лица, которые я не разглядел в полутемной чайной комнате Воронцовых. И по этому кукольному личику я бил кулаками!
С трудом удерживаюсь от неуместного смешка и спешу поддержать беседу.
— Мое почтение наследнику самого близкого Великого Рода, — вежливо отвечаю я и жму протянутую руку.
Несколько секунд он внимательно меня разглядывает, видимо, стараясь понять, где мы могли встретиться раньше, а затем приветливо улыбается. Я с облегчением перевожу дух: не узнал.
— Хотел было предложить вам пообщаться за рюмкой коньяка, но сегодня ни карточных столов, ни ужина не предусмотрено! — Андрей сокрушенно вскидывает густые черные брови, и сходство с мультяшным принцем усиливается.