Колдун из Темногорска
Шрифт:
– Мы не можем убегать вечно! – сказала Надя.
– Разумеется, – согласился Стен. – Особенно, если учесть, что с каждой попыткой где-то укрыться число преследователей всякий раз увеличивается по закону геометрической прогрессии.
– Очень верное замечание. Как видно, с математикой у тебя в школе был полный порядок, – поддакнул Роман.
– Тогда остается одно – нападать, – это предложение поступило от Эда.
– На кого? – пожал плечами Стен. – На Ника Веселкова, Надиного отчима, господина Н.Н. или на Колодина?
– На Колодина, – сказал Роман. – Он самый упорный. И самый опасный.
– Лучший
– Поддерживаю, – кивнул Роман. – Пусть кто-нибудь придумает, как это сделать.
– Если бы мы знали, что конкретно нужно от нас Степану Колодину и его сыну Гарри, действовать стало бы проще, – задумчиво проговорил Стен. – Леночка, ты не нальешь мне еще чаю?..
– Сейчас!
Она поднялась и взяла его чашку. Ее движения были слишком поспешны, но, занятые своими мыслями, беглецы не заметили, как Роман, будто ненароком протянул руку над чашкой Стена и мимолетным жестом коснулся поверхности кипятка ногтем мизинца. Губы колдуна при этом беззвучно шевельнулись. С минуту по комнате плыл пряный, дурманящий запах, вызывая легкое головокружение. У Лены захолонуло в груди, потому как поняла отчетливо: вот она, долгожданная минута. Роман с улыбкой смотрел, как Стен пьет поднесенное ему питье. Потом одобрительно улыбнулся Лене: дело сделано. Допив до дна, Стен слегка покачнулся и, верно, выронил бы чашку, если бы Роман ее не подхватил. Сам же Алексей ничего не заметил – несколько секунд полностью выпали из его памяти.
– …Колодин… – задумчиво повторял Меснер, когда Алексей пришел в себя. – Никто не знает, как к нему подступиться и где искать. Но мы должны его уничтожить. Иначе он разрушит Беловодье.
– Я против этого плана, – сказала Лена.
– А я «за», – дерзко объявил Юл. – К тому же Стен обещал прикончить Колодина в отместку за папу.
– Пора тебе успокоиться, дружок, – неожиданно одернул его Роман. – Киллер, убивший твоего отца, давно окочурился. В тот самом особняке, где пытали Стена.
– Что?.. – мальчишка в растерянности смотрел на Романа.
– Я прибил его ненароком. Может, возьмешь меня старшим братом вместо Лешки? Из нас отличная выйдет парочка: я киллера пришил, ты кокнешь самого босса.
– Почему ты молчал?! – крикнул Юл, и из глаз его неожиданно брызнули слезы.
Лена попыталась обнять его и успокоить, но мальчишка вырвался и выскочил из гостиной. Слышно было, как в соседней комнате он споткнулся о поленницу, и дрова рассыпались.
– Юл! – крикнул Стен, вскакивая.
– Иди к черту! – прозвучал ответ.
– В самом деле, почему ты не сказал об этом раньше? – Алексей повернулся к колдуну.
– Не хотел, чтобы подобная случайность вмешивалась в мои планы.
Роман так увлекся своими рассуждениями, что утратил обычную собранность. Стен, сделав мгновенный выпад, ударил Романа в грудь. Удар был не слишком силен, но Роман опрокинулся с шаткой табуретки на пол.
– Стоп! – заорал Эд, вскакивая. – Или я…
– Всё, всё, всё! – засмеялся Роман, поднимаясь. – Просто этот парень меня ненавидит. А я не могу понять – почему.
– У тебя нет понятий добра и зла, – огрызнулся Стен.
– А у кого они теперь есть? – рассмеялся Роман. – Скажи, у кого? Общепринятая мораль рухнула,
– Твои правила! – Стену удалось вложить в эти два слова столько яду, что сам невольно передернулся – Твои правила – делать гадости и издеваться над людьми. А при случае – убивать.
– Здесь ты ошибаешься, – покачал головой Роман – Я никогда не творю беспричинное зло. В этом случае оно возвращается назад бумерангом. А вот ты, со своими абсолютами добра и зла, так легко потрошишь чужие сердца, будто куриц разделываешь. Только не ясно, почему ты вообразил, будто знаешь, что такое добро. И смертями незачем меня попрекать – ради тебя, дурака, старался.
У Стеновского перекосилось лицо – уж вряд ли кто-нибудь до Романа говорил ему такое. Слова проникали в самую душу. Чувство, схожее с тем, когда пули пробили заговоренные Гамаюновым доспехи. Боли нет. Но внутри нестерпимое чувство пустоты.
Роман усмехнулся. Несмотря на то, что Стен был его старше двумя годами, он казался ему большим ребенком.
– Ну да, ты знаешь о человеческой природе очень много, – продолжал колдун. – А вот что ты знаешь конкретно о себе. Ты, у которого нет ни дома, ни семьи, ни даже постоянного имени? А? Когда ты повзрослеешь наконец, и начнешь думать о малом, а не о великом?
Стен вспомнил, что повзрослеть его призывал Остряков, и криво усмехнулся.
– Только не надо выяснять, что мы думаем друг о друге… – воскликнула Надя. – В этом есть что-то детское, из средней школы. Но если так невтерпеж, займитесь этим, когда мы выпутаемся из этой истории.
– Вот истинно мудрые слова! – согласился Роман и, перегнувшись через стол, галантно поцеловал ей руку. – Итак, решено, как можно скорее отправим Колодина на тот свет. В последнее время мне часто приходилось убивать. Как бы в один прекрасный день не захотелось бы прогуляться по улицам и втихаря пришить парочку ничего не подозревающих прохожих. Просто так по привычке.
– Я хотел убить Колодина, как только мы вернулись, – сказал Стен. – Но Гамаюнов запретил. Теперь я уверен, что это убийство ничего не решит. Умрет Колодин – найдутся другие. Нас снова и снова будут обвинять во всех бедах и требовать расправы.
Все сделали вид, что его не слышат. Мнение Гамаюнова в кругу его учеников не обсуждалось. Алексею и прежде это казалось странным, а теперь, после его ухода из Беловодья – просто нелепым.
– Да, Гамаюнов был против. Но лишь потому, что это могло выдать нас, и весь хитроумный план с мнимой смертью пошел бы насмарку. Беловодье важнее мести, – сказала Надя.
«Наверняка цитата из Гамаюнова», – отметил про себя колдун.
– Сейчас о Беловодье знают, кажется, все, – продолжала Надя голосом начинающего диктатора. – Так что мешает отправить этого типа на тот свет? На совести Колодина смерть наших ребят, – Надя гневно сверкнула глазами. – Вы как будто обо всем забыли! Он уничтожил проект, он убил Сазонова. Да я бы сама… – она стиснула кулаки так, что побелели костяшки пальцев.