Коло Жизни. Середина. Том 1

Асеева Елена Александровна

— Просто на глазах Айсулу латники-псы сожгли все селение. Ее селение, в котором наша девочка жила, пред тем жестоко расправившись с их жителями.

— А почему? — голос Яробор Живко туго дрогнул и надрывисто сотрясся он весь сам, сопереживая девушке.

— Потому как они… Сродники Айсулу были старой веры, — произнес осударь и надавил на плечо юноши, повелевая тем самым прилечь на лежанку. — Это вера, правда, была не наша, не лунных лутичей, однако она и не ашерская. Поелику Беловодского ханства кыызы один из древних народов населяющих Алатырские горы. А верования их связаны с почтением Дедов, духов Вечного Голубого Небо и Земли, Отца и Матери. Обладающих магическими способностями людей, к которым относится наш Тамир-агы дед Айсулу, кыызы называют шаманами… Сказывается

в преданиях кыызов, что сын Бога спустился когда-то с неба в образе орла и породил первого шамана. И верования этого народа наполнены одухотворением природы, трепетным отношением ко всему, что живет, чувствует, любит иль просто находится на земле.

Яробор Живко медленно опустился на подстеленные под ним одеяла, подпихнув повыше под головой подушку, с интересом наблюдая, как осударь принялся подкидывать в огонь костра из деревянного, низкого бочонка стоявшего подле сухой кизяк.

— Мои предки, лесики, — немного погодя вставил мальчик, — то же когда-то были правителями… княжами, а после ушли в леса, чтобы не предать старой веры в Бога Небо.

— Лесики, — насмешливо отозвался Волег Колояр, и торопливо отпрянул от густоватого дыма, проворно стрельнувшего в его лицо от зачавшегося огнем кизяка. — Такие же предатели веры, как и нурманны. — Он резко повернулся в сторону лежащего юноши, и, не скрывая досады, отметил, — все ведь началось с них. Когда они стали называть Господа Першего Творца Мира — Богом лжи и обмана, приписывать его великим Сынам все мерзостные поступки и действия. А лунный путь движения лутичей противным солнечному пути тивирцев.

— Что? — громко вскрикнул Яробор Живко, и, вскочив с лежанки, цепко впился руками в плечи осударя. — Что? Что ты сказал? Сказал про Господа Першего?

Тупая боль пронзила не только голову юноши, она точно молния проткнула его насквозь, верно войдя в саму макушку и выскочив из пяток. И тотчас обильные потоки слез выплеснулись из его очей, и, плюхнув свои воды на щеки, заструились вниз, смачивая ими не только кожу, но синий кафтан, скрывающий грудь вплоть до шеи.

— Ты чего, Яроборка? — обеспокоенно вопросил Волег Колояр и глаза его широко раскрылись, узрев вспыхнувшее позадь головы мальчика коловидное сияние, наполнившее на самую малость всю его плоть.

— Ты… ты… говоришь про Бога Першего, — голос Яробора Живко то понижался до шепота, то сызнова взрываясь, переходил на звонкий окрик, руки суетливо теребили материю красной кирейки, одеванной на осударе. — Я всегда… всегда почитал Бога Першего, — шибутно передернув плечами, дополнил юноша, — всегда. И ушел от лесиков, надеясь найти тех… кто не отделяет Першего от Небо. Кто одинаково почитает этих двух равнозначных Богов. — Мальчик рывком стих, и прикрыв глаза, туго задышал. Яркое, слепящее смаглое сияние стало многажды сильнее, спина его резко прогнулась в районе позвонка, а губы мгновенно свела корча, он едва видимо приоткрыл их, и чуть слышно, дюже глухо дыхнул, — ночь должна сменять день. Нет борьбы между светом и тьмой, потому что это две единозначимые материи, явления… и не может быть жизни одного без другого.

Яробор Живко еще, похоже, доли секунд находился в том трансовом состоянии, а после, надрывно передернув плечами, рывком испрямил спину и немедля отворил глаза, как и всегда в таких ситуациях не ощущая того, что только случилось. Прошла ни одна минута тягостного отишья, в каковом он всматривался в ошалело-изумленное лицо осударя, а в самой юрте, да и, верно, вне ее погасли все звуки… Внезапно гулко заклекотала хищная птица, пролетевшая над юртой с тем точно оживляя весь этот дольний Мир, ее серо-бурое узкое крыло моргом показалось в щели свода и тотчас пропало, пожратое густым сине-серым дымом, аль всего-навсего голубизной заглядывающего внутрь помещения голубого неба.

