Колоски
Шрифт:
— Знаешь, всё, что могу предложить — это попробовать ещё раз, но медленно, одновременно со мной и Доном, в постоянном ментальном контакте. У него оборот самый естественный, у остальных немного вяло. Если уж и так не получится — тогда только ждать, когда память крови проснётся, — предложил Ри. — Или давай завтра, а сейчас домой, спать.
— Нет уж! — подскочила Лиса. — Я вот на этого «разумного» посмотреть ещё хочу, что у него выйдет! Ржёт-то он заливисто, а вот как перекидываться будет?
— Ну так тебя или его? Решай.
— Меня. Потом его. Потом спать, — чётко озвучила Лиса порядок действий. Лайм одобрительно кивнул. Упрямая. Так и надо.
— Ну, что, взялись? — Ага, поехали. Смотри, вот сюда. — Подожди! Лиса, обрати внимание: ты большая. Вот здесь, видишь? Почувствовала? Вот отсюда и черпай, — зазвучало на два голоса у Лисы в голове. — Странно, а до этого она откуда брала? — Вот уж не знаю, но не отсюда. — Да, ты прав. Любопытно. — Не увлекайся, умник, сначала оборот. — Ну, да, ну, да. В общем, вот отсюда тяни, ага, вот так. И перемещай. — Ощущение роста и расширения. — Во-во! И отливай в форму, почувствуй это! На самом деле, форма уже задана, только заставь себя опуститься в неё. — Зачем заставлять, просто отдайся сама себе. Оч-чь в кайф бывает! — Ну, ты извраще-енец! — Да чтоб ты что в кайфе понимал! Заходи, как заскучаешь, много нового узнаешь! — Ну, ты наглее-ец, клыкастик! — А то! Но ты тоже симпатичный, ничего так себе! — А не пошёл бы ты? — Это приглашение? — Обломись, плесень! — На тебе, что ли? Да это мох уже! От глобальной невостребованности…
— А ну, пошли вон из меня! — рявкнула Лиса на обоих. — О свиданиях без моего участия договаривайтесь, ладно? — и открыла глаза. Оглядела себя. — Ну, как вариант…
— Не бывает! — чуть не заплакал Ри. — Не бывает белых драконов! Никогда такого не было, что же за фигня-то? На дракхе для тебя и названия-то нет! Снежная? Ледяная? Ле Шанэ? Бред!
— Тебе что-то не нравится? — царственно повернула точёную головку снежно-белая, искристая, но абсолютно не прозрачная дракхия. Совершенно приземлённое, ни разу не сказочное существо. Просто большая белая ящерица, без чешуи и с крыльями. Солнечный свет бессильно скользил по белой коже и, будучи не в состоянии проникнуть внутрь, не создавал нигде даже намёка на самую крошечную радугу
— У Лисы всё бывает, — хмыкнул Дон, довольный уже тем, что получилось хоть что-то. — Главное, очки ей выдать не забудь, а то Рола уволится с перепугу! Глазки-то наши получатся, прямо, как у вампира в ярости!
— Знаете, райнэ, а я довольна. Очень выдержанно, строго и без претензий. Честно говоря, не больно-то хотелось мне быть прозрачной, — распахнула крылья Лиса. — Упс…
Дон и Лайм и Роган восхищённо ахнули, Ри и Старейшины поспешили обойти Лису спереди, чтобы узнать причину, и Ри опять безнадёжно взвыл. Изнанка крыльев будто собрала в себя весь цвет, которым было обделено тело. Сочные, насыщенные цвета не смешивались, но изменялись в зависимости от угла падения света и горели сотней перепутанных радуг.
— Какая… безвкусица, — расстроилась Лиса. — Птица-радуга, блин! Ри, а это никак убрать нельзя?
— Ты… ты думаешь вообще, что говоришь? Это же твой истинный облик, а ты — убрать! — окончательно обалдел Ри.
— Друг мой. Мне через пару месяцев стукнет тридцать два. И ты не представляешь себе, насколько мне остоп… надоел мой истинный облик! — злобно почти прошипела Лиса. — Потому что, будучи Видящей, я его скрывать просто не могла, под угрозой сумасшествия не могла! Видящим даже макияж не рекомендован, вот так, понимаешь? Потому что это тоже ложь! И ты просто не можешь себе представить, насколько мне хочется изжить паскудную привычку всем и всегда говорить правду! Мне это вот где сидит! — неловко взмахнула она крылом, пытаясь человеческим жестом чиркнуть себя по горлу. — Прочла тут в одной книжонке: у каждой женщины есть свои маленькие тайны! Я в озверение тогда впала, понимаешь, нет? Я, блин, женщина, блин! Я ХОЧУ иметь маленькие тайны! И немаленькие тоже! Я, блин, врать хочу научиться, потому что никогда не могла! А теперь могу! И буду! — с остервенением орала она, размазывая злые слёзы по уже человеческому лицу.
— Будешь, конечно будешь! — засмеялся Дон, обнимая и пряча её, зарёванную, у себя на груди. — Я сам научу, а Лайм поможет! Пойдём, умоемся, успокоимся. Пойдём, врунья коварная! — он скосил глаза на Рогана и выразительно хлопнул себя под подбородком. Роган сделал лицом «О!» и бросился было к пещере, но Ри остановил его, взмахнул рукой и вручил магу бутылку вина и стакан. Остальные неловко переглянулись, почему-то чувствуя себя виноватыми непонятно в чём. Дон уже сидел прямо в воде у берега и умывал Лису, что-то непрерывно ей говоря. Вскоре она фыркнула и засмеялась, хоть и смущённо. Подошёл Роган, набулькал полстакана. Лиса упиралась и отнекивалась, но под двойным давлением выпила. А потом ещё выпила. А потом…
— А что такое Видящая? — тихо поинтересовался Саймон у Лайма, за шезлонгом которого так и просидел всё это время.
— Это такая способность у некоторых женщин. Дар Видеть Истину. Обществу они очень полезны, конечно. А во что это выливается для них самих — сам видишь. Извини, я мало про них знаю, тебе лучше у Дона спросить, он её муж, — негромко пояснил Лайм. Ри хмуро над чем-то раздумывал, ковыряя ногой песок, Йэльф с Вэйтом тихо о чём-то спорили.
— Райнэ, извините меня! Всем настроение испортила, свинья, свинья, каюсь, — удручённо покивала Лиса, конвоируемая Роганом и Доном. Все загомонили, но Лайм перехватил инициативу:
— Да ну, фигня, забей! Дон, давай её сюда. Садись, суровая, досмотрим представление! — похлопал он себя по коленке. Лиса неуверенно оглянулась на Дона.
— Райя, вы позволите этому убогому инвалиду предложить вам своё жёсткое колено? Ибо выскрести эту студенистую тушку из оного тряпочного вместилища, дабы комфортно загрузить туда вашу, возможным совершенно никак не представляется, — хихикнул Дон, подталкивая её к Лайму. — Уверяю вас, никакого ущерба вашей чести и репутации сим трепетным созданием учинено не будет, поскольку учинять надо чем-то, хоть слегка отличным от желе, а тут, понимаете ли… мда… в ближайшее время не предвидится…
— Что-о? Ах, ты, зараза клыкастая! Да я тебя!.. — возмутился Лайм и бурно завозился, пытаясь вскочить. Ничего у него, конечно, не получилось, из тряпичного шезлонга оно и здоровому не запросто, но интонация оказалась совсем, как у Лисы, и все облегчённо заулыбались.
Саймон вышел из своего убежища за шезлонгом с чувством приговорённого. С мыслью, что он теперь оборотень, он уже примирился, тем более, что никаких особенных изменений в себе не замечал, только есть всё время хотелось. Но еды хотелось вполне нормальной, тяги к сырому мясу как-то не наблюдалось, врали сказки. Сейчас же ему предстояло кое-что посерьёзнее, чем просто изменение габаритов. Светило полное превращение в существо из древних преданий и легенд. Честно говоря, восприниматься всё вокруг продолжало, как очень причудливый сон. Он себя периодически щипал за разные места, но, хоть неизменно шипел от боли, это его ни в чём не убеждало. Правда, если это сон, то удачный: ребята, вроде, неплохие. Не злые и не жадные. Кормят и поят, и платы не спрашивают. Но, всё равно — страшновато. Вдруг не позволят домой уйти? Сказал же этот, как его, Дон — ты, мол, теперь один из нас. И это как? И приборами заинтересовались. Что-то им от него надо, только что? И когда они это «что» озвучат?
— Слышьте, чуваки, а может, не надо? — жалобно скривился Саймон, озираясь с тщетной, как он сам понимал, надеждой.
— Ну не-ет уж! Надо мной ржал? Ржал. Теперь я поржу! — в злорадном предвкушении потёрла руки полупьяная Лиса.
— Да что ты? Неужели тебе самому не интересно? — удивился один маленький. Йэльф? Да, наверно. — Странный ты, всё-таки. С нами такой смелый эксперимент поставил, а теперь боишься. У тебя даже хвост уже есть.
— Так то с вами… — бурчал Саймон, усаживаясь посреди свободного пространства. — А то с самим собой… Ну, трус я, трус и перестраховщик, да, что ж теперь — удавиться мне, что ли? Так я ж вор, не бандит, это они безбашенные, за счёт трусости и жив ещё до сих пор.