КОМ: Казачий Особый Механизированный
Шрифт:
Прикинул я: эти передние щас предсказуемо отставать начнут. Полгода носимся по ипподрому, кто чё может, все давно уж выучили. Отсмотрел я за третий круг весь центр дорожки — нету больше бликов гадостных синеньких! Все пособрали — разминировали. Значит, свободно всё, можно прибавить скорость.
Поднажал я потихоньку. Пока мысли всякие гонял да присматривался, оказался в лидирующей восьмёрке. И есть ребята-соученики, которые могли бы сейчас наддать, да всё осторожничают. Само собой, коли ловушек чётко не видишь, лучше уж синица в руке,
Огляделся я ещё раз. Чисто всё. И дочка Харитовская там же, на трибунах, сидит как пришитая.
Эх, ребятушки, четвёртый круг пошёл — а ну, веселей, залётные!
Как наддал я жару! И первым за мной Еша рванул. Это наш брат казак, только что по национальности — бурят, из Бозоя. Сообразил, хитрован, что я чего-то вижу — след в след понёсся. А за ним, на этакий фокус глядя — и остальные цепочкой выстроились!
Это я потом узнал, когда первым добежал и услышал:
— Первому — двенадцать баллов, следующей тройке — одиннадцать!
Обернулся, руки в колени упёр, отдышаться пытаюсь, сморю — половина курсантов, чисто волки, когда по снегу цепочкой бегут — так через финишную черту и вваливаются.
— Всем остальным из этой группы — десятка! — выпалил строгий капитан. — Не тормозим! Живо на полосу препятствий!
Да ёшкин кот, а! Но таки прав он, сказано же было — без перерыва.
НЕ ТОРМОЗЯ!
Полоса препятствий имелась посреди ипподрома в трёх комплектах — вот ко всем им по порядку прибытия очереди и выстроились
Полоса-то стандартная, наша. Да вот только Анфиска Харитонова, язви её в корень. Такой неприятный фактор мажеский. Да ещё первому бежать! А с другой стороны — была не была. Вышел на стартовую, всматриваюсь, чего-то отблёскивает, а чего непонятно. Ну будем посмотреть.
— Пошёл! — скомандовал наблюдатель в жёлтой рубашке и нажал кнопочку секундомера, сам же споро пошёл вдоль полосы, чтобы примечать мои огрехи, буде каковые обнаружатся, и записывать их в специальный блокнотик.
Помня своё прошлое фиаско со скоростным прохождением, нонеча бежал, «торопясь медленно». Оно вернее будет. Пока енти блики выглядывал, чуть не вляпался. На лабиринте «Змейка» все брёвнышки оказались залиты как бы маслом скользючим, вообще захватиться не было сил-возможностей. Пришлось так просто пробегать.
Потом чуть с бревна не урылся, автоматически себя мажеской силой от землицы оттолкнул — не запрещено, слава Богу.
Потом чучелко, которое надо было шашкой уколоть, или рубануть, уворачиваться вздумало.
Да уж, много гадостей девичий мозг придумать может. А ежели эти придумки ещё и мажеской силой подтвердить — то просто держись получается. Ну и держался.
Еле-еле прошёл. Парни за мной, чувствую, приободрились. Выходит — разрядил я ловушки, им по чистой полосе бежать? Любопытно, а глазеть некогда. Соглядатай мой с секундомером командует:
— Стрельба! — а сам секундомер жмёт, в блокнотике чевой-то карябает. — Время, время!
До места стрельбы и идти-то недалеко, ан подрезал меня Ешка. По второй линии полосу препятствий проскочил и на два шага меня опередил, жук. Его «надсмотрщик» притулился рядом во входом, а мой, через плечо мне глянув, объявил:
— Мы вторые! — это он не мне, а другому такому же в жёлтой рубашке парню, который Федьку привёл.
— Понял, — кивнул тот и на всякий случай напомнил: — Господа экзаменующиеся, разговоры по-прежнему запрещены.
Ясно море. Хотя я и так догадаться могу, какую Анфиса Феде каверзу заготовила. Штаны вон по колено мокрые. Край рва сыграл. Или слишком скользким оказался. Как уж Федька исхитрился весь в воду не ухнуть — потом узнаю. Нам сейчас пострелять бы хорошо.
Привычного тира у Харитонова не было. Такая нарочно состроенная небольшая деревенька из досок. Пулями уж вся изрядно издырявленна, не разваливается только благодаря магическому подкреплению. Рычаг дёргаешь — заходишь внутрь. И поехало!
Идёшь с наганом или с винтовкой, а на тебя со всех сторон мишени выскакивают. И главное, что не во все из них стрелять надо — вроде как гражданские вперемешку с бандюганами, да в разном порядке, не заучишь раз и навсегда. Успеет бандитская мишень на тебя боком развернуться — всё, убит. Заодно проверка на скоростную перезарядку тож, не умеючи — никак по времени не уложишься. Вон, слышно как раз, как Еша палит. Но это упражнение нам привычное, сколько тыщ раз обкатанное — и не сосчитать.
Полезное дело. Не всё ж время мне на шагоходе кататься? Случай разный бывает.
Не успело утихнуть, Еша взопревший из дверей вывалился — меня туда:
— Время пошло!
А дальше только успевай!
Дважды чуть не обмишурился: на бандитских мишенях косынки да фартуки оказались напялены! Только и успел узнать по усам да по бороде.
Но отстрелялся. Выскочил — Федя сразу за мной.
Дверь в «деревеньку» захлопнулась. Стою, отдышаться пробую.
Теперь-то всех остальных ждать. Потому как на выездке есть обязательные групповые задания. Ну и, опять же, жребий при всех надо тянуть — какая тебе лошадка достанется. Оне, конечно, все хороши. Плохих на ипподроме, да на обучении у Харитонова зачем держать? А всё равно, есть предпочтения всякие. Вот, чтоб их исключить, жребий и нужон.
ПОД ЗАНАВЕС
Пока стоял, смотрел как остальные полосу препятствий проходят. Это разговаривать нельзя, а глазеть друг на друга — пожалста, сколько влезет. Хотя парнишки в жёлтых рубашках для пригляду так при нас и отирались.
Ну вот, стою я, значицца, наблюдаю.
Оказалось, что надежды на чистенькую полосу после вперёд прошедших — зряшные! Хитрая Анфиска так устроила, чтоб после кажного прохождения ловушки заново настрополялись, чтоб, как говорится, никто не ушёл обиженным. По три штуки на бойца, да не те же самые, а всякий раз разные!