Когда возвращается радуга. Книга 3
Шрифт:
– Ты – меня не подпускаешь? Меня? Единственного, кто у тебя остался из кровников? Дитя, так ведь у тебя больше нет никого родного на белом свете! Постой, а откуда ты знаешь, кто я? Кто тебе сказал?
– Стой, где стоишь, Бран О’Ши, и не трать силы, – сурово ответила Ирис. – Мне безразлично, кто ты и зачем сюда пришёл. Я всё про тебя знаю. Ты проклял мою мать и отрёкся от неё. Ты едва не убил Мэг. Ты… – У неё едва не сорвался голос. – …погубил мой сад! Убирайся. Нам не о чем разговаривать.
Она
Но в глазах старика сквозило безумие. А такому вряд ли что докажешь. Взывать к здравому смыслу и увещевать бесполезно, выслушивать, зачем он её искал – ни к чему, потому что она палец о палец не ударит для того, кто едва не сгубил Мэгги.
– Откуда ты знаешь… – словно не слыша, забормотал старик. И спохватился. – Ты нужна мне! Не хватает лишь магии феи, чтобы… Девчонка! Не смей мне дерзить!
Спохватившись, он потряс посохом. И разогнул согбенную спину.
Одеяние его засверкало ослепительной белизной. Голову оплёл венок из дубовых листьев. Вокруг посоха, вонзившегося остриём в булыжную мостовую, обвился и пустил почки побег плюща. Помолодевший лет на сорок, друид сверкнул грозными чёрными очами.
– Ты должна пойти со мной. Как старший рода, как единственный кровник, приказываю тебе. Повинуйся!
Внутри Ирис глухо заворочалась ранее неизведанная злоба. Усилием воли она заставила её замолчать. Эфенди не разрешал ей срываться, не хотел, чтобы джаным превратилась в злобную фурию. Она лишь вчера перечитывала последнее наставление и хорошо помнит его заветы. Поэтому сейчас лишь отмахнулась от сотни жадных щупалец, неразличимых человеческим глазом, но ей-то прекрасно видимых, отростков древней магии, пытавшихся присосаться к её защитному кокону, но бессильно соскальзывающих с него, как ужи со стекла.
– У тебя нет власти надо мной, старик.
Должно быть, по замыслу О’Ши она должна была чувствовать себя и впрямь девчонкой без роду-племени, которой оказывают благодеяние, протягивая руку помощи. Но словно целая жизнь, не дожитая прекрасной Эйлин, похищенной по воле друида-фанатика и лишённой судьбы, воли и родины, легла ей на плечи. Не дрогнув, она продолжила, глядя в упор, и с затаённым злорадством отмечая, как раскрываются от изумления чёрные глаза, тускнеют, взгляд их теряет силу…
– Ты сам отлучил мою мать от рода, и ни на ней, ни на мне не осталось родовой метки, а потому – приказывать глупо. Ты мне никто.
Каждое слово, спокойное, взвешенное, прибивало старика будто камнем.
– …Госпожа!
Слева от Ирис выросла чёрная тень. Али, как и полагается, занял свой пост, каким-то чутьём распознав, что ей требуется помощь.
– Дед!
Она не заметила, откуда он взялся, рослый молодой человек, стремительно выдернувший из мостовой посох, от которого уже летели во все стороны огненные искры. Потом перехватил руку старика, заломил тому за спину.
– Дед, довольно!
Несмотря на драматизм сцены, голос его звучал спокойно.
– Я же просил – без меня не ходи!
– Я её нашёл, а она посмела… Уйди, мальчишка! Она должна поехать с нами!
– Успокойся!
Не сдержавшись, молодой человек рыкнул, и на какой-то миг Ирис и Али показалось, что он обрастает бурой медвежьей шерстью. Мгновенье – и всё пропало. Скорее всего, молодой маг успел обуздать оборот и взять себя в руки.
– Уговори её! – бессильно пыхтел старик, пытаясь вырваться из железных… похоже – медвежьих объятий внука.
– И не подумаю. Судя по тому, что я услышал – мы не имеем на неё никаких прав. Пойдём. Ты всё испортил сам.
– Нет! Я не…
Вздохнув, юноша ласково обнял деда за шею – и тот вдруг обмяк, словно из него разом вышибли дух. Внук осторожно подхватил его под подмышки. Глянул на остолбеневшую рыжую фею…
– Простите нас, ради наших и своих богов. Клянусь, я не хотел этого. Мы уедем. Простите, если можете.
Закинул безвольную руку старика себе за шею – и повлёк прочь, подбадривая и заставляя передвигать еле шевелящиеся ноги.
– Почти обездвижил, – негромко сказал Али и подставил задрожавшей от пережитого хозяйке локоть, опереться. – Точки Ци, Ю и Фань… Хорошее владение. Ты в порядке, госпожа?
– Д-да… – с запинкой ответила Ирис. Но защиту снимать не торопилась.
А ведь он и впрямь безумен, этот старик. Как он твердил, что единственный и последний родственник, словно напрочь забыл о внуке! Или юноша – приёмный? Нет, слишком много в нём внешнего сходства со старым О’Ши…
Кажется, только внешнего.
– Проводи меня до ворот, Али.
И добавила, глядя вслед уходящим:
– А потом догони их. Проследи. Я хотела бы встретиться с младшим, поговорить. Брат Тук сказал как-то, что без его помощи Мэг погибла бы. Значит, он не такой, как дед?
– Ну да. Ходит за ним и чинит всё, что тот сломал, – скептически хмыкнул нубиец.
Ирис поморщилась.
– Али, не спеши осуждать. Ты хорошо разбираешься в людях; вот я и прошу: проследи. Понаблюдай. Он может оказаться хорошим человеком.