Кого ты видишь? Я медиум. Книга первая
Шрифт:
Мрак поглощал свет фонарей. Безветрие. Робко прикрытые листвой обнаженные деревья. Молодая поросль травы. Горьковатый аромат проклюнувшихся тополиных почек. Но весенняя идиллия не действовала умиротворяюще. Настроенный на единственный сигнал, отчаявшийся хищник сканировал эфир и сдерживался, чтобы не разнести тополиную аллею.
Отправив тугой теннисный мяч в темноту, рассчитывал услышать галоп и восторженный лай питомца. Ожидания не оправдались. Пес пропал из виду и… с радаров. Из аллеи раздался приглушенный рык. Вдох. И хищник атакован.
– Ли? – грудной голос удивительно низкого для его обладательницы тембра спокойно обращался к собаке. – Будь хорошей
Я впитывал звуки вкрадчивого контральто с нотами южного акцента, словно мореплаватель, зачарованный пением сирены. Собака фыркнула, и через несколько секунд объявился мой счастливый чайник с мячом в зубах. Не успел потрепать его по холке, как ко мне приблизилась внушительных размеров черно-белая скульптура. В темноте поблескивали клепки намордника, но зафиксирован он был не туго. Дань формальности. Мраморное изваяние напряглось, шерсть на холке встала дыбом. Моя сущность автоматически ответила оглушением. Собака отступила. Но только для того, чтобы занять оборонительную позицию перед незнакомкой.
Камилла Бриг. Как она была невинна в своем неведении. А голодный хищник пялился на жертву и не мог поверить, что она реальна. Контузию заглушили инстинкты. Сдерживая конвульсии, я глубоко натянул бейсболку, спрятал фосфоресцирующие глаза под козырьком и старался не дышать.
– Ли, ты сегодня не в меру любопытна, – обладательница воинственного телохранителя и гипнотического голоса приближаться не спешила. В ее действиях не было и намека на вторжение в наше социальное пространство. Она стояла в тени деревьев и ожидала приглашения.
Меня заклинило. Зверь щедро распадался в услугах некрофила. Перед глазами – все тот же эротический вампирский триллер. Я выругался вслух. Девчонка вздрогнула. А я боролся с кризом жажды. Ни обожание, ни здравый смысл не действовали на животное. Хищник почуял жертву и крался к ней. Но гнев оказался эффективнее любого депрессанта: «Держи дистанцию!».
– Добрый вечер! – Спасая положение, Камилла взяла инициативу в свои руки. – Насколько я понимаю, мы соседи. Но наблюдаем за вами с расстояния. – Перед глазами всплыли фрагменты сорвавшейся охоты, аутотренинг в загаженном сугробе и… Жажда стухла. Зверь удалился в карцер. А статуя буравила взрывоопасным взглядом тополиный ствол. Её слова доносились эхом. – Ли без ума от вашего малыша. Вы – добросовестный хозяин. Замечательный владелец. Ваш любимец являет собой откормленное, счастливое создание. Он такой энергичный и непосредственный… – склонилась над Жаком, но руки к нему не протянула. Мой подхалим обалдел, не зная, что предпочесть: спать со мной на одной подушке, слизывать с моих бутербродов красную икру, вешать слюнявые шнурки на деловой костюм или стать блохастым ковриком у ее порога?
«Предатель. Будешь диссидентом. Завтра же. У Барина».
Жак пропал за вуалью ее волос. Низложенный диктатор вызывающе шагнул из тени, и тут черноволосый Ангел поднял на меня глаза…
– Вы позволите с ним познакомиться?
В лунном свете радужки зрачков лучились жидким золотом и выглядели неестественно прозрачными. Мерцание пульсировало. Хищник перешел на ночное зрение, и передо мной уже разворачивалось рождение сверхновой.
«Так вот что скрывалось за темными очками?! Ох, смотри на меня, мой Ангел. Только на меня! – ошалело рассматривая в упор ее живое, близкое лицо, я наблюдал за внутренними преобразованиями и вдруг среди хаоса желаний осознал. – Да я отдам ей
– Мы не нуждаемся ни в сомнительных экспертах, ни в дешевой компании. И не подходим к посторонним. Особенно, к навязчивым болельщицам.
Грациозно выпрямившись, девушка не замедлила с язвительным ответом:
– Отчего такая конспирация? Разве вы на карантине? Что у вас? Гельминты, паразиты или бешенство?
– Что? У меня?! – Я был похож на перекалившийся чайник со свистком – пар из ушей, из ноздрей, безумные глаза и все дерьмо наружу через клапан. Противная девчонка закусила губу и, сдерживая усмешку, взяла собаку на поводок:
– У вас, надеюсь, нет. Я имела в виду вашего щенка.
– Это моя территория. Здесь я – хозяин! – Потеряв ко мне интерес, Камилла уже разворачивалась, а я рычал, задетый ее невозмутимостью. – Пасись где угодно, но только попадись мне на глаза…
Она проигнорировала «пощечину» и, не удостоив взглядом психа, пошла по аллее. Я подбирал теннисные мячи с земли, ликуя в своем триумфе социопата.
Но выдержки не хватило у моей собаки. Я наклонился за последним мячом, а массивный тигровый боров рванул за ней, оттолкнулся от земли и с разбега припечатал хрупкую фигурку к тополиному стволу. Пес водрузил на ее светлый плащ грязные передние лапы и только успел лизнуть лицо, как мраморная сука уже зажала морду между передних лап и, избавившись от намордника, вгрызлась в холку нарушителя. Началась собачья потасовка.
Команды раздавались одновременно:
– Ли! Фу! Ко мне! – Камилла оставалась хладнокровной. Я сатанел. Ночную аллею оглушал собачий рык, лай, взвизги, окрики, а в моей крови бурлил адреналин:
– Дерьмо! Жак! Да твою мать! – Собаки кубарем метались между стволами, ломали ветки, сминали под собой кусты и заходились пеной. Однако потешаться мрачному джокеру пришлось недолго. Ее аромат взвил яркой доминантой – глотку обожгло, солнечное сплетение парализовало, и я рухнул прямо на сцепившихся собак.
– Все, Ли, достаточно, – Камилла оттаскивала собаку, придавившую к земле габаритным корпусом моего чайника, и волновалась. – Как он? Вам нужна помощь?
– Ты думаешь, я соглашусь на помощь?! Да она его порвала! Ему всего-то восемь месяцев! – восстанавливая дыхание, я матерился и приподнимал дрожащую собаку. На самом деле, собаки своеобразно развлекались. Ли только проучила бесцеремонного щенка, оставив пару дырок на лопатке. Девушка побледнела, но ответила с тем же достоинством:
– Очень жаль, что так получилось. Но действия моей собаки оправданы. Она – телохранитель. Вы должны были его держать.
– А вы – ходить с намордником.
– Вам тоже он не помешает. Лично вам.
– Что ты сказала? Мне?! Заносчивая стерва! Проваливай, пока я сам тебя не отымел! И больше никогда не появляйтесь на нашем горизонте! – я еще осматривал обмусоленную холку пса и угрожал ей. Ли зарычала. Жак дернулся, но уже в кусты. Я обнажил оскал. – Теперь. За последствия. Отвечаешь. Ты.
Я принципиально не провожал ее дефиле, чувствуя каждый шаг спиной, но внезапно поймал фрагмент безмолвного отчаянного зова: «Где ты? Так больно. Помоги», – узнал этот тихий голос и, ошеломленно определяя адресата, обернулся. Никого. Лишь фантомный след. Внутри зарождалась паника: «Девочка, кто ты?».