Колыбельная для вампиров - 3
Шрифт:
«Слава богу! Все равно лучше не думать об этом, а то опять напугаю ребёнка, — я постаралась взять себя в руки. — Господи! Неужели нечто подобное ждёт и Аннабель — такую маленькую и хрупкую? Ну, нет! Клянусь, я не потеряю вас обеих! Похоже, Рени уже не спасти, иначе отец не опустил бы руки и не ходил за ней как привязанный, бросаясь исполнять любое её желание. В общем, если с мамой от меня никакого толку, то уж с тобой, мышонок, я ничего не пущу на самотёк. Я присмотрю за тобой, чего бы мне это ни стоило. И пусть все Штейны катятся к чертям, если им это придётся не по вкусу», — твёрдо решила я.
—
Мари. Кажется, предстоит сватовство, ой, что-то будет!.. Интересно, что?
Время шло, а я всё ещё не сказала Мике о предстоящем визите Реази. Поначалу я откладывала разговор под тем предлогом, что впереди ещё полно времени и не стоит портить себе выходные. Затем настал понедельник, по определению тяжёлый день, а вот во вторник у меня начались ломки. Откладывать разговор было больше нельзя. Если отец согласится, меня убьёт Рени за то, что я оставила ей слишком мало времени на подготовку. Даже ужины в узком семейном кругу у неё это полноценные приёмы. «Положение обязывает, — говорит она и, улыбаясь, добавляет: — К тому же для женщин нашей семьи это повод блеснуть красотой и драгоценностями». Для меня приёмы — сплошной кошмар и, когда есть такая возможность, я линяю, правда, не всегда удаётся отвертеться и тогда начинается тягомотина со сборами. Но Рени любит гостей, правда, она очень привередлива в их выборе, потому они бывают у нас не часто, за что я ей жутко благодарна.
В общем, ближе к вечеру, ожидая прихода Мики, я уже вся извелась. Потому даже обрадовалась, когда услышала, что хлопнула входная дверь.
Гадая, в каком настроении отец, я вышла навстречу. Интересно, он с ходу пошлёт меня с идеей пятничного ужина, попутно живописав, какая я бессердечная поганка, или только одарит мрачным взглядом, а об остальном предоставит догадываться самой? Чёрт знает что! И куда только подевался наш сдержанный и спокойный глава семейства?
«Ну, нельзя же, чтобы у тебя так штормило настроение. Совесть надо иметь, не один ведь живёшь», — отчётливо подумала я, завидев отца, а вслух сказала:
— Привет, papa! Есть будешь?
Он не ответил, а я не удивилась. В последнее время такое часто происходит. Эдакий новый стиль общения детей и родителей, кажется, он называется «разговор со стенкой». Отец сел на диван и нахохлился как больной сокол. Правда, спустя некоторое время он всё же заговорил со мной.
— Где Рени? — спросил он невыразительным голосом.
— Сказала, что хочет отдохнуть, и даже не стала ужинать, — наябедничала я, воспользовавшись случаем.
Он нахмурился, но ничего не сказал.
— Что, совсем всё плохо? — не выдержала я, впрочем, не ожидая ответа.
— После инициации феникса, лечение уже бесполезно, — вдруг произнёс Мика и печально глянул на меня. Глаза у него были под стать голосу, тоскливые и неживые, будто ледышки или зелёное бутылочное стекло. — Процесс разрушения пошёл просто вскачь, ничем не могу его остановить, — пожаловался он.
Присев рядышком я обняла его и чмокнула в щеку.
— Понимаю, каково тебе сейчас, и мне тоже очень больно, причём вдвойне. Пойми, у меня душа болит за
— А ты откуда знаешь о поиске? — встревожился отец. — Это она тебе сказала?
— Нет, конечно, — вздохнула я. — Как будто вы мне что-нибудь говорите.
— Опять подслушивала?
— Ага! — созналась я. — Всю информацию приходится добывать самой. Живу как партизанка в родном доме.
Удивительное дело, но отец впервые улыбнулся и потрепал меня по щеке. Терпеть ненавижу, когда он так делает! Сразу ощущаю себя комнатной собачонкой. Ладно, ввиду чрезвычайного положения в доме, так и быть, кусаться не буду.
Мика покосился на меня — вот зараза! — и усмехнулся. Zut![1] Терпеть не могу фокусы старших! Всё время такое чувство, что у меня прозрачная голова, и они видят мои мысли насквозь.
— Спасибо, детка, думаю, ты права. Что-то я совсем захандрил, а это не дело хоронить нашу Рени раньше времени, — он пристально посмотрел на меня. — Так о чём ты хочешь со мной поговорить?
Я помедлила, собираясь с духом. Конечно, сейчас не до для дурацких визитов, вот только есть такое гадкое чувство, что Ник не даст мне отвертеться от задуманного им ужина.
— Даже не знаю, как сказать… в общем, один знакомый парень напросился к нам в гости, типа он хочет семейный ужин, и я сдуру пообещала.
— Звучит интригующе. Собираешься представить нам своего жениха? — слабо улыбнулся Мика.
— Нет-нет! Боже упаси, только не это! Честное слово, он сам напросился! Я его почти не знаю, но Реази, фигурально выражаясь, вывернул мне руки, требуя этот семейный ужин, — я глянула на отца не зная говорить ему или нет, но затем решилась. — Знаешь, papa, он очень странный парень. Говорит, что учился вместе с нами, но я не помню, чтобы встречала его в Академии. При этом Соня с Иваном утверждают, что они с ним знакомы. Не понимаю, как такое возможно, ведь я знаю всех их знакомых, — выпалила я и воодушевилась, заметив, что на лице Мики появился интерес.
— Говори!
— Думаю, Реази не тот, за кого себя выдаёт. И вообще, есть в нём что-то такое… — я замялась, подбирая слова. — Даже не знаю, как это объяснить… я же своих сверстников знаю, а он какой-то не адекватный, ведёт себя так, будто все обязаны падать перед ним ниц. Короче, эдакий китайский мандарин.
— И что, его слушаются? — быстро спросил Мика.
— Да, — ответила я и сама этому удивилась. — Ещё как слушаются! В штабе парень бросил бумажку мимо урны, так он велел ему поднять и тот даже ничего не вякнул в ответ, а сходил и поднял, хотя был старше Ника званием.
— Очень интересно! Что ещё ты знаешь об этом парне?
Я пересказала всё, что знала и заодно про свои подозрения, что Реази может читать мысли и мне сразу же полегчало. Пусть теперь Мика разбирается с ним, а я пас.
— Что скажешь насчёт ужина? — поинтересовалась я в заключение.
— Когда он собирался прийти? — спросил Мика, о чём-то усиленно размышляя.
— Просился в эту пятницу на девять вечера, точнее приказал.
— А сегодня у нас вторник, значит, время ещё есть. Хорошо, мы организуем ужин твоему парню.