Когда жара невыносима
Шрифт:
Минуту спустя она поняла: Джек слишком отстранен и поглощен собственными мыслями.
– Ужас, что в мире происходит! – сказал он. – Ты в курсе?
– Нет.
Джек указал на телевизор:
– Твой отец в Кении, ведет репортаж о массовых беспорядках.
Ну ладно, в данном случае мировая политика – не худшая тема для разговора.
– У них скоро выборы, – добавил он.
Откровенно говоря, Элли сейчас это совсем не интересовало. Она уставилась бессмысленным взглядом в экран, на котором появилось лицо отца. Митчелл опрашивал одного из восставших.
– Он выглядит усталым, – вздохнула Элли, забравшись с ногами в кресло.
– Он сегодня отправил мне сообщение. Впереди серьезные проблемы.
Элли вполуха слушала интервью и думала, что отцу скоро шестьдесят. При этом у него и мыслей нет о том, чтобы подать в отставку.
– Я поеду туда.
Элли понадобилось несколько минут, чтобы осмыслить эту фразу.
– Куда?
– В Кению. Была обнаружена ядерная бомба. Безопасность страны висит на волоске. Сейчас допью кофе и начну собираться.
– Вот как.
– Я нахожусь ближе всех от места событий и, если вылечу прямо сейчас, через пару часов встречусь с Митчем. Ему нужна помощь. Я должен лететь.
– Почему?
– Потому что это моя работа, Элли. Я хорошо знаю Найроби и поеду туда.
Сердце Элли упало. Его здоровье и их взаимоотношения не имеют значения. Важна только работа. Пришло время открывать новую страницу в истории. Время идти вперед.
Да и кто бы ни рванулся прочь от нее, учитывая ее вчерашнее поведение в духе викторианской девственницы?
Зазвонил мобильный Джека.
– Да, Эндрю. Нет, я уже забронировал место. Я буду в аэропорту в час, а в три уже вылечу.
Сорок пять минут уйдет на то, чтобы добраться до аэропорта. Пятнадцать на то, чтобы собрать вещи и уйти из жизни Элли навсегда. Прошлой ночью она умирала от страсти в его объятиях, а сегодня он совсем чужой. Что ж, с репортерами всегда так. Каждый день новый виток истории. Важно только это.
Только это.
Впервые в жизни Джеку совершенно не хотелось никуда лететь.
Проведя бессонную ночь, он чувствовал себя отвратительно. Глаза слипались, голова раскалывалась, и Кения не слишком-то манила, но он знал: больше так продолжаться не может. Необходимость покинуть Элли очевидна, хотя мысли о ней его не покидали.
Он вспоминал ее улыбку, смех, тепло ее тела. Вспоминал каждый миг, проведенный вместе, и заново переживал его.
Брент никогда не испытает ничего подобного.
Мысль о Бренте обожгла его огнем. Чувство ви ны – вот что руководило Джеком. Не случись этого, стал бы он другим? Уделял бы поменьше времени работе? Создал бы семью? Почему он бежит от любви? Только ли из-за невозможности совмещать личную жизнь и работу или дело в чем-то другом? Или он считает, что не изведанная Брентом дорога закрыта и для него? Он уже получил чужое сердце, с какой стати ему должно достаться и чужое счастье? Взявшись за голову, Джек застонал. Шоколадная рука легла ему на плечо.
– Все в порядке, сынок? – спросила сидевшая рядом пожилая леди.
– Да-да. – Джек выдавил из себя подобие улыбки. Побоявшись показаться неубедительным, он добавил: – Просто трудный период в жизни.
Леди произнесла длинную фразу на африканском наречии.
– Что, простите?
– Просто старая африканская пословица. Счастье дорого обходится, но оно того стоит.
В точку.
Глава 7
Стоило одному из подчиненных Элли чуть замешкаться, как она буквально набросилась на беднягу с гневной тирадой. Придя в себя, она долго и мучительно извинялась, а потом поняла: больше так продолжаться не может. Нужно сделать перерыв.
Взяв бутылку воды из холодильника, она вышла на улицу. Пройдя немного, уселась у бетонной стены, разделявшей бульвар и пляж, вытянула босые ноги. Расстегнула поварской халатик и подставила плечи легкому бризу.
Четыре дня без Джека прошли, как в аду. Элли не могла ни на чем сконцентрироваться, мысли, одна другой мрачнее, прыгали как блохи. Поначалу яркие воспоминания чуть выцвели, но она помнила и сейчас каждую минуту, проведенную с Джеком. Помнила его смеющиеся глаза, белозубую улыбку, взгляд, сводящий с ума. Ей не хватало его. Очень не хватало. Не хватало его серьезного, мужского взгляда на ситуацию, взвешенных решений, по-настоящему дружеской поддержки.
Но тоска сменялась злостью, отчасти на Джека, стремительного странника, покинувшего ее дом, но больше все-таки на себя. Как она не подумала, что он оставит ее ради очередного задания? Любимые мужчины всегда покидали ее. Почему на этот раз должно получиться иначе? Они провели вместе чуть больше недели, как можно узнать человека за столь короткий срок? Советы, улыбки, беседы – все это ничтожно. Как она могла забыть хоть на минуту о том, что военные журналисты всегда уходят, в особенности из ее жизни?
Нахлынули воспоминания. Вот ей четырнадцать лет, и за рисунок льва ей вручают первый приз в категории «Юный художник». Церемонию награждения покажут по всем каналам. Митчелл в разъездах, не выходит на связь. Но вот он вернулся домой за три дня до церемонии, какое счастье. Элли будет тяжело появиться на сцене перед незнакомыми людьми, но если в зрительном зале отец, тогда все в порядке. Для него она горы свернет. Но вдруг кого-то убили, и ему надо срочно куда-то бежать за два часа до церемонии, на которую она, испугавшись, не пошла.
Элли распрямила плечи. Слава богу, она уже не та стеснительная, ранимая девочка. Теперь все по-другому.
Насколько ей известно, политическая ситуация в Кении далеко не критична. Просто Джек сбежал. Сбежал от нее, не выдержав ее перепадов настроения и полного непонимания. А если так, и что ж! Скатертью дорога! Она достойна лучшего к себе отношения. За кого, в самом деле, он ее принял? Думает, предоставила ему постель и сама в эту постель прыгнет?
Тут кто-то свистнул. Элли обернулась и увидела Мерри с парой бутылок воды в руках, покидавшую булочную. Очевидно, спихнула Молли Блу на кого-нибудь из работников, Мама Тханди например, и идет по дороге с таким видом, будто эта дорога лично ей принадлежит.