Кодекс Крови. Книга IV
Шрифт:
Но поскольку князь не наседка, чтобы неустанно следить за обителью духа, то в роду появилась наследная должность хранительницы родовых даров. Ею становилась последняя рождённая в поколении княжеской семьи девочка. Нынешняя хранительница приходилась Михельсу двоюродной бабкой и не беспокоила его понапрасну. Сейчас же старая карга не постеснялась войти в покои к князю посреди соития. Причина для этого была только одна.
— Хертуг Михельс, — проскрипела старческим голосом хранительница, не поднимая головы, но каким-то шестым чувством ощутившая взгляд князя, — дух проснулся.
— Вот же прожорливая тварь! С момента последней кормёжки прошло меньше недели, хертугинде Ингрид. Неужели он снова голоден?
Старуха поднялась с колен, оправляя длинное платье из нежнейшего кашемирового полотна. То, что она должна была произнести, ждали многие тысячи лет, а дождались они:
— Он не голоден! Он жаждет вернуться в колыбель мира.
Перед походом в родовую сокровищницу я выбрал несколько мелких макров, растёр их в порошок и смешал с собственной кровью. Нужно выполнять обещания. Особенно данные женщине, особенно если она — кошка.
Имяул мурчала, поглощая лакомство, но при этом стреляла глазками на сочную вырезку из какой-то магической твари, убитой во время прорыва. Пока я собственноручно возился с поздним ужином для эрги, удалось побеседовать с Пауком по поводу нестандартного прорыва. Оборона каждого поместья насчитывала примерно полсотни кровников и полторы сотни воев. Они отработали боевое слаживание, потому прорыв удалось купировать на малой площади.
Оказалось, что комары впервые стали свидетелями многослойного прорыва изнанки. Кровники впечатлились, но взяли себя в руки и обезопасили периметр, да и вои себя отлично показали. Благо, из прорыва лезли твари не выше пятого уровня. А на таких магия ещё действовала, в отличие от шестого. Тильде вся местная магия была, как слону дробина.
Итого за пару часов клан обогатился на приличную сумму. Особенно радовался Игнат. С половины тварей он набрал редких ингредиентов, давно не поступающих из экспедиций. Паук проговорился, что Игнат уже трое суток выходит из разделочного цеха, только чтобы поесть, а спит там же. Каждую убитую тварь любовно разбирает на запчасти и конспектирует.
После кормёжки Имяул я не удержался и заглянул в этот цех.
— Ваше сиятельство, простите, не заметил, — повинился Игнат, поднимая голову от стола протирая красные от усталости и недосыпа глаза.
Рядом с ним стояла чаша с энергетиком, а уснул кровник на любовно заполненной ровными строками самописной книге. Вокруг лежало просто огромное количество справочников, атласов, зарисовок и набросков тварей изнанки с характеристиками и описанием свойств их разных частей тела.
— Отдохни уж, Игнат! Твари уже мёртвые, никуда не денутся. Обратно в прорыв не сиганут, если только маг смерти не постарается, — мягко пожурил я кровника, работающего на износ.
— Михаил Юрьевич, дык чем быстрее систематизирую, тем быстрее пойму, кто к нам пожаловал, и что с этого можно поиметь для рода, — оправдывался кровник. — Ваш дед и норматив на разбор одной твари давал.
— То мой дед, и твари шли единично, — отмахнулся я, — а это я, и тварей у тебя в стазисе ещё десятка два по столам разложено. Тем более уставший можешь ошибиться где-то.
Я просматривал гравюры и вполне типографские рисунки в атласе. Большинство из них были мне знакомы ещё по прошлой жизни, но вот одна тварь показалась странной даже на мой непритязательный взгляд.
— Это что за смесь льва с козлом? — указал на гравюру несколько зарисовок от руки, изображавших тварь с головой и передними лапами льва, второй головой и задними лапами козы и длинным хвостом в виде то ли змеи, то ли ядовитого жала.
— Химера, ваше сиятельство. Четвёртый уровень, но чрезвычайно редкий экземпляр и удивительно неудобный соперник. У нас последняя такая добывалась двадцать лет назад по спецзаказу, — Игнат встал из-за стола и махнул рукой, показывая следовать за ним. — Редкость твари в том, что она является одновременным средоточием двух магий, голова льва изрыгает огонь, а голова козла — воду. По сути, такое вообще не должно существовать в природе, но вот, гляди же, существует. Тем и уникально. Макры из такой животины можно использовать в артефактах с разнополярной магической составляющей.
Мы прошли в соседний ангар, где пространство было разделено на специальные экранированные друг от друга боксы. Такое я видел впервые.
— Это лаборатория с отдельными настраиваемыми параметрами для поддержания сохранности самых редких экземпляров, — пояснил кровник, проводя экскурсию. Большинство столов сейчас пустовали, но мы продолжали идти. В самом конце маршрута я увидел эту тварь. Химера лежала на столе, крепко зафиксированная ремнями. Вокруг неё возвышалось огромное количество труб и трубочек, проводов, манипуляторов и прочих непонятных приспособлений.
— Зачем всё это? — я искренне не понимал, зачем столько возни с трёхдневным трупом. — Это такой холодильник для тварей?
— Это не холодильник, — тихо ответил Игнат, заметив моё выражение лица. — Химера ещё жива, просто усыплена. Мы поддерживаем искусственный магический фон вокруг неё, дожидаясь специалиста по вивисекции.
Мне почему-то вспомнился эпизод, показанный алтарём Виноградовых, где в похожем месте принимали роды у эрги и затем убили её. Стало противно от происходящего. Мы ничем не лучше святош или инквизиторов.
Я выругался. Во рту скопились горечь и отвращение к людям. Не помогали здравые мысли, что это работа, здесь так принято и что, попади кто-то из людей в логово химер, его схарчили бы за пару минут. Вот именно, схарчили. А не стали бы искусственно поддерживать в жертве жизнь, чтобы потом наживо вскрыть и разобрать на органы.
— Где у этого макры?
— Как и у большинства тварей: у козла в верхнем нёбе, а у льва — под сердцем, — тут же выдал справку Игнат, ещё не понимая причины моей заинтересованности, но шестым чувством ощущая надвигающуюся бурю.