Кофейня
Шрифт:
Этими словами он поставил ее в неловкое положение, она даже отговорок придумать не смогла. Он очень наблюдателен, даже слишком, и то, что он предложил – это полное безумие, хотя… Почему бы и нет?
– Доверься мне.
Ее руки заметно задрожали, но, высоко подняв голову и выпрямив плечи, она уверенно направилась к парню. Сердце стучало с огромной силой, адреналин захватывал дух. Она всегда мечтала поцеловать красивого незнакомца, но каждый раз это сильно пугало ее, и она отгоняла дурные мысли. А вдруг он женат? А может, я ему не понравлюсь? Пока она шла, в ее голове рождалось много разных версий и вопросов, но только не было сомнения. Роза вспомнила, как доверилась ему на мосту, и до сих пор была за это благодарна. Он знает, что делает… Развеивая свой страх и опасения, она все же подошла к незнакомцу.
– Вы не подскажете, который час? – спросила она первое, что пришло ей в голову.
Он, посмотрев на часы, коротко ответил:
– Половина второго.
Роза, посмотрев ему в глаза, сделала шаг вперед и поцеловала его прямо в губы. То, что произошло, было просто нереальным, неописуемым, словно сон… Он обнял ее за талию и прижал к себе, как в танце, и, слегка опустив голову, ответил ей взаимностью. Роза закрыла глаза и просто наслаждалась, не думая ни о чем. Ее мысли улетели куда-то далеко, а она застыла в этом незабываемом поцелуе, в этих теплых объятьях, в этом мгновении…
– Мне пора бежать, – отступив в сторону, сказала она.
– А как же…
Она не слышала, что он говорил ей вслед. Она совсем ничего не слышала, она бежала, не глядя под ноги, а за углом споткнулась и упала. Он ждал ее за тем же углом, тот безымянный художник, что вносил в ее жизнь новые краски и неведомые раньше цвета. Подав ей руку, он спросил, не ушиблась ли она, на что она дала отрицательный ответ.
– Все в порядке. Спасибо…
– Пожалуйста, – улыбнулся он.
– Теперь ответь мне на один вопрос: ты знал, что все произойдет именно так, а не иначе?
Роза немного начала отходить от поцелуя. От этого ослепительного безумия… Если бы ей кто-то сказал, она бы ни за что не поверила, что это настолько реально и прекрасно. Такое бывает только в фильмах… Просто непередаваемое чувство.
– Я тебе объясню, – начал он, но Роза его перебила:
– Да или нет? – не отступала она.
– Да, я знал. Не сложно было заметить отсутствие кольца на безымянном пальце, как и то, что он абсолютно никуда не спешит и ни разу не посмотрел на часы. Докурив одну сигарету, он вскоре достал другую и смотрел в небо. Если бы он кого-то ждал, он бы вел себя совсем по-другому, и я бы это заметил. А то, что он ответит тебе взаимностью, было ясно, как день: ведь ты прекрасна, Роза, и любой на его месте поступил бы так же…
– Продолжай, – с загоревшимися глазами сказала она.
– Дело в том, что ты сама не сделала бы этого из-за одного глупого стереотипа: если мужчина красив и опрятно одет, он, несомненно, занят. Как и мужчина, увидев красивую женщину, никогда к ней не подойдет, потому что думает, что она замужем. Вот почему ты до сих пор одинока, Роза…
***
Как-то так он и представлял себе ее квартиру. Большая, бежевого цвета обои визуально делали ее еще больше и просторнее. Запах духов в прихожей. Не особо приятный аромат на кухне говорил о том, что там что-то испортилось. Высокие потолки, красивый интерьер… Как оказалось, Роза жила в полном достатке. Было ли это заслугой ее бывшего мужа или ее собственной – трудно сказать, но все же он больше склонялся к первому. Огромная спальня, размером с его собственную студию. Незастеленная постель, белый лифчик на стуле… К его приходу она явно не была готова.
– Извини за беспорядок, я сейчас приберусь, – второпях сказала она.
– Не стоит, – возразил он.
Пока он разливал в бокалы вино, обстановка становилась романтичнее. Тихая классическая музыка, приглушенный свет… Это было их первое свидание. Он сидел в черной наглаженной рубашке, а она в красном платье. Это платье нравилось ему, оно прекрасно сочеталось с цветом помады. Глоток за глотком, вино пьянило Розу, и она становилась более открытой, уверенной в себе. Прекрасной…
– Давай потанцуем, – взяв его за руку, предложила она.
– С удовольствием.
Он держал ее за талию, а она, обхватив руками его шею, смотрела ему в глаза. Они медленно ходили по кругу, без ритма и чувства танца. Роза терлась об его щетину, нежно покусывая подбородок, потом расстегнула верхнюю пуговицу и начала водить рукой по груди, а затем ниже…
– Роза, нет! – застегивая пуговицы, сказал он.
– Что не так? – огорченно воскликнула она.
– Все не так!
Выйдя из гостиной, он немедленно направился в прихожую и, набросив на себя плащ, хлопнул дверью…
Роза находилась в полном отчаянии. Разбив бокал и сняв с себя это платье, она бросила его под ноги и, открыв бутылку, вылила вино на платье. Сигареты… Она хотела курить и, не глядя под ноги, зацепила пяткой осколок. Босиком она направилась в кухню, достала пачку сигарет из верхнего ящика и, не открывая окно, закурила. Глубокие затяжки, учащенное сердцебиение. Ее рука дрожала, и маленькие капельки с подбородка падали на обложку книги.
«…Тошнота. Первым и нежданным звоночком нашего счастья была ее тошнота. Частые боли в пояснице и повышенная усталость говорили сами за себя. А еще и задержки… Мы спешно направились в больницу. Доктор подтвердил все симптомы, и тогда мы находились не там, в темных коридорах отделения, а в глазах друг у друга, наполняющихся взаимностью… Тот день был настолько красив, что будь я художником, я сотворил бы шедевр и посвятил его ей. Тот день дышал воздухом будущих вдохов, первых вдохов и открытых миру глаз. Улицы были наполнены яркостью и необычайным светом, даже ночью за окном светили и загорались первые звезды, чтобы подарить этому миру самую яркую звезду.
Колокольчики в детской, бантики и вязаные носочки. С каждым днем наша спальня наполнялась новыми игрушками и ощущениями, горячими поцелуями и теплыми объятьями. Нелепыми капризами и старыми платьями, которые ей больше не подходили.
Я представлял ее матерью… Ведь еще недавно мы лежали одни на этой кровати, и казалось, что вот оно, счастье. Ее глаза, улыбка и даже скользящая по щеке слезинка. Я видел в ней женщину – верную и покорную, неподвластную мне, но преданно-гордую и до горя желанную… Это так непривычно – впервые назвать ее матерью. Это так необычно, ведь отец – тоже не просто слово, мне нужно стать им. Мне нужно быть… Не прятать себя в горьком стакане, когда в пылу ссоры она оттолкнет меня. Крепче держать – я знаю, для нее это огромное испытание. Не отпускать ее руку, разве немного ослабить. С такой, как она, я сильнее, чем есть. Я мужчина. Я справлюсь.
Каждый месяц звенел, как колокольчик, напоминая о том, о чем мы не забывали ни на минуту, ни на мгновение. Когда я смотрел на нее, она все чаще смущалась и говорила о том, что сильно поправилась за эти четыре месяца. Меня это волновало меньше всего на свете. Я всегда поддерживал ее, не считая это постыдным. В какой-то степени мне самому становилось некомфортно от того, что в ее мыслях темнели такие нелепые версии и догадки, что я могу уйти и бросить ее из-за каких-то лишних килограммов или измученных бессонницей глаз. Больше всего я пытался предотвратить пожар еще до его возгорания, как и сигареты – я прятал их, как прятал и ключи – ей было сложно, я знаю. В такие моменты нет больше слов «я» и «не буду», в эти моменты приходится идти на уступки и поступать правильно, ведь каждая ошибка может оказаться роковой.