Колыбельная виски
Шрифт:
— Эм… — Я поджимаю губы и выдыхаю через нос. — Да... просто ну, вроде как… — Я чувствую, как горят мои щеки, и делаю большой глоток воды.
— Подруга, он ищет тебя.
Мое сердце бешено колотится в груди.
— Я… хм, я не знаю, о чем ты говоришь, так что... — Делаю шаг назад, потом еще один, со всеми взглядами в комнате отдыха, прикованными ко мне.
— Он опубликовал видео, у которого более двух миллионов просмотров, в котором просит людей помочь ему найти тебя.
Замираю посреди комнаты и закрываю глаза.
— Черт, — шепчу я. — Уехала на
— А зачем ты от него сбегаешь?
— Это... э-э... — Сглатываю, не в силах вымолвить больше ни слова. Он ищет меня… зачем? С какой стати, спустя полтора года…
Джилл подходит ко мне и кладет руку мне на плечо, прежде чем наклонится и прошептать:
— Ты должна посмотреть видео.
Я не звоню Мэг, когда заканчивается смена. Во-первых, в США уже поздно, а во-вторых, я не хочу ни с кем разговаривать. Вместо этого направляюсь прямо к пляжу и снимаю кроссовки по пути к берегу. Подкатываю штанины моей униформы насколько это возможно. Теплый, влажный песок просачивается межу пальцами моих ног, прежде чем волна омывает ноги до середины икр. Телефон в моем кармане, словно ядерный реактор — опасный и смертельный. Это портал в черную дыру, из которой я только недавно начала выбираться. Несмотря на это, я все равно засовываю руку в карман и вынимаю его, обхватив пальцами. На экране отражается заходящее солнце.
Что на этом видео? Мне разве не все равно?
Я наивно полагала, что отъезд из Рокфорда решит все проблемы. Но я бы солгала, если бы сказала, что это не облегчало забвение.
Все в Рокфорде напоминало мне о маме, о Ное. Куда бы я ни пошла, все напоминало мне о двух людях, которых я потеряла, и зачем так поступать с собой? Мир такой огромный. Для меня не было никакого смысла оставаться в месте, которое не позволяло мне забыться. И кто-то однажды сказал мне, что Австралия находится так далеко от Рокфорда, как только возможно... но, очевидно, этого было недостаточно.
Как бы мне ни было тяжело расставаться с папой и Бо, я просто не могла остаться. Мама велела мне жить своей жизнью, но все же иногда, когда я смотрю на кристально-голубые воды и ловлю себя на том, что улыбаюсь, чувствую себя виноватой.
Вздохнув, делаю несколько шагов назад и сажусь на песок с телефоном в руке. Открываю поисковик и начинаю печатать первые буквы его имени, прежде чем в строке всплывает «Ной Грейсон». Я, возможно, и вычеркнула его из своей жизни, но все же, у меня было достаточно моментов слабости и сожалений в прошлом, так что мой смартфон знает, что мне нужно.
Первый заголовок: «Ной Грейсон умоляет поклонников помочь ему найти свою потерянную любовь».
Телефон выпадает из моей руки на песок. Пульс бешено стучит в ушах. Кажется, на какое-то мгновение мир перестает вращаться. Как момент в фильме, где все застывает.
— Вы издеваетесь? Его потерянную любовь? — бормочу я себе под нос.
Он ушел от меня в тот день в доме моих родителей. Он никогда не звонил и не писал. С таким же успехом после того дня мы могли быть чужими друг другу. Он не мог любить меня!
Я потратила добрую половину года, пытаясь убедить себя, что ему все равно. Проигрывая и перебирая каждый момент, который мы разделили, который я могла вспомнить. Мне просто не хотелось верить, что я могла быть такой доверчивой.
Закрываю глаза. Вспоминаю, как он прижимался ко мне, как его большие руки касались моей талии. Покалывание его щетины на коже моих бедер. Но... сколько девушек чувствовали с ним то же самое? Друзья. Я была не просто другом, но и не любовницей, а чем-то средним.
Прежде чем осознаю это, позволяю всем эмоциям, которые держала под замком, вырваться наружу. Сначала приходит боль, а затем гнев. Сожаление. Желание защитить себя. Но больше всего меня потрясает то, что я не могу его отпустить. Как бы я ни старалась, что бы себе ни говорила. Я могу найти столько доводов, сколько необходимо. Сотня девушек могла бы сказать мне, что он говорил им те же самые слова, и это не имело бы значения. Какая-то часть меня всегда будет верить, что даже если бы он сказал сотне девушек то же самое, он имел их в виду только со мной. Я никогда не забуду то блаженство, когда он был внутри меня, то притяжение, которое существовало между нами. Мое сердце покрыто шрамами от того, что я позволила себе принадлежать кому-то, кого даже не знала. Но в свою защиту скажу, что в те несколько недель я верила, что он — моя судьба.
Как может один человек быть настолько разрушительным, даже не пытаясь?
Звонит Facebook Messenger, на экране появилось фото Мэг с улыбкой королевы красоты. Проглатываю эмоции, сосредоточившись на пенистых гребнях волн, мчащихся к берегу и стараюсь, чтобы мой голос звучал бодро.
— Эй!
— Черт, ты уже видела, да?
— Мне и не нужно было этого делать. Я пошла в комнату отдыха, а там медсестры смотрят какое-то видео. Они все уставились на меня так, словно у меня было две головы.
— Черт. Итак... что ты думаешь?
— Вообще-то я его не смотрела, но одна из девушек сказала, что он ищет меня.
— Что-то вроде того. — В трубке воцаряется тишина. — Ты должна это посмотреть.
— Неа! Этот корабль давно уплыл. — Провожу пальцем ноги линию на песке.
— Знаешь, Ханна. Я не собираюсь лгать, даже я прослезилась, а ты знаешь, как я отношусь к этому ублюдку.
Я закатываю глаза.
— Я просто не понимаю, почему он делает это после всего этого времени. Зачем?
— Кто знает, он парень. У них отсутствует всякое чувство логики.
— Даже не знаю. — Наклонившись, пишу его имя на песке, прежде чем провести по нему рукой. Вытаскиваю из себя ненависть, которую научилась таить против него, потому что в жизни есть люди, которых нужно научиться ненавидеть просто потому, что это не так больно. — Это, наверное, какой-нибудь дурацкий пиар-ход.
— За твой счет? — Мэг фыркает. — Знаешь, не пойми меня неправильно, я думаю, что он мудак, но не до такой степени.