— Вот и нашел, — совсем тихо шепнул Волег Колояр и торопливо подсев на лежанку юноши, крепко приобняв его дрожащее тельце, прижал к себе.

Глава шестнадцатая

Осударь Волег Колояр долго потом рассказывал мальчику о верованиях своего

народа, когда-то вместе с лесиками, нурманнами имеющих общее величание племен лутичей и тивирцев ноне также приобретших собственное название влекосилы. Ибо эта часть народа, некогда къметинцев, являлась прямой ветвью второго сына Ярило, Осириса, позднее частично впитав в себя тивирцев — ирайцев, пришедших из Дравидии. Впрочем, хранила традиции и верования в тех формах, оные были переданы им их великим предком и волшебным народом гипоцентавров, прародителем которых считался Бог Китоврас, получеловек-полуконь, что на заре юности человечества принес сие знания детям Бога Ярило. Считали влекосилы, что именно Китоврас, Бог мудрости и воин изображался на их стягах с мечом и единожды плотницким топором в руках. Предания хранили сказ о том, что когда-то Бог Китоврас, по велению Господа Першего, возвел в далеких землях каменные, белые храмы. Устремлялись те храмы острыми макушками к звездам и таили в себе великие знания, которые раскроются лишь избранному человеку… человеку с золотой кожей.

Влекосилы многие века владеющие Беловодским ханством, одним из самых крупных центров старой веры, и землями вкруг него, что раскинулись недалече от Алатырских гор, берегли внутри себя данное предание. Они по первому мирно соседствовали даже с нурманнами, что приняли ашерскую веру. Каковые, впрочем, с ходом времени принялись вести войны и с влекосилами.

И те войны были многолетними…

Длились не просто года, лета…

Они длились десятки и даже сотни лет.

В последней такой войне, что вспыхнула пару лет назад… Ашерские латники, и ополчение нурманн подступив к центральному граду ханства Беловод, осадило его. И в течение небольшого срока взяло измором. Войдя в обессиленный град, латники и ополченцы сожгли не только главное капище в нем, возведенное в честь братьев Богов Першего и Небо, но уничтожило и жилища людей. Ашеры сжигали в кострах его жителей, мучили воинов, они терзали и его… Волега Колояра, последнего из прямых отпрысков Осириса. Потому-то и не было ноне у осударя ушей, оных его лишили во время пыток. Волегу Колояру раненному, но не сломленному, не отказавшемуся от своей веры и Богов, латники хотели выколоть глаза, вырвать ноздри. Однако осударю пришли на выручку остатки его рати, что на тот момент защищали соседний град. Влекосилам удалось отбить уже на самой экзекуции Волега Колояра… его и многих других, оставшихся преданным старой вере, той, что имела свой исток от лунного пути некогда выбранного самим Богом Ярило.

— Колояр, это родовое имя, — отметил осударь, поглаживая своей шершавой ладонью, как оказалось купно опаленной, во время истязания, горящими искрами железа, волосы юноши. — Колояр указывает на то, что мои предки прямые потомки Ярило. Этому Богу подчинялись духи лесов, полей, рек, в его свиту также входили воины-оборотни. Полулюди-полумедведи, аль полуволки. Понеже величание влекосилы, обозначает подобные волкам, обладающие волчьей силой. И я также человек-оборотень… правитель обладающий способностью обращаться в волка.

— В волка? — недоверчиво протянул Яробор Живко, и, отодвинувшись от осударя, обозрев сверху вниз, остановил свой взор на его голубо-серых блистающих глазах. — Разве такое может быть?

— А ты как думаешь? — по теплому поспрашал Волег Колояр.

— Думаю, человек на это не способен, — понизив голос, отозвался юноша и отвел глаза в сторону. Так как нынче ни в чем не был уверен, ни в своих видениях, ни в чувствах… Все! Все поглотила радость, трепетное счастье, что теперь можно толковать о том, кого он так любил, не таясь.

— Ну, может ты и прав, — незамедлительно вставил своим грудным, насыщенным голосом осударь, и, вздев руку, всколыхал на голове мальчика вьющиеся волосы, придавая им левосторонне направление. — Сберегая знания, дарованные нам Богом Китоврасом, мы поклоняемся не только Творцам: Першему и Небо, но и почитаем священный мир природы. Мы верим, что она Мати Земля есть дышащее и чувствующее творение Родителя, а значит и дети ее волки, медведи могут выступать могущественными защитниками племени, пожирателями бесов и демонов.