Кого за смертью посылать
Шрифт:
Звякнули золотые пластины. Карбаксай пошевелился и молчком сел на своем ложе. Жихарь ожидал, что умрун будет подниматься с великим кряхтением, но все звуки были внешними.
Заскрипели сапоги — покойник спустил ноги на деревянный настил, потом выпрямился…
— Осинки-то не припасли, — сказал Колобок.
— У меня оберег серебряный, — ответил богатырь.
Но мертвец не обратил на них никакого внимания, так что и оберег не понадобился.
Карбаксай подошел к бревенчатой стене и трижды ударил в нее кулаком.
— Оволс! — потребовал кто-то из-за стены басом.
Мертвый скиф выкрикнул бессмыслицу:
— Сенсация: поп яйца снес!
Но не такая уж это была и бессмыслица — бревна словно бы лопнули посередине, подались внутрь земли, открывая образовавшийся в ней проход.
Толстый вождь с трудом протиснулся внутрь. Богатырь кинулся за ним, но бревна сразу же вернулись на место.
— Как же так? — растерялся Жихарь. — Что теперь делать?
— Стучи давай!
Богатырь троекратно грохнул по бревнам, так что сверху посыпалась земля.
— Оволс! — раздался все тот же голос.
— Какой оволс? Я дяденьку сопровождаю! Мне положено! — возопил богатырь.
— Оволс! — настаивал незримый страж.
— Повтори, что мертвяк сказал! — посоветовал Колобок.
Жихарь, как мог, воспроизвел нелепицу.
— Оволс еовс! — отозвался привратник, а стена не колыхнулась.
— Блин поминальный! Что ему нужно? Бабка про это ничего не говорила! Вот влетели!
— Тихо ты! Я все понял! Надо ему палиндром сказать!
— Какой палиндром?
— Такой, чтобы в обе стороны одинаковый! Ведь в Костяных Лесах и говорят навыворот! А на границе как раз надо палиндром предъявить!
— Где же я его возьму?
— Погоди, сейчас вспомню… А! Течет море-не ром течет!
Стена бесшумно раздалась, и богатырь увидел далеко впереди удаляющуюся тень скифа.
— Сейчас догоню! — пообещал он Колобку и рванул в проход.
— Не поспели вовремя с него побрякушки снять! — пропыхтел Гомункул.
— А ты-то чего пыхтишь? — возмутился Жихарь. — Это же я бегу!
— А я помогаю!
— Ну, спасибо!
Богатырю приходилось бегать подземными ходами — душно, правда, но в остальном все как и на земле. А тут и душно, и вязко, и движения какие-то неуклюжие, и ноги тяжелые…
Еще недавно Жихарь даже уснуть как следует не мог — здесь же едва не терял сознание.
Наконец настигли Карбаксая, ухватили за плечо:
— Дядя умрун, долго ли идти?
Ничего мертвец не ответил, не обернулся даже, только сбросил богатырскую руку и продолжал шагать ровно и размеренно.
— Слушай, может, тут еще и грамоты какие-нибудь спрашивают? — забеспокоился Жихарь. — Мы же с голыми руками!
— Надеюсь, до этого дело еще не дошло…
— И я надеюсь, хоть и не слишком. Ведь человеку везде норовят препоны поставить… О! Свет впереди! Гаси фонарь!
— Это не свет… Это тьма такая… Как бы разжиженная…
Они вышли в тусклый туман, в котором стены и свод растворились.
От тишины заложило уши, и богатырь хотел даже крикнуть: «Есть кто живой?»; но тут же понял, что выйдет полная глупость. И боевой клич «Всех убью, один останусь!» тоже не провозгласишь…
В Навьем Царстве не было видно ни просторов, ни гор, ни морей, ни неба над головой, ни земли под ногами — только мерзкий сырой туман вокруг. Покойник шагал вперед уверенно.
— Слушай, мы, кажется, на земле что-то нужное забыли, — сказал Жихарь. — Я чувствую какую-то потерю. Так бывает в походе: думаешь, думаешь, что же я оставил? Потом вспомнишь — либо соль, либо огниво, либо наконечники для стрел…
— Ничего не забыли. Здесь, как я и ожидал, нет Времени… Ох, нехорошо это, опасно…
Жихарь усомнился — как так нет Времени? Он попробовал считать про себя шаги, но сразу же начал сбиваться. Попытался вести счет ударам сердца — и снова обсчитался. Стал загибать при каждом шаге пальцы, так и того не сумел… А Калечину-Малечину здесь звать бесполезно, да и звук вязнет в тумане.
— Надо торопиться, — сказал Колобок. — Не то вернемся домой к шапочному разбору, когда наша служба уже никому не понадобится…
— Зря мы всех желающих не взяли, — откликнулся богатырь. — Ты не подумай, что я тут чего-нибудь боюсь, только тоскливо одним будет в Костяных Лесах.
— Не так уж много их было, желающих, — усмехнулся Гомункул.
— А побратимы-то?
— Тем и наверху хватит заботы… Что-то наш мертвяк лениво идет, не торопится. Как бы его подбодрить?
— Сейчас попробую…
Жихарь нагнал покойного вождя и дал ему тычка в шею. Карбаксай не обратил на это внимания.
— Давай обгоним, — предложил Жихарь. — Все равно ведь куда-то да придем…
Только почему здесь все не так, как сказывали волхвы? Где, к примеру, река?
Где ладья со злобным перевозчиком? Где старуха, где палач, где воин?
— Здесь нет двух одинаковых дорог, — сказал Колобок. — Как нет на свете двух одинаковых людей…
— А-а! — Жихарь сделал вид, что понял — хотя ведь и понял кое-что!
Вдруг подошва его сапога шаркнула по чему-то твердому и определенному, словно корабельный киль по гибельной мели или по долгожданной береговой отмели. Он глянул под ноги. Там было что-то вроде мелкого белого песка.
Богатырь оглянулся по сторонам. Туман редел и рассеивался. Над головой, почти касаясь макушки, простирался потолок из такого же мелкого песка, только на вид более плотного. Хихарь поднял руку — рука прошла в верхний песок беспрепятственно.