Кодекс жизнетворца
Шрифт:
Но последние происшествия вызывали у Абакяна дурные предчувствия. Во-первых, двадцать четыре часа назад позвонил Мейси с "Ориона" и предупредил, что Ланг использует блеф, чтобы помешать Замбендорфу повторить в Падуе замечательное пустынное представление.
И правда, несколько часов спустя Ланг совершенно серьезно предупредил именно о том, о чем говорил Мейси. Замбендорф прекрасно разыграл сцену: он отчаянно, но безуспешно пытается скрыть отчаяние, слушая Ланга, и пробормотал, что ему нужно время, чтобы обдумать ситуацию. Когда Ланг отключился, Замбендорф расхохотался и торжествующе сказал своей команде:
– Это
Энтузиазм Замбендорфа захватил и экипаж корабля, который постепенно переходил на сторону команды под воздействием магнетизма личности Замбендорфа; к тому же, новичкам объяснили истинную причину экспедиции "Ориона". Команда с радостью приняла новых четверых членов и готовилась к заключительной стадии операции. Ситуация вряд ли могла быть более благоприятной. Все пройдет хорошо, думал Абакян. Но где-то в глубине души он ощущал что-то другое, что-то слишком слабое, чтобы подняться на уровень сознания, но инстинкт предупреждал его. Двадцать лет назад Абакян понял, какова опасность самоуверенности; предчувствие говорило ему, что настала пора и Замбендорфу получить тот же урок.
На приборном щите неожиданно загорелся огонек, на экране дисплея замигал сигнал. Кларисса, сидевшая рядом с Абакяном, взглянула на экран.
– Мы прошли над первым внешним указателем, - сказала она, еще больше сбрасывая скорость и высоту.
– Проверить профиль посадочной площадки.
Абакян включил инфракрасное изображение, передал данные на другие приборы.
– Возрастание один восемь ноль. Степень пять четыре. Падение скорости до четырех двадцати, - сообщил он.
– Включение программы автоматической посадки через десять секунд в фазе три.
– Как контроль посадки и все системы?
– Один - зеленый, два - зеленый... все функционирует нормально.
Флаер обогнул невидимую вершину, вышел на посадочную прямую и опустился в узкую с крутыми сторонами долину, где прятался большой корабль. Дно долины занимала масса индустриальных конструкций чужаков, спутанные механизмы, брошенные фабрики; никакой спутник здесь не разглядит очертания корабля, который к тому же в качестве дополнительной предосторожности обернут в алюминиевую фольгу и металлизированный пластик. Огни не горели, а все электронные передачи были строго запрещены, кроме низкоэнергетических местных и наземных маяков, связанных с радиорелейными станциями спутников. Абакян нажал кнопку и произнес в микрофон своего шлема:
– "Оса" к Большой Птице. Вы меня видите? Прием.
Несколько секунд спустя послышался голос Хэнка Фрейзера, связиста корабля:
– Вижу вас хорошо, "Оса". Посадочная площадка свободна. Как дела?
– Привет, Хэнк. Задание выполнено, - ответил Абакян.
– Моисей в пути. Никаких происшествий. А как у вас?
Флаер повис в темноте, и Кларисса быстро взглянула на дисплеи компьютеров. Мгновение спустя машина начала вертикально опускаться.
– Мне кажется, у нас проблемы, - ответил голос Фрейзера.
– С корабля позвонил Дэйв Крукс. Он как будто подслушал разговор двоих офицеров; они говорили о наземных ракетах, которые отправлены падуанцам на случай, если Замбендорф решит повторить свой трюк. Крукс не знал, как понять этот разговор, но офицеры говорили серьезно, и ему показалось, что мы должны об этом знать. Другими словами, кажется, у Генриха действительно есть это оружие.
В полутьме кабины флаера Кларисса и Абакян обменялись зловещими взглядами.
– Говорили ли они об этом с Мейси?
– сквозь сжатые губы проговорила Кларисса. Снаружи стали видны верхушки стальных башен и пилонов. Двигатели флаера взревели: это компьютеры отдали приказ погасить инерцию движения.
– Карл разговаривал об этом с Мейси?
– спросил Абакян.
– Он не смог его отыскать, но пытается сейчас, - ответил Фрейзер.
– Карл по-прежнему считает, что Ланг блефует?
– Он не знает, что думать.
Флаер в последний раз дрогнул, и что-то в животе Абакяна тоже дрогнуло. Двигатели стихли, на дисплеях появились сигналы послепосадочных процедур.
– Сели, - сказал Абакян.
– Через несколько минут будем у вас. Тогда и поговорил. Конец связи.
Кларисса наклонилась вперед, осматривая территорию перед носом, и через несколько секунд впереди блеснул свет. Показался Джо Феллбург, в скафандре, с фонарем и автоматом через плечо. Он показывал машине путь в укрытие под решетками, очевидно, остатками какого-то здания. Появились и другие фигуры: это пришли посмотреть талоиды, последователи Моисея.
– Что думаешь?
– спросил Абакян, беря свой шлем. Кларисса выключила двигатель.
– Я тоже не знаю, что думать, - сказала она, продолжая быстро выполнять послепосадочные операции.
Абакян расстегнул ремни, поднялся и надел шлем, Кларисса последовала за ним, и вскоре они вышли через главный шлюз. Снаружи их ждал Джо Феллбург.
– Как полет?
– Нормально, - ответил Абакян.
– Моисей на пути в город.
– Жаль, что мы не можем его вернуть. Возможны проблемы.
– Да... ты имеешь в виду Дэйва Крукса. Хэнк нам рассказал.
– Дрю считает, что нужно отменять всю операцию.
– А как же Моисей?
– голос Клариссы звучал сдавленно.
Феллбург поднял руку в тяжелой перчатке.
– Плохо, но что мы можем сделать?
Что-то украдкой шевельнулось в тени под крылом флаера. Феллбург посветил туда, и луч поймал серебристую насекомоподобную машину, размером с кухонный стул, с длинной заостренной головой, телом, покрытым перекрывающими друг друга пластинами и шестью тонкими сегментированными ногами. Машина исследовала своими сенсорными придатками поверхность флаера. Кусок металла вылетел из темноты и попал машине в бок, показались два талоида, они бежали, размахивая руками. Машина-насекомое убежала, прежде чем Феллбург успел расстегнуть кобуру. Когда они пошли к кораблю, Феллбург посветил по сторонам, показав пробитые пулями остатки еще нескольких таких же машин. Впереди виднелся еще один фонарь: там, с другой стороны от корабля патрулировал Кленси Бейкер.
– Кажется, этим переросшим жестянкам особенно нравятся сплавы САКО, проворчал Феллбург.
– Но они быстро узнают, что приближаться слишком близко вредно для их здоровья.
В корабле Замбендорф и Дрю Вест стояли в контрольной рубке у экрана, рядом сидел Энди Шварц. В своем кресле бортинженера, отвернувшись, полулежал Майк Глотцен. От двери, ведущей в главную кабину, наблюдали Хэнк Фрейзер и Вернон.
– Несколько минут назад мы связались с Мейси, - прошептал Фрейзер, когда Кларисса и Абакян вышли из шлюза.