Когда в Чертовке утонуло солнце
Шрифт:
— Так ведь новолуние же, чудак. С луной у нас, слава Богу, всё в порядке. Сегодня месяц уже начнёт прирастать, станет посветлее. Хотя кошмарам это абсолютно всё равно.
— А мог кто-нибудь поселить упыря на кладбище? — задумчиво предположил Максим.
— Интересная идея. Хоть и гадостная. В общем-то, такое возможно. Доставить гроб, спрятать его где-нибудь в укромном местечке, и готово дело. Но ведь нужно точно знать, что это гроб упыря, да к тому же обезопасить себя — ведь днём такое не провернёшь, кто-нибудь обязательно увидит. А ночью сам перевозчик может оказаться закуской для своего «груза».
—
— Возможно. Только всё равно не понятно, кто и зачем мог такое сотворить.
— Ну, кто-то же утопил солнце, — заметил младший страж.
На это капралу возразить было нечего, и дальнейший путь они проделали в молчании, погружённые каждый в свои мысли.
В кордегардии кипела работа. Две десятки готовились выдвинуться на кладбище и сменить тех, кто дежурил в оцеплении с рассвета. Восемь человек, оставшиеся у Фишера, тесной группкой сидели вокруг одного из столов в солдатском зале и поминали погибших товарищей. Сам капрал, мрачный, с красными после бессонной ночи глазами, топтался в кабинете командора, тщетно упрашивая Брунцвика отпустить его на ещё один осмотр кладбища.
— Нет! — рявкнул в конце концов потерявший терпение рыцарь. — Пока не будем точно знать, с чем имеем дело — не позволю рисковать. В казарму! Спать! Это приказ! — закончил Томаш. Капрал Фишер вытянулся по струнке и вышел вон.
— Пан командор, прибыли в ваше распоряжение, — отрапортовал Иржи.
— Уже наслышан, Резанов. Хвалю. Для первого раза — очень достойно. У меня только один вопрос: вы, младший страж, бессмертны?
— В каком смысле? — не понял Максим и, встретив грозный взгляд Брунцвика, поспешил добавить:
— Пан командор?
— В таком, что вы ушли на пост без доспехов. Жить надоело? Или решили, что можно обойтись без какой-нибудь конечности, зато за ранение выплатят?
— Никак нет, пан командор. Виноват.
— Пан Шустал, проводите младшего стража к квартирмейстеру и проследите, чтобы ему выдали положенный комплект. Резанов!
— Слушаюсь, пан командор!
— Как снарядитесь — отправляйтесь на кладбище. Я так понимаю, чувствуете вы себя вполне бодро, на ногах держитесь уверенно. Будете моим личным связным при рабби Лёве, пока он работает там. Рабби обещал быть на месте примерно через час.
— Слушаюсь, пан командор. Разрешите вопрос?
— Разрешаю.
— Почему я?
Рыцарь смерил парня усталым взглядом.
— Потому что вы не местный, Резанов. Вы вне здешнего круга интриг, интересов и персон. Совершенно посторонний и — хочется надеяться — беспристрастный наблюдатель. А ещё вы вчера в одиночку вполне сносно держались против своры тварей во главе с прожорой. Пусть даже это была маленькая прожора, но всё-таки.
— Вообще-то она не была маленькая, — ляпнул Максим, но тут же смущённо смолк: ему вдруг показалось, что командор сейчас решит, будто младший страж набивает себе цену.
— То есть? — быстро спросил Брунцвик.
— Прошу прощения, пан командор. Прожора — это то, которое с глазками и ртами, как ком слизи?
— Оно самое.
— Сначала прожора была высотой этажа в два. Я её… ну, вроде как сжал.
В комнате повисло молчание. Шустал ошарашенно смотрел на приятеля, а Брунцвик вдруг присел на край своего стола и скрестил на груди руки, с интересом разглядывая подчинённого.
— Сжали? До того размера, в котором её застали ваши товарищи?
— Именно так, пан командор.
Рыцарь задумчиво кивнул.
— Стало быть, решили всё-таки рискнуть. И как? Ощущаете последствия?
— Вроде бы ничего не ощущаю, пан командор, — Макс позволил себе слегка пожать плечами. — Разве что синяки. Которых при этом не вижу.
— Это мелочь, — махнул рукой Брунцвик. — Ну, тогда тем более отправляйтесь к рабби Лёву. Вдруг ваш талант ему пригодится.
Квартирмейстер, попеняв парню за отправленную в ремонт погрызенную пику, повёл Максима внутрь склада, где на одном из многочисленных стеллажей были сложены кирасы, шлемы и элементы доспехов. Похоже, у ночной вахты было принято сберегать снаряжение минувших эпох, потому что среди прочего Макс заметил несколько кольчуг, один изрядно заржавевший топфхельм с плоским верхом и накладным латунным крестом на лицевой части, и даже что-то вроде лорики римского легионера.
Покопавшись среди всего этого добра, Макс под ворчание старичка всё-таки отыскал вполне приличную, пусть и давно не знавшую чистки, кирасу, на которой, правда, ещё требовалось заменить ремни и выправить вмятину на правом боку. К кирасе были добавлены наплечники — от набедренников парень сознательно отказался, вспомнив свой ночной забег, и решив, что в случае повторения такой гонки лишнее железо только помешает. Квартирмейстер предложил ему кабассет с наушниками, но Максим подумал о внушительной фигуре пана Модрова и попросил у старичка черепник. Тот хмыкнул, однако отыскал для парня подходящий по размеру шлем, и доверительным тоном посоветовал:
— У Вифлеемской часовни работает шляпник, пан Шешер. Ночным стражникам делает хорошую скидку.
Кузнец пообещал, что кираса будет готова за полчаса и Макс, в точности следуя указаниям командора — не соваться впредь в дело без доспеха — отправился к порекомендованному квартирмейстером пану Шешеру, у которого и купил себе кожаную широкополую шляпу. По-соседству, в лавке ювелира, парень перебрал несколько десятков разномастных брошей, но в итоге остановился на бронзе, решив, что серебро, а уж тем более золото, будет слишком вычурно для младшего стража. Завернув поле шляпы с правой стороны вверх, Макс сколол его с тульей очень реалистично выполненной головой рыси.
Встретившийся ему по возвращении в казарму Шустал одобрительно хмыкнул, оценивая обновки, и спросил:
— А перо?
— Некогда было искать перья, — отмахнулся Максим.
— Так их и не ищут. Они сами тебя находят.
— Ты о чём?
— Да так. Потом поймёшь. Стало быть, пока нету? Ну, ничего. Отправляешься?
— Уже. Кирасу только заберу.
— Удачи!
Младший страж шагал по улице на юг и не мог сдержать гордой улыбки, когда некоторые встречные пражане провожали его заинтересованными взглядами. Теперь-то никто не принял бы Макса за неуклюжего деревенщину, как это случилось накануне. Накануне! Всего-то сутки тому назад, но Максиму казалось, что миновал чуть ли не месяц. Он рассеянно потёр щёку и подумал, что пора бы побриться. Или лучше отрастить бороду?