Когда боги уходят
Шрифт:
— Оригинально, — заметил Андрей. — Ланс уже поступал подобным образом.
— Иногда там, где хочется воспользоваться магией, достаточно старой доброй грубой силы. — Родган поднял вверх указательный палец, выделяя важность сказанного. — К тому же, запас маны у любого мага ограничен, и расточительность в этом плане до добра не доведет.
Учитель взял длинный, волнистый посох Кейвака.
— Какие заклинания тебе известны? — спросил он у молодого мага.
— Э-э-э… белая молния, левитация, просмотр ауры, — перечислил Ланс.
— Это всё?
— Знаете, я не уделял магии должного внимания, о чем теперь, поверьте, сожалею, —
— А ведь собирался устроиться высокооплачиваемым боевым магом! — как бы невзначай вставил Андрей.
— Всё вышеперечисленное — из разряда воздушной стихии. Настоящий маг, скажу сразу, не ограничивает себя определенной стихией, а старается познавать и землю, и воду, и огонь, и воздух. Истинный воин в качестве оружия может использовать любой предмет, а истинный маг — любую магию. Даже просмотр ауры для боевого мага — боевое заклинание.
Родган продолжал непринужденно прохаживаться по песку.
— Я буду учить тебя, Ланс, не только магии. В реальности, подготавливаясь к сражению, нельзя знать наверняка, чем противник вооружен. Может статься так, что в его арсенале окажется блокиратор, и тогда все заклинания и кесты — не более чем пустые слова. Если маг окажется в такой ситуации, благополучный исход будет зависеть уже не от маны и магического профессионализма, а от знаний рукопашного боя. Кудесник приравнивается к простому мечнику и, выходит, должен играть по соответствующим правилам.
— Но… Вчера вы говорили, что моим коньком должна быть магия! — забеспокоился Ланс, представив себя на месте Андрея, валяющегося в песке и потирающего ушибленную руку. — Я, знаете ли, поразмыслил и решил, что полностью с вами согласен.
— Я передумал, — пожал плечами Родган и скрестил руки на груди. — Я уже говорил вам, но повторю ещё раз, чтобы твердо себе уяснили: истинный воин, маг он или нет, может превратить в оружие даже пылинку; он знает наверняка будущие действия противника и способен защититься от любого удара; он всегда, в любой ситуации, уверен в себе, собран, спокоен и последователен. Он рассчитывает только на себя, руководствуется личным опытом и любой ценой добивается победы. Однако, главное — не то, что он из любой битвы выходит победителем; верх искусства воина — избежать битвы.
— Какой же он тогда воин? — удивился Ланс. — Если постоянно убегать от сражений, не участвовать в них, то само слово «воин» теряет всякий смысл!
— Ты не прав! — осадил Кейвака Родган. — И заруби себе на носу: прежде чем что-то брякнуть, хорошенько подумай, а стоит ли!
Ланс поджал нижнюю губу. Он обиделся.
— Воин никогда не должен убегать от поединка! — продолжил учитель прежним тоном. — Он должен не дать ему случиться, исключить возможность поединка! Это и есть искусство.
Теперь поговорим о вещественной стороне дела. Большинство современных магов — люди, мягко говоря, посредственные и в магическом, и в умственном плане. К тому же, что для меня кажется верхом глупости, заядлые консерваторы. В массовом сознании образ мага настолько же статичен, ясен и прост, как образ бублика. И яркий тому пример — мсье Ланс Кейвак!
Ланс критически осмотрел себя и, не найдя изъянов, попытался ответить какой-то грубостью, но учитель не дал ему возможности высказаться.
— Длинная мантия, богато украшенная минералами, жемчугом или золотом, сапоги с загнутыми кверху носками, фривольная тюбетейка, амулет на шее размером с кулачный щит, резной посох и книжечка, где на память записаны заклинания, — загибал пальцы Родган. — Непременно мудрое выражение лица, внушительный голос и ледяной взгляд. Ничего не напоминает?
— Это маг. — Андрею даже не надо было догадываться.
— Это стандартное описание мага, под которое подходит большинство кудесников, — кивнул Родган. — Если меченосцу имперской армии трудно скрыть, замаскировать свою сущность, то магу — раз плюнуть.
Учитель покрепче обхватил волшебный посох Ланса и, размахнувшись, сломал об колено.
— Какого черта! — заверещал Кейвак. — Что вы себе позволяете!
— Узнаваемость — главный недостаток боевого мага. В наше время, когда усилителем может быть что угодно, пользоваться посохом непрактично. То же самое я скажу о мантии, сапогах, скуфье и всех твоих украшениях, Ланс.
— Вы предлагаете мне щеголять по улицам в голом виде?
— Возможно, когда-нибудь в качестве наказания я использую это, — призадумался учитель. — Но разговор не о том… Отныне ты перестанешь таскать бесполезные тряпки, а будешь носить доспехи.
— И на кого ж я буду в таком случае похож?!
— По крайней мере, не на мага, — хладнокровно ответил Родган. — Лишнее преимущество ещё никому не мешало.
Когда Родган тренировал Ланса магии, то всегда делал это с ним наедине. Андрею не позволялось присутствовать на таких тренировках. Зато когда наступало время упражнений с оружием, молодые люди занимались вместе. Часто, встав плечом к плечу, они нападали на учителя или, наоборот, отбивали его атаку. Иногда приходилось драться с двумя противниками, а иногда — даже двумя мечами. Андрею не нравилось оперировать сразу двумя мечами, ведь в таком положении нужна чертовски отменная координация, реакция и сила.
Ланс вместо посоха получил два серебряных браслета. Браслеты были в три пальца шириной, с насеченными узорами и крупинками драгоценных камней. Кейвак, позабыв про утерянный посох, с радостью принял новые усилители и незамедлительно оценил их преимущество: руки всегда оставались свободными. Родган заставил мага сменить одеяние, и теперь вместо мантии и прочих консервативных тряпок на Лансе сидели кожаные доспехи с булатными вставками. Подобным образом был одет и Андрей.
Андрей, уже по привычке поднявшись с утра пораньше, умылся, натянул залатанные джинсы, рубаху, и заглянул в кухню. Порывшись в горшках и кастрюлях, он отыскал себе завтрак: две обгрызенные мышами сухие корки и несколько глотков воды. Что говорить, диета, на которую он вынужденно сел, удовольствия не доставляла, а наоборот, раздражала.
В доме у Родгана постоянно царили бардак и запущенность, сколько бы Андрей и Ланс не убирались. Похоже, бравый некогда рыцарь абсолютно не интересовался ничем, включая собственную опрятность, кроме выпивки. Если б не молодые люди, которые, едва став учениками, взяли хозяйство в свои руки, то все трое тихо загнулись от голодной смерти или, чего доброго, бубонной чумы.
Андрей скривился, когда иссохший кусок хлеба не поддался зубам. Вчера была очередь Ланса готовить еду, но маг весь день провел с Родганом в поле, занимаясь обучением. Они вернулись за полночь, а Кейвак выглядел точно выжатый лимон и сразу рухнул на койку, поэтому Андрей не винил друга в отсутствии нормальной еды. После активных тренировок, знал он, даже рассудок начинает давать сбои.