Когда мир изменился, Перумов Ник

Когда мир изменился

на обложку

Перумов Ник

Шрифт:

Шагнула к стене, играючи, одним лёгким движением извлекла засевший в камне стилет.

— Один хитроумные маг, а именно вы, маэстро Карло Гольдони, сумел обмануть старого дракона по имени Фреарн. Обманул, отравил, а затем пообещал излечить, потребовав за свои услуги высокую плату. Ваш, синьорина, любовник, и в самом деле вручил дракону искусно сваренный декокт, антидот к использованному яду. После чего удалился, не забыв прихватить со собой драгоценный артефакт, «Душу дракона». Фреарну — не без помощи великого Мельниозара, правда — потребовалось

совсем немного времени, чтобы разобраться в случившемся. После этого мы отправились на поиски. По просьбе того самого Мельниозара, вами, досточтимый маэстро, упоминавшегося ранее. По каким-то причинам драконы не желали связываться с вами лично, поручив это дело нам. Ну, синьорина, теперь вам ясно?

— Ничего мне не ясно! — сжала кулачки Марица. — Сказки это всё, вот что я скажу!.. Оставьте меня и маэстро в покое, а сами идите куда хотите, хоть до самого дна этих катакомб! Мы-то вам зачем, таким могущественным!.. Котик, а ты чего молчишь?! Ну скажи же им, дорогой, что всё это выдумки и ты не имеешь никакого к этому отношения!..

— Разумеется, не имею! — слабым голосом подтвердил чародей. — Пре… синьорина дракон, я… клянусь Мадонной, что никогда не встречался с Фреарном, хотя, конечно, слышал это имя. Я уже говорил, справьтесь обо мне у того же великого Мельниозара. И, если синьорам драконам известно, кто вор — хотя это не я — почему же они…

— Не тебе вопрошать, почему драконы сделали то или иное! — оборвала волшебника Аэсоннэ, глаза её по-прежнему пылали янтарным. — Мы выследили артефакт. Верни его нам и великий Мельниозар, быть может, и позволит тебе дожить свой век в покое.

— Какая-то чепуха… — простонал несчастный чародей, охватывая лысину. — Ерунда, полнейшая ерунда, синьорина!.. ну как я могу вам доказать, что я тут ни при чём?! У меня нет алиби, я живу уединённо, последние недели вот мы проводили тут время с Марицей…

— Великий Мельниозар, — ухмыльнулась драконица, — велел передать, что не нуждается в доказательствах. Ему лишь нужно, чтобы камень был возвращён его законному владельцу, ибо Фреарн страдает.

— Не пойму, маэстро, отчего вы упираетесь, — заговорил наконец Фесс и взгляды всех обратились к нему. — Камень здесь. Он отвечает нашему зову. Сомнений нет. Проводите нас к нему и, даю сло… — некромант осёкся. — И мы расстанемся навсегда. Всё равно вам не поиметь никакой прибыли с «Души дракона». Оно за пределами вашего искусства.

Маэстро лишь в отчаянии помотал головой.

— Синьор Фесс… прекрасная… ой, Марица, ты чего!.. синьорина дракон, да если б я и в самом деле украл этот проклятый камень, так неужели ж спрятал его здесь, коль его так легко выследить?!.. И неужели ж я бы вам его не отдал, после столь… впечатляющих демонстраций? И с Гробусом, и с этим стражем, и вы сами, синьорина… ваш огонь убедит кого угодно. Я уже давно отдал бы вам этот чёртов артефакт!.. Но, клянусь спасением души, я понятия не имею, о чём вы говорите!.. Я верю, что вы люди… то есть драконы… то есть человек и дракон… что честь для вам свята и вы не унижаетесь до обмана тех, кто вас заведомо слабее… но я не крал ничего у почтеннейшего Фреарна! И мне очень тяжко думать, что великий Мельниозар думает обо мне теперь как о жалком воришке!..

Фесс коротко взглянул на драконицу. Ноздри Аэ раздувались от сдерживаемого гнева.

— Всё, мне это надоело, — коротко бросила она. — Не желаете признаться и, как говорится, облегчить свою участь чистосердечным раскаянием — воля ваша. Встали и пошли вперёд, вы, оба!

— А если нет, то что? — дерзко осведомилась Марица, но едкая и злая ухмылка разом сменилась гримасой боли: Аэсоннэ одним движением оказалась рядом, моментально заломив ведьмоче за спину правую руку, так, что та согнулась в три погибели и только и могла, что верещать от боли.

— Шагай, — немилосердно пихнула её драконица. — Ты забыла, смертная — облик у меня человеческий, да сила-то — моей расы!

— Ай-ай-ай!.. ой, больно, больно!..

— А ты шагай. И знай, что я почую любое твоё чародейство ещё прежде, чем ты сама успеешь о нём подумать.

— А вы, маэстро? — против ожиданий, Фесс не чувствовал никакого зла на старого волшебника. В конце концов, украсть «Душу дракона» у Фреарна мог только настоящий мастер…

— Я не пойму, зачем я вам… — слабым голосом простонал он. — Но хорошо, хорошо, я пойду!.. Только пусть ваша спутница не мучает Марицу!..

— Ничего с ней не будет, — хладнокровно отозвалась Аэ. — А оставить вас тут мы не можем. Решительно не желаем вернуться к намертво замурованному выходу. К вашему искусству, мэтр Гольдони, мы относимся более, чем серьёзно. Так что вперёд! Я чувствую, камень неподалёку…

Так они и зашагали — впереди всех согнутая в три погибели Марица, злобно шипевшая что-то сквозь зубы, но, судя по всему, просто какие-то рыночные ругательства, потому что Аэ лишь усмехалась.

— Как-как? Курица неудовлетворённая?

Некромант, по-прежнему старавшийся отмалчиваться и предоставивший говорить почти исключительно своей драконице, шагал последним. Он почти не смотрел на сгорбленную спину маэстро, он слушал.

Та сила, что проснулась в глубине катакомб, тоже затихла, затаилась, но никуда не исчезла.