Когда заканчиваются сказки
Шрифт:
И, по правде говоря, Карвер совсем не верил в дриад...
Дорога круто уходила вправо, огибая Каракольский лес по широкой дуге. Когда-то она вела прямо, на это указывала мощёные плиты, то тут, то там проступающие в траве, но видно было: этим участком дороги не пользовались уже очень и очень давно.
В лес, впервые за долгое время, въехала небольшая компания из троих мужчин и троих же девушек. Один из рыцарей - Баренс - явно наслаждался прогулкой, насвистывая себе под нос. Второй, Карвер, казалось, вот-вот зазвенит от напряжения. Рука его не отпускала рукояти меча. Третий, Ричард, просто настороженно поглядывал по сторонам. Девушки щебетали о
– Расслабьтесь!
– бросил в какой-то момент Баренс.
– Неужели вы правда верите в сказки о танцующих духах леса? Кто-то придумал, кто-то поверил, кто-то устроил из этого страшилку. Ты же рыцарь, Карвер, а не необразованный крестьянин.
– Тем не менее, картам проводника больше трёхсот лет. Триста лет дорогой через лес никто не пользуется! Ты не думаешь, что у этого есть причина?
– Может и завелась тогда зверюга какая, но за эти годы она давно уже вымерла.
– Или наоборот, расплодилась.
– Ты слишком зануден, Карвер. Вот поэтому тебя девушки и не любят.
Тот предпочёл помолчать. Баренс все серьёзные разговоры сводил к девушкам, а спорить с человеком, по упрямству способным превзойти дерево, Карвер устал уже давно. Лучше было ехать, едва сдерживаясь от желания пустить коня в галоп, по красивому золотисто-зелёному лесу, светлому и безопасному.
День прошёл без приключений, и Баренс то и дело с превосходством посматривал на товарища. Ричард тоже немного расслабился. Девушки же и вовсе были недовольны: они жаждали приключений. И потому принцесса настояла - они едут дальше. Растущая луна высоко, облаков нет, тепло, дорога видна - почему бы и не насладиться ночной прогулкой по такому красивому и безопасному (тут Женевьева с явной насмешкой смерила взглядом Карвера) лесу?
Музыка зазвучала неожиданно. Едва слышная, она звенела на грани звука, но становилась всё громче и заманчивее. Принцесса немедленно пришпорила свою кобылку, фрейлины устремились за нею. Выругавшись, за девушками помчались и не забывшие вооружиться рыцари. Впрочем, Баренс ворчал что-то о вездесущих цыганах.
Это оказались не цыгане.
На большой светлой поляне кружились в диковинном танце длинноволосые девушки в белых воздушных платьях. Лёгкие прыжки возносили танцовщиц в воздух, стройные ноги едва касались земли, тонкие руки, изгибаясь, казалось, жили собственной жизнью. А ещё от поляны - или от девушек?
– веяло прохладой и дождём. Здесь словно стояло раннее весеннее утро, когда только прошёл дождь и вот-вот выглянет умытое солнце... и уже с трудом удавалось помнить, что высоко в небе стоит луна - странно, разве она не должна быть растущей, почему она полная?
– и до рассвета ещё много часов...
Принцесса и её спутницы замерли, наслаждаясь чудесным зрелищем. Танец был воздушен, необычен и прекрасен. Он манил и звал прикоснуться...
Первым сдался Баренс. Он не устоял - слишком красивы были танцовщицы, слишком зовущими их жесты, слишком притягательна музыка. Рыцарь вложил меч в ножны, спешился и коснулся руки одной из девушек, той, что словно порхнула ему навстречу, чтобы ввести его в круг.
Розмарин танцевала. Она любила танцевать. И ей было достаточно подруг, но и смертные оказывались неплохими партнёрами... жаль, жестокая Рябина не давала им отдохнуть - тогда они смогли бы потанцевать дольше. И сейчас, когда Боярышник позвала в круг удивительно красивого человека, в Розмарин шевельнулось нечто вроде жалости. Про него, наверное, могли бы рассказать
Его спутники застыли, подчиняясь чарам Берёзы. Просто их очередь ещё не пришла. Эта ночь будет длиться долго, очень долго - пока последний из смертных мужчин не упадёт к ногам Рябины. Наверное, девушкам придётся их оплакать, - но кто звал их в лес, принадлежащий духам? Пусть радуются, что дриады не трогают женщин.
Вот в круг шагнул второй - седой, изуродованный шрамами, человек. Ещё час - и к танцу присоединится третий. Всё так привычно и знакомо, что даже не сделать из этого сказку. Впрочем, Розмарин и не мастерица сказок - ей бы послушать чужие. А сейчас главное - кружиться, слившись с музыкой.
Спокойствие леса нарушил пронзительный вскрик. И в круг дриад бросилась девушка - плотненькая, рыженькая, веснушчатая и некрасивая. Её крик на миг нарушил чары, и Карвер, Женевьева и Люсиль встрепенулись, осознавая, что происходит нечто непонятное и явно опасное.
– Джустина!
– ахнула фрейлина Люсиль.
– Баренс!
– осознала, что рыцарь танцует в гибельном кругу дриад, влюблённая принцесса.
Карвер промолчал, просто пытаясь сдвинуть коня, чтобы ворваться в круг, разбить его, вырвать зачарованных товарищей. Но не смог - все трое замерли, подчиняясь едва слышному приказу музыки. И только Джустина, уже сползшая с лошади, двигалась, медленно, как сквозь воду, прорываясь через силу чар.
Розмарин даже замерла. Как этой человеческой девушке удаётся подобное? Ещё никто не смог преодолеть чары дриад, ни одно живое существо! Здесь, в лесу, духи всесильны. Что же движет девушкой, настолько сильное и способное разрушать магию леса?
Танец взвихрился, и из группы дриад выскользнула Рябина. Тонкая, красивая, с алыми гроздьями в волосах. Танцуя, она попробовала вовлечь в круг и Джустину, но та дёрнулась в сторону.
– Отпустите его!
– Отпустить? Кого?
– от удивления Рябина даже вступила в диалог с человеком.
– Я не дам вам убить сэра Баренса!
– Почему? Он разве что-то для тебя значит?
– Я люблю его!
– выпалила Джустина.
"Это неправда!" - хотелось крикнуть принцессе Женевьеве. "Это я люблю его, люблю больше всех!" Но червячок сомнения впервые закрался в сердце избалованной принцессы - почему-то она не смогла разбить чары дриад. Даже сейчас, она сидела истуканом, не в силах шевельнуться, а Джустина, смешная, нелепая Джустина, которую никто не воспринимал всерьёз, уверенно продиралась сквозь застывший воздух и возникающие на пути плети растений и кусты.
Карвер не понимал, что происходит. Но осознавал: что-то идёт не так. И их единственный шанс выбраться - не его оружие, не мастерство Ричарда, не сила Баренса, а чувства невзрачной и незаметной фрейлины принцессы. И неизвестно, спасут ли эти чувства кого-то, кроме самого Баренса - ведь к ним-то с Ричардом Джустина равнодушна! Нужно было что-то сделать, но что? Сам он не в силах разрушить сковывающую его силу.
Розмарин с ошеломлением смотрела на происходящее. Впервые за столетия человек оказался сильнее дриады. Как, почему? Ведь могущественнее духов нет никого в этом мире. Неужели люди могут быть... такими? Спутники девушки обыкновенны, но сама она светится невидимым людям светом, и этот свет разрушает магию Берёзы и остальных дриад. Розмарин замерла, нарушая рисунок танца.