Командарм
Шрифт:
— Макс Давыдович! — сунулся в кабинет референт. — Вам из Госбанка звонят, из Правления.
— Ну, соедини, что ли, — пожал плечами Кравцов.
Что могло понадобиться от него совбанкирам, он не мог даже предположить. Впрочем, был бы человек, а дело для него всегда найдется.
— Кравцов слушает, — гаркнул он в трубку. Качество телефонной связи по-прежнему оставляло желать лучшего, и привычка орать в мембрану становилась неискоренимой.
— Макс Давыдович, дорогой! Ты там как, всех шпионов поймал, или чекистам кого-нибудь на развод оставил?
Ну, естественно! Краснощеков ведь с легкой руки Кравцова и при полной поддержке Троцкого, знавшего Александра Михайловича еще по совместной работе в САСШ, стал теперь, что называется, незаменимым человеком. Или другими
— Здравствуй, товарищ Краснощеков! — обрадовался Макс возможности отвлечься от работы, хотя бы и на пару минут. — Как жив? Здоров? Или опять, не дай бог, посадили?
— Нет, мне и одного раза за глаза хватит! — откликнулся Краснощеков. — Слушай! Дел невпроворот! Так что, я коротенько. Сегодня в восемь, на Грановского!
"Ах, да! — усмехнулся про себя Кравцов. — Саша, ведь, еще и профессор Московского университета". [66]
— И без возражений! — продолжал наседать Александр Михайлович. — Лизка приехала, когда еще такой случай будет!
— Какая Лизка? — не понял занятый своими мыслями Кравцов.
— Лилина сестра из Парижа приехала.
66
Вероятно, Краснощеков проживает или в доме № 2 (строение 1) или в доме № 4, где проживали преподаватели МГУ.
— Ага! И… А кто будет-то? Может быть…
— Не может! — отрезал Краснощеков. — Народу будет немного. В основном, Володины и Лилины друзья, да вот еще Яша Блюмкин обещал зайти.
— А мы-то тебе зачем? — прямо спросил Макс.
— Володя попросил, — объяснил Краснощеков, знавший об общей нелюбви четы Кравцовых к московской богеме. — Уважает он тебя, Макс. Серьезно! А в Рашель по-прежнему влюблен. Платонически! — поспешил он развеять возможные недоразумения. — Хотя, сказать по правде, уж и не знаю, как ей это удалось! Он, по-моему, из тех, кому легче отдаться, чем объяснять, что не хочешь.
— Я знаю, — усмехнулся Кравцов. — Но Рашель умеет быть убедительна, когда хочет. А как у нее вышло с Владимиром Владимировичем, я тебе не скажу. Тайна личности. Ты же юрист, Александр Михайлович, должен знать. Pro domo sua [67] , так сказать.
— Придете?
— А что с тобой делать?
Так и случилось, что, совершенно не планируя этого заранее, Кравцов оказался тем вечером в гостях у Краснощекова. Народу, и в самом деле, собралось немного: поэт Пастернак, Ольга Третьякова [68] , Эйзенштейн, которых Макс едва знал — шапочное знакомство, никак не более — Маяковский с вечной папиросиной в углу рта, высокий, мощный, несколько отяжелевший с их последней встречи. Муж Лили Осип… Вот этого человека Кравцов не просто не понимал — ни как интеллигента, ни как мужика — ему был незнаком и чужд тот мир, каким представлялось внутреннее пространство этого неглупого и, кажется, вполне самодостаточного мужчины. Женя Соколова [69] … Крепкая, белокожая, русоволосая и светлоглазая… Еще какие-то мужчины и женщины, болтавшие, покуривая и выпивая, о танцах, о фокстроте, о Кранахе — "А он-то здесь причем?" — и Тициане… Лиза Триоле [70] , несмотря на разницу в возрасте необычайно похожая на сестру, еще одна женщина — юная красавица Анель Садукевич, про которую Макс так и не понял, чья она любовница: то ли Маяковского, то ли Брика. Не исключалось, впрочем, что девушка живет и вовсе с самим Краснощековым.
67
О своих личных обстоятельствах (лат.)
68
Актриса немого кино, известная красавица.
69
Евгения Соколова (Жемчужная) — на протяжении многих лет гражданская жена О.Брика.
70
Эльза Триоле — родная сестра Лили Брик.
— Как думаешь, с кем она спит? — шепнула в ухо Рашель.
— Сложно сказать! — вздохнул в ответ Кравцов.
