Когда наши миры сталкиваются
Шрифт:
У меня нет времени чувствовать неловкость, пока Грэм смотрит на меня так же, как утром, когда проснулся. Невозможно не чувствовать себя красивой, когда кто-то вроде Грэма смотрит на тебя с таким восхищением. Прежде чем я успеваю сдвинуться хоть на дюйм, Грэм переворачивает меня на спину, накрывая своим телом, пытаясь удержать на руках как можно больше своего веса. Его глаза встречаются с моими, не позволяя мне отвести взгляд. Как будто если он отвернется на долю секунды, я исчезну. Грэм мягко убирает волосы с моего лица.
Мягкие поцелуи начинаются прямо за моим ухом, по телу
Я не могу остановить это прежде, чем это произойдет, поскольку чувство снова прокатывается по моему телу, заканчиваясь на кончиках пальцев ног.
— Ты сведешь меня с ума этим, детка, — шепчет Грэм между поцелуями, целуя пальчики на моей правой руке. Я знаю, что мне должно быть стыдно за свою неопытность, ведь Грэм был со многими девушками. Я никогда не смогу сравниться ни с одной из них.
— Грэм... — Я нерешительно пытаюсь остановить его, когда он касается губами моего бедра. Он смотрит на меня, а я смотрю, как парень собственнически кладет свою ладонь на мою голую кожу.
— Ты заслуживаешь восхищения и защиты. Я подвел тебя и собираюсь потратить столько времени, сколько нужно, чтобы доказать тебе, чего ты достойна на самом деле. — Грэм делает паузу, чтобы поцеловать меня в живот чуть ниже пупка.
Я могу только кивнуть ему головой, попытка заговорить невозможна. Грэм со мной честен, я знаю, чего он хочет, и я солгу, если скажу, что не хочу того же. Мне не нужны свечи и лепестки роз, разбросанные по всему полу и кровати, чтобы это было волшебно. Когда я чувствую, как губы парня достигают кожи между моих грудей, то понимаю, что окружение не имеет значения. Важен лишь тот человек, который не торопится, пытаясь стереть с меня каждое чужое прикосновение, которого я не хотела.
Я знаю, что действия Грэма основаны не только на нападении Крейга прошлой ночью. Знаю, что это играет в глубине его сознания. Его взгляд на меня вчера вечером и сегодня утром был таким, словно он собирался сдвинуть горы, если это поможет стереть все мои воспоминания о боли. Парень, который сейчас на мне, может требовать от меня всего, что я могла ему дать.
Не заботясь о том, что произойдет завтра или через день или даже через час, я принимаю решение. Когда оглянусь на этот день, я буду знать, что позволила себе чувствовать то, к чему стоит стремиться до конца времен.
Глава 32
Грэм
Простой взгляд – это все, что нужно. Медленное движение головой, Кеннеди, кивающая мне в молчаливом одобрении. Тишина между нами внезапно становится оглушительной. Я знаю, что это значит для нее. Черт, теперь я знаю, что это значит для меня. Быть чьим-то выбором – значит все.
До Кеннеди я никогда не задумывался о том, насколько важны и последовательны такого рода решения. Это все
Когда мои губы возвращаются к губам Кеннеди, я долго и напряженно думаю о том, что это значит. Продолжаю то, что, как я знаю, произойдет, целуя ее, скользя языком по ее губам, получая доступ после того, как проделал дорожку из поцелуев вдоль ее подбородка. Я знаю, что она хочет того же, потому что ее руки блуждают по моей спине, останавливаясь на моих бедрах, когда мой рот снова находит ее, как будто у него есть собственный разум.
Сожаление – это не то, что я буду чувствовать с Кеннеди. Я никогда не пожалею о том, что происходит между нами. Я боюсь, что она будет сожалеть. Не хочу быть тем, кто украдет ее невинность только для того, чтобы потом она поняла, что поторопилась. Я хочу, чтобы она наслаждалась этим всю оставшуюся жизнь. Хочу, чтобы она могла сказать без тени сомнения, что никогда не пожалеет о том, что отдала мне свою девственность. Раньше мне было все равно, и я никогда не принимал это во внимание, когда девушки отдавали ее без раздумий. С Кеннеди, я чувствую... Я начинаю понимать, что с ней я другой.
Руки Кеннеди нетерпеливо двигаются от моих бедер, направляясь туда, где моя эрекция упирается в ее бедро. Я стратегически держу большую часть своего веса подальше от нее. Потеря девственности – достаточно большое дело, поскольку это бывает лишь однажды. Она неопытна и мне не хочется пугать ее до чертиков.
Глаза Кеннеди расширяются, когда она проводит рукой по моему члену. Милая, но озорная улыбка появляется на ее лице, когда она снимает полотенце с моей талии и бросает на пол рядом с кроватью. Ее тяжелое дыхание и сверкающие глаза говорят мне, что все в порядке. Ее глаза светятся доверием. Когда смотрю на нее сверху вниз, не могу представить ее более красивой.
Я провожу руками по волосам Кеннеди, когда она целует меня в кончик носа. Между нами есть взаимопонимание. Я знаю, что после этого все изменится. Я уже не тот парень, каким был раньше. Я в ладу с самим собой, пока Кеннеди рядом со мной. Кто что скажет – не имеет значения. Они могут говорить, что хотят. К черту их. Мне потребовалось достаточно много времени, чтобы понять это.
Это Кеннеди. Мы только в старшей школе, но я знаю, что независимо от того, что произойдет, она – великий финал, последний бросок, последний и окончательный вздох. Как я мог игнорировать его так долго?
Потому что я гребаный идиот.
Я осторожно просовываю одно колено между ног Кеннеди, чтобы раздвинуть их и освободить для себя место. Девушка нетерпеливо раздвигает бедра. Я не буду поступать с ней так же, как с другими. Кеннеди заслуживает того, чтобы все было медленно и значимо. Она заслуживает каждое прикосновение, полного обожания, на которое способен лишь тот, кто любит.
Я чертов поэт. Кто знал?
— У тебя есть презерватив? — шепчу ей на ухо, прижимаясь к ней сильнее. Часть меня надеется, что она передумает заниматься со мной сексом. Не хочу совершать ошибок, хочу, чтобы все было правильно.