Когда мальчики становятся мужчинами
Шрифт:
Натянув цепочку на шею и спрятав под пуловер, ЧанСоб выбежал к ХенЩику.
– Поехали!
Постучав по двери палаты, ЧанСоб не стал ждать разрешения и тут же открыл её. ДжеНа судорожно замахала одной рукой в воздухе, разгоняя дым, а другой принялась тушить сигарету в пепельнице, придерживаемую коленками.
– Всё-всё, эта последняя, честное слово! – она посмотрела на вход и замолчала. Застыв с рукой в воздухе, она спокойно произнесла. – а, это
– А Вы, мадам Ю, днище, - ответил ЧанСоб, опершись о косяк. В больничной рубашке, с пластырем на лбу и перевязанным запястьем, она была цела, жива и здорова. И, судя по образовавшимся вредным привычкам, имела тягу к удовольствиям, как всегда. Он выдохнул, будто ему объявили о помиловании перед гильотинированием.
– Что есть, то есть, - пожала она плечами, отставив на столик пепельницу с окурком. – присаживайся.
– Я ненадолго, - однако парень всё-таки взял стул и сел где-то посередине между койкой и дверью.
– ХенЩик сказал? – ДжеНа вертела белую простынку, которой была накрыта, и больно уж не вписывалась своим энергичным и деятельным видом в эти блеклые стены, в эту обстановку бережного отношения ко всему. – Я просила его не говорить.
– Я должен был знать, - отрезал ЧанСоб.
– Зачем? – хороший вопрос. Если он не хотел больше знать о ней, то зачем ему было знать о её состоянии?
– Хочется сказать «но мы же всё-таки не чужие люди», - усмехнулся парень. – но по-моему звучит по-идиотски.
– Ты прав, - женщина взбила подушку за спиной и облокотилась на неё. – ведь ты решил стать мне чужим.
– Болит что-нибудь? – не стал он реагировать на её замечание. Пусть она и в полном порядке, всё же не хотелось начинать ругаться в таком месте.
– Да, вот тут, - ДжеНа приложила руку к сердцу. ЧанСоб снова сделал вид, что не замечает её намеков.
– Сильно разбились?
– Да я-то что! Я всё равно старуха, - она засмеялась. – скоро на кладбище. А не всё ли равно, в каком виде туда явиться? Вот девочку мою жалко… - она увидела испуганный взгляд бывшего любовника. – машину! Я про машину. Весь перед разворотило. Бампер всмятку, фары – осколки, лобовое треснуло. А я… руку вывихнула и головой тюкнулась. Но даже сотрясения нет. Наверное, нечему там сотрясаться уже.
– Ты зачем пьяная за руль полезла?! – не выдержал ЧанСоб и подскочил. Она воззрилась на него удивленно, забито и увлеченно. Легкая радость от перехода на «ты» тронула её губы. – Ты никогда раньше не садилась за руль, если выпьешь! А это что за показательное выступление?
– Я ничего никому не собиралась показывать, - опустила она глаза. И почему-то он ей поверил. Что-то в её осанке и цвете щек, пропитанных одиночеством, сказало, что она безотчетно где-то выпила, села за руль, не думая о последствиях, не думая о себе. А о чем же она думала? ЧанСоб зажмурился, боясь, что послужил причиной всего этого. А если бы случилось что-то более серьёзное? Боже, ДжеНа
– Да хоть бы тебе их вообще больше не давали, если ты ими пользоваться не умеешь! – наорал на неё ЧанСоб. В палату заглянул ХенЩик и, бросив «тише», глазами указал на бродящий медицинский персонал. Дверь опять закрылась. ЧанСоб постарался взять себя в руки. – Куришь ты какого черта?
– А я и в молодости курила, - ДжеНа подтянула к себе пачку «Lucky strike» и вытянула очередную сигарету. – ностальгия. Решила вспомнить забытый вкус. Подай зажигалку, пожалуйста.
Она указала на тумбочку. ЧанСоб встал и выхватил у неё сигарету и пачку с ними. Мадам Ю рассерженно ахнула, сделав автоматическое движение, чтобы вернуть свою забаву.
– Эй, отдай! Пока медсестры не видят, дай расслабиться! Мне хватает, что они меня гоняют!
– Я с ними полностью солидарен, - юноша сел на стул, как следователь на допросе. – с чего это ты молодость вспомнила и закурила?
– Ну, как. Когда лишаешься одного удовольствия, приходится заменять его другим, - ДжеНа усмехнулась непонимающему взгляду ЧанСоба. – я о сексе.
– Ой, только не надо тут баек, что у тебя любовника сейчас нет! – прыснул парень, а внутри стала трескаться и крошиться плотина, преграждавшая путь радости. Из-за неё пробивался солнечно-радужный свет. Хоть бы не было, хоть бы не было!
– О чем ты? Каждый день новый! А иногда даже утром и вечером разные смены, - мадам Ю посмотрела на него улыбающимися глазами. Он сдержался, чтобы не растаращиться, как дебил. Какие же у неё глаза были добрые, без туши, без макияжа. Именно такой он видел её последний раз. Но сейчас она была поживее, чем тогда.
– Тебе лишь бы какую-нибудь дыру занять, - злобно съязвил ЧанСоб. ДжеНа напрягла губы, сведя их бантиком, но не выдержала и рассмеялась.
– Ты отлично меня обрисовал, - успокаивалась она, поправляя выбившиеся пряди волос. – ХенЩик передал тебе подарок?
– Я его выбросил не глядя, - пожал плечами молодой человек. А что, он не соврал ни на грамм. Просто не поведал о том, что потом копошился в помоях. ДжеНа посерьёзнела, сплетя пальцы.
В палату снова вошли. На этот раз это была ХаЁль, подруга женщины, с которой ЧанСоб поздоровался, встав.
– Что ж, я смотрю, к Вам приехали и больше компания не нужна, - он направился к выходу.
– ЧанСоб! – парень остановился, оглянувшись. – Прости меня.
Её голос был уставшим, искренним и спокойным. Он ничего не сказал и вышел.
– Быстрее! – подхватил его под руку ХенЩик. – С нас десять шкур сдерут за опоздание! Не забывай, что больше за тебя замолвить словечко некому. Если конечно вы не…