Когда он получает
Шрифт:
— Да, но учитывая, что мы с ним скоро станем семьей, у него не будет выбора.
— Думаешь, нам стоит о них беспокоиться?
— Нет. Я сомневаюсь, что мы увидим их здесь снова, но я бы был осторожен в путешествиях. Если только ты не хочешь, чтобы я связался с их президентом и посмотрел, сможем ли мы прийти к взаимопониманию. Но учитывая, скольких их парней ты убил… — Он усмехнулся. — Это не будет просто.
Я провожу ладонью по подбородку. — Да, я знаю.
Если Раф справится, это будет означать, что Блейк сможет покинуть штат. Она сможет поехать к подруге в Калифорнию. Может быть, это
А что, если ей там так понравится, что она решит никогда не возвращаться?
Я кручу ножку своего бокала для вина. — Ты когда-нибудь чувствовал себя неправым из-за того, что мы делаем?
Раф пожимает плечами. — Я думаю, что неправильно и правильно — это произвольные человеческие конструкции. То, что мы делаем, — это выживание. Если мы остановимся, мы умрем. Мне это всегда было ясно.
— Я тоже.
Но никто никогда не заставлял меня сомневаться в этом так, как Блейк. И я боюсь, что она все еще думает, что не сможет процветать в этом мире. Как будто ее недостаточно. Может, в этом причина сомнений, которые я иногда вижу в ее глазах?
Втянув ее в эту историю с Максимом, я создал неправильный прецедент. Это заставило ее думать, что она должна быть активным игроком в игре. А это совсем не так. Раф никогда бы не позволил Клео ввязаться во что-то подобное, так о чем, черт возьми, я думал?
Моя челюсть сжимается. Я должен лучше защищать ее от темных сторон этой жизни. В них должен ориентироваться я, а не она.
В толпе появляются опоздавшие, привлекая мое внимание.
Раф встает. — Это должны быть все.
Он смотрит на меня. — Не хочешь сказать пару слов?
Я прочищаю горло и поднимаюсь на ноги. — Да.
В углу есть небольшая сцена, где обычно играет живая группа. Сегодня там только микрофон на стойке.
Я поднимаюсь на сцену. Мне трудно собраться с мыслями, поэтому я закрываю глаза.
Так много вещей я мог бы сказать. Столько историй я мог бы рассказать.
Ему было всего двадцать два года. Какую жизнь он мог бы прожить, если бы у него было больше времени?
Кто-то стучит вилкой о стакан. Проходит несколько секунд, и в комнате становится тихо.
Я смотрю на собравшихся людей. Его коллеги. Его друзья. Его семья. Не по крови, а по чему-то более значимому. По их собственному выбору.
— Сандро был хорошим парнем. Он всегда сердился на меня за то, что я называл его ребенком. Все вы знали его как водителя Рафа, но я узнал его как кого-то другого. Сэм Уилкинс. Предприниматель. Эксперт по строительству. Заноза в заднице, иногда.
На это раздается несколько смешков.
— И очень дорогой друг. — Я делаю паузу, скользя взглядом по слушателям. — Вы все знали Сандро, но я хочу рассказать вам немного о Сэме. Вы знаете, что с нами произошло. Сандро достался короткий конец палки, и ему сказали убираться отсюда вместе со мной. Парень даже глазом не моргнул. Мы же не на день-два уезжали, это должно было быть навсегда. Я знаю, что я хорошая компания, но я не настолько хорош.
Толпа разразилась смехом.
— В общем, мы добрались до места под названием «Даркуотер-Холлоу». — Я почесываю бок рта большим пальцем. — Честно говоря, я понятия не имел, что мы там будем делать. Я был расстроен, зол и
Я нахожу Блейк. Она стоит рядом с Клео, и, судя по выражению ее лица, я могу сказать, что мои слова застали ее врасплох. Она понятия не имеет, как мрачно все было вначале. Только Сандро знал.
— Это была идея Сандро — купить небольшой строительный бизнес. Пока я внутренне бился и кричал о том, что меня заставили вступить в новую жизнь, Сандро не стал тратить на это время. Он был практичным парнем. Он взялся за работу, и он был чертовски умен. Мы развернули этот бизнес за несколько месяцев, и со стороны могло показаться, что я возглавляю его, но это не так. Это все он. Он вырос и стал самим собой. Он стал мужчиной. И он стал тем, на кого я равнялся.
Кто-то в толпе фыркнул.
— Когда мы только уехали, у меня в голове была мысль, что мне придется нести за него ответственность, но я ошибался. Он не нуждался во мне. Это я нуждался в нем, особенно в те первые дни. Всякий раз, когда я становился слишком тихим, слишком глубоко погруженным в свои мысли, Сандро вытаскивал меня оттуда. Рассказывал плохую шутку. Делал замечание о дерьмовом водителе. Рассказывал о вирусном видео, которое он видел. Тогда меня это раздражало. Почему, черт возьми, он не мог просто дать мне спокойно подумать? Но теперь я понимаю, что он делал. Он мог сказать, что мне тяжело, и вместо того, чтобы бросить меня на произвол судьбы, он заботился обо мне настолько, что пытался помочь мне. Черт. Я бы сделал все, чтобы он вошел в дверь прямо сейчас с этой мальчишеской ухмылкой на лице.
Я делаю глоток своего напитка, давая себе несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями.
— Я знаю, что это должно быть празднование его жизни, и мы отпразднуем это сразу после того, как я перестану заставлять вас всех плакать, но есть еще одна вещь, которую я должна сказать. — Я прочистил горло. — В этих краях мы не часто разбрасываемся ярлыком «герой». Мы знаем, кто мы такие, и знаем, что делаем. Но я хочу сделать исключение для Сандро, потому что…
Мое горло чертовски сжалось.
Блейк смотрит на меня с другого конца комнаты, по ее щекам текут беззвучные слезы. Я не уверен, что смог бы пройти через это, если бы ее не было здесь.
Я облизываю губы. — Сандро использовал свои последние мгновения, чтобы спасти жизнь моей жене. И я всегда буду благодарен ему за это.
Лица поворачиваются к Блейк. В комнате нет ни одного сухого глаза.
Клео успокаивающе кладет руку ей на спину. Губы Блейк слегка подрагивают, когда она дарит мне грустную улыбку.
Я поднимаю свой бокал. — За Сандро и за Сэма.
— За Сандро и за Сэма, — отвечает толпа.
И мы пьем.
ГЛАВА 31
НЕРО
Растирая полотенцем мокрые волосы, я брожу по пентхаусу в поисках жены. Я нахожу ее в гостиной, читающей на диване, с пледом, наброшенным на колени. Я только что закончил принимать душ после тренировки и готов провести с ней еще один день. Это мой последний выходной перед тем, как мне придется вернуться на работу и разбираться с безумием Алессио.
Я подхожу к тому месту, где она сидит, и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в макушку. Она наклоняет голову и смотрит на меня, мягко улыбаясь.