Колоски
Шрифт:
Но минуло не одно тысячелетие, поднялась и пришла в упадок не одна человеческая цивилизация, прежде чем они нашли дорогу в свой Авалон, где никогда не было, нет, и не будет ни одного человека. Но люди успели их запомнить и увековечить — в сказках. Вечно юных, по меркам человеческой жизни — бессмертных, надменных и презирающих весь род людской. Но, видит небо — их можно понять! Бросить всё, переселиться — и понять, что квартира уже занята соседями, от которых ты и хотел избавиться — это ж просто безобразие, благословенные!
СПб. 2012 год.
Послесловие
Не писатель я, не писатель. Ну какой из меня, на фиг, писатель? Я ворон здешний. Но не тот, что вьётся, да и не ворон даже, а так, ворона. И даже не белая, а так, серенькая. Кар-р-р! И всё, что вы прочитали — это вовсе не моё. Мне просто показывали картинки, периодически поселяли в одном из героев — видимо, чтобы имела возможность почувствовать «на собственной шкуре» и понять ход мыслей, а я всё это спешно записывала, как могла. Я именно видела все их жесты, слышала интонации, и самой большой проблемой было найти наиболее подходящие слова к тому, что я вижу. Была бы я художником — зарисовывала бы карандашом и красками, но рисую я ещё хуже, чем пишу. Показывали мне эти картинки достаточно беспорядочно, иногда сложно было понять, что к чему относится, приходилось додумывать и связывать. Эти куски очень легко заметить, там повествование становится довольно занудным — так я и говорю, что не писатель, совершенно честно. Больше всего это было похоже на множественную шизофрению. Вся эта шайка-лейка поселилась у меня в голове, они орали, били друг другу морды, интриговали и резвились, как хотели. И не выгнать было никак. Не скажешь же: «Фу-фу, пошли вон, противные!» Вернее, сказать-то можно, а толку? С другой стороны, было бы даже забавно, если бы показ шёл последовательно и по одному разу, но увы — сцены повторялись. А смотреть раз по пять, как бьют одну и ту же физиономию — это уже утомительно. Единственным способом избежать повторов показа оказалось записывать увиденное на бумаге. Карандашом — ноут появился позже. Были сильные сомнения — печатать я не умела и не умею до сих пор, делаю это одним пальцем одной руки: в другой руке или сигарета или чай. Так вот. Конец истории неаккуратно обгрызен именно по той причине, что мне перестали показывать. Видимо, то неизвестное «нечто», чему и названия в человеческом языке не существует, во мне окончательно разочаровалось, или просто надоело ему показывать такое интересное, интерактивное шоу человеку, который и пересказать-то толком не может то, что увидел и почувствовал. А может — наоборот. Может, всё предназначалось только мне, чтобы я чему-то там научилась или что-то там осознала, а моя попытка рассказать об этом вам вызвала его неудовольствие. Не знаю. Лично ко мне это «нечто» никогда не обращалось, только сказки показывало. А теперь и того нет.
Но почти четыре года я была абсолютно счастлива. Нет, правда! Было очень здорово наблюдать за этими ребятами, почти общаться — даже не имея возможности лично участвовать или чем-то помочь. Я им даже завидовала, чесслово! Вот уж правда — «чтоб я так жил»! Увы, видимо, я не оправдала надежд моего неизвестного повествователя. Вот уже три недели, как мне не показывают сказки на ночь, и это печально. Мне нравились эти ребята, без них как-то скучно. Но — большое спасибо ему, что оно было. Могло бы и не быть.
И огромное спасибо тем, кто подмечал недодуманное и тыкал носом в несообразности. Спасибо Свете за молитвы, спасибо Анне за вопросы «А что дальше?» Отдельное спасибо Ике за терпение — ей первой приходилось читать свежезаписанный кусок, когда я прибегала к ней с воплем: «Нет, ты только посмотри, что они творят! Ужас!», и шарить в «Гугле», восполняя мою серость и необразованность. Спасибо!