Кого ты видишь? Я медиум. Книга первая
Шрифт:
Больше бегать я не собирался.
– Ты не заставишь меня быть слабаком! Эта девица ставит под сомнение мой семнадцатилетний опыт реабилитации! Я принимаю вызов. – Демон посмеивался, а здравый смысл был обречен на бесполезность. Неудовлетворенный хищник подъехал к дому, активировал сигнализацию и с чувством выругался. – Да что, у нас сегодня день родителей 17 ?! Вас не хватало!
Захлопнул дверцу пострадавшего автомобиля, и Гордоны оказались на передовой линии огня. Пока поднимался по лестнице, матушка поспешила в кухню, чтобы накормить внезапно появившегося
17
1 июня Всемирный день родителей.
– Не позволю какой-то особе, даже охренительно желанной, разрушать меня! Все! Открытая конфронтация! – раскидывая вещи в коридоре, пробирался в ванную.
– Ну, наконец-то, идем на охоту. Обдумай тактику. Сформируй у жертвы полноценную эмоцию страха. Запусти химические реакции. Тебе нужен гемоглобин, гормоны, глюкокортикоиды, деликатесный адреналин… – Жаждой демона першило глотку. Размазывая гель по щекам, я заплевывал зеркальную поверхность и свирепел. Зверь получил дополнительные возможности для презентации. – Кровь должна созреть. Словно молодое вино – игристое, коварное, живое. Запомни, мальчик, ты должен наслаждаться, а не просто утолять свой голод. Доверься опыту мэтра сомелье. У меня в активе не один десяток тысяч винных карт и дегустаций. Я доведу подачу этого вина до церемонии! – Демон-виночерпий раскладывал аромат желанной крови на составляющие. В солнечное сплетение ударила дрожь жажды. Рука с бритвой дернулась и оставила кровавый подтек над верхней губой. – Не надо смущаться. Ты – вампир. Получай от своей сущности удовольствие. С этим суррогатом ты прилично запаршивел. Плазма, эритроциты, гамма-глобулин. Тьфу! А это, юноша, свежая цельная кровь…
Я ввалился в душ под ледяные струи. Цель – стабилизировать контроль над разумом. Через пять минут инспиратор похотливых галлюцинаций был отправлен на периферию. Но вампиру на стадии перерождения было не до здравых рассуждений:
– Нет, ну это беспредел! – не сомкнувший глаз за весь свой злополучный караул, с бритвенными порезами на физиономии, голодный, злой и распаленный жаждой, хищник путался в пуговицах рубашки. – Я не буду ни убегать из города, ни прятаться по загородным псарням!
Галстук был утилизирован. За дверью послышались робкие шаги:
– Ох, все это твое увлечение карьерой и беспорядочная половая жизнь. Твои случайные, просто дикие связи! А последний публичный скандал? Да, явных доказательств твоей причастности не нашли. Но ты вернулся и… Лукаша, мы в замешательстве. Дай нам, хотя бы, надежду… – голос матери дрожал, движения были неуверенными, когда она завязывала новый галстук под воротом одичавшего потомка. А я сдерживался от ментального влияния на мадам Гордон и, выпроваживая ее из комнаты, прятал глаза во избежание соблазна.
– Еще и замещающая «терапия» не обошлась мне без последствий?! Все! – я остервенело набивал портфель. Ноутбук и спортивная сумка уже ждали на столе. Потянулся за обязательными темными очками. Один неосторожный взгляд, и я пропал. – Да что ж ты делаешь со мной?! Она же издевается! Даже в скрытый объектив она позирует: «Возьми меня, Гордон!». Нет, ну, нельзя быть такой провокационно соблазнительной… –
Первый апрельский день. Солнечно. Небо лазуритом. Пустынная улочка в старой части города. Фасады каменных двухэтажных зданий, арка, яичная сырая штукатурка, старые кривые водостоки, растрескавшийся асфальт с первыми побегами зеленой поросли, лужи. Раскрытые окна музыкалки, гаммы, манометр на «престо», скрипка, баян – какофония юных дарований. Городская архаика.
А среди сонного антуража – яркий полыхающий жасмином. Пытаясь определить причину перемены в звучании пантеры, я недоумевал. Трактовка пришла спонтанно. Хищница охотилась за вдохновением, параллельно адаптируясь в незнакомой среде. Треножник с загрунтованным холстом, охапка кистей в руке, запах скипидара и масляных красок фоном волнительного аромата. А в моем духе – реорганизация. Вдыхая ее возбуждающий жасмин, я расставался с утомлением, стрессом и апатией. Через полчаса такой ароматерапии, даже несмотря на жажду, меня переполняли чувство собственного достоинства и мобилизация.
Так было до тех пор, пока я не засек рядом с ней увлекшихся велосипедистов, дедулю-педофила с таксой, трех алкашей и десятку с транзитными номерами. Я бесновался, ликвидируя помехи. Гонщики отправились к ближайшему травмпункту отрабатывать скольжение на пегах и прыжки без тормозов. Дедуля вспомнил про геморрой и некормленую таксу. Алкаши решили, что не добрали и покосили в аптеку за настойкой боярышника. Остался только похотливый мужик на стоянке со штрафом за парковку.
А что она? С тем же равнодушным видом гордое светило отгородилась от мира очередными ультрамодными темными очками и, выбираясь из проулка, игнорировала энтузиаста на десятке. Но пока Камилла заказывала такси, тот сник от приступа резкой диареи. Всю дорогу я конвоировал ее машину и ревновал. А к вечеру того же дня на Парковую,8 пожаловали гости – три пары интеллигентнейших семейств со своими отпрысками с зашкаливающим уровнем тестостерона. Чтобы парней не вычислить по одному, я уехал к Барину.
– Кого я обманываю? – С досады швырнул об стену пульт. Домашний кинотеатр опять остался без дистанционного управления. Я машинально ощупывал новый дефект в штукатурке и утверждал. – Малейшая провокация, и я ее убью. Это будет правильно. Нельзя заставлять человека так страдать. А монстра и тем более.
Ища кратковременного забвения, уже бросался в профессиональную деятельность и вместо привычной вечерней вахты отрабатывал безупречный баттерфляй. Один на семи дорожках арендованного пятидесятиметрового бассейна.
– Три часа в гидрокостюме, безвкусная отбивная в ресторане, матушкин хваленый протеиновый коктейль, аминокислоты для восстановления – и я снова предоставлен самому себе. – я отсчитывал минуты до полуночи, подавляя желание занять пристрелянную позицию. Плазменная панель внушительных размеров воспроизводила сцены. Жак с преданными глазами вертелся возле ног, вздрагивая и меняя дислокацию. «Эффект присутствия» пес не оценил. Уцелевшие колонки и сабвуфер пугали животное выстрелами, сиреной и взрывами. – Боевик – отстой. Коньяк потерял былое действие. Вместо сна – галлюцинации и бред. Жак, ко мне.