Кокон для души

Белецкая Наталья

— Так что за пророчество? — подошла я к главному вопросу.

— «Когда будет потеряна последняя надежда, войдет инородный дух в бесполое тело…» — процитировал Раинель, а потом пояснил, — это перевод с раириша, но мы думаем, что он не точный. Последняя фраза должна переводиться так: «войдет иномирная душа в бесполое тело» Кокон — бесполый, поэтому мы думаем, что это о тебе. А дальше: «…Изгонят белую погань доли ее, и погибнут боги, чтобы воскреснуть в ней и от нее. Тогда придет в мир новый порядок, воцарится благоденствие на многие эры»

— И все? Это все пророчество? — а чего я ждала, собственно? И у нас предсказания одно бредовее

другого, — Что значит: «Доли ее». Я что — апельсин?

— Нет. Все иносказательно — развел руками эльф, — не понятно, что мы должны делать. Возможно, ты просто станешь Оракулом. «Доли ее» — я думаю, это мы. «Изгонят белую погань» — победят белых. А вот как расшифровать: «…погибнут боги, чтобы воскреснуть в ней и от нее» — не знаю.

У меня в голове все смешалось. Если у них есть местная Пифия, нафига нужна я? Навряд ли меня вызвали, чтобы обеспечить внеочередной отпуск для Гласа. А эта Оракул Товия, или как там ее, молодец! Сначала сказала, что надо меня призвать, а потом пропала, чтобы ответов не давать. Хотя, может, это не так плохо быть Гласом Богини? Надо только научиться говорить типа потусторонним голосом, как Сивила Трелони — преподаватель прорицания из «Гарри Поттера» Стоит только попросить таким голосом норковую шубу или крокодиловые сапоги, как сразу притащат, даже если у них тут нет норок и крокодилов. Эти найдут и крокодилов в сапогах, и норок в шубах, и кого угодно — фанатики, одним словом.

Но шутки в сторону, как все это взаимосвязано? Пророчества, ритуалы, доли какие-то?

— А почему ты решил, что доли — это про вас? И как вообще связан со всем этим завершающий ритуал? Он вообще связан? — обратилась я к Раинелю.

— Связан, — ответил Амран.

Он почесал роговые наросты, собираясь с мыслями. Почему-то эта заминка заставила меня напрячься.

— Орния — богиня любви… — начал келрит.

Нет, только не говори, что…

— … одним из выражений любви является физическая близость, объединение двух начал мужского и женского, — закончил Амран

Не то, чтобы у меня оставались сомнения, но я все равно уточнила:

— Секс?

— Да.

Слово упало тяжело. Молчание.

— Со мной? — идиотское уточнение, знаю.

— Да.

— Одновременно?

— Нет, по очереди, но должны участвовать все вместе, — объяснил Амран.

Писец, товарищи! Полный писец!

— Не пугайся, — попробовал успокоить меня Раинель, — никто не будет тебя неволить. Это добровольно.

Я посмотрела на серьезного Уорна, который почти не участвовал в разговоре, на Амрана и Раинеля, на Лорана, который пытался мне ободряюще улыбнуться, и поняла: «Эти ждать не будут». Не просто так мне показали умирающий мир и рассказали про пророчество. Им действительно нужна эта сила, что они получат после секса со мной. Добровольность? Наши спецслужбы могут заставить кого угодно сотрудничать с ними, исключительно на добровольных началах. Не думаю, что есть большая разница между способами влияния спецслужб в моем мире и в этом.

— Ольга, это добровольно, — снова повторил эльф.

— Добровольно? — сухо переспросила и с сарказмом добавила. — Конечно же, все будет добровольно. Достаточно намешать мне в чай приворотное зелье, чтобы я ничего не соображала или обкурить какими-то травами комнату. Или просто заставить выпить не успокаивающее, а возбуждающее, и все будет исключительно по обоюдному согласию. Не думаю, что тебе сложно будет сварить что-то подобное.

— Не буду я ничего

такого варить! — проорал Раинель. — Вы теперь меня всегда этим попрекать будете?!

Он навис надо мной, взбешенный и покрасневший. Сжатые кулаки, напряженные мускулы.

— Это случайно произошло! Случайно! Это не значит, что у меня нет совести и чести! — эльф развернулся, только рыжая косища дернулась от резкого движения, и вышел из миникомнатки. По пути он что-то сделал, и огромный тяжелый шкаф с книгами свалился на заднюю стенку, полметра проехав по полу. Ужасный грохот оглушил.

Я в ужасе смотрела на следы на полу библиотеки. Какая должна быть сила удара, чтобы монументальный шкаф рухнул, а потом проехал по полу полметра, оставив царапины? Им не надо ничего делать для того, чтобы я согласилась. Ничего варить не надо, обкуривать тоже ничем не надо. Да, они меня не убьют, но кто сказал, у них нет каких-нибудь заклинаний, чтобы просто парализовать, например? И будут фигачить параличом, пока не соглашусь на эту их групповуху.

Они не плохие ребята, но когда идет речь о спасении твоего мира, то получить «добровольное» согласие можно любыми методами. Цель оправдывает средства. А еще, таким образом, они избавляются от меня. Их жизнь больше не будет зависеть от моей. Что меня ждет после этого обряда? Отправят в какой-нибудь монастырь для Оракулов?

Я понимаю их мотивы. У них и, правда, сейчас нет времени на долгие уговоры. Эта сила необходима им сейчас. Какие-то заговоры, чуть не выгоревший Раинель, огромные ожоги на лице Лорана, до сих пор толком не сошедшие — все это свидетельства явной опасности для их жизней. Тем более, что мужчины — не уроды, вполне симпатичные, богатые, успешные, — мечта любой девушки.

Но как же горько! Я — вещь, которую используют, для того, чтобы получить силу. Вот почему им было важно знать, поклоняюсь я их богине или нет. Если бы верила в Орнию, то любое желание богини для меня было бы законом. Раз призвала именно тебя, значит, делай, что хочет высшая сила. Они тут все фанатики! Да и у нас было так. Женщин выдавали замуж, даже не спрашивая, повенчали — значит, богу такое было угодно, вот и живи, как хочешь с нелюбимым. Бог же повенчал! Был бы союз неугодным богу, кто-то бы вмешался. А раз не вмешался, значит, ты идешь против воли божьей, отказываясь жить с нелюбимым!

Кажется, Амран что-то говорил, но я, оглушенная мыслями, оглушенная грохотом, который до сих пор стоял у меня в ушах, ничего не слышала.

Сквозь пелену оцепенения пробился обеспокоенный голос Лорана:

— Оля, пожалуйста, Оля, посмотри на меня…

Некромант сидел на полу рядом креслом, в котором я сидела, и держал мои ладони в своих руках. Немного поодаль стояли взволнованные Уорн и Амран.

— Вот и хорошо, приходи в себя! Не надо бояться! Что бы ты там не придумала — это не так.

— Откуда ты знаешь, о чем я подумала?

— Потому что связан с тобой больше, чем остальные. Я чувствую тебя, знаю твои чувства и ты почувствуй меня, — Лоран поднял мои ладони к своему лицу и медленно поцеловал запястья. Сначала одно, потом другое.

Тут произошло что-то странное: как будто на мою замороженную душу подул теплый воздух, ужас отступал, таял, как снег весной. И этот теплый ветер и был чувствами Лорана. Беспокойство, забота, робкая радость, интерес, совсем немного удивления, мужское желание, которое некромант пытался подавить. Но все равно заботы и беспокойства обо мне было гораздо больше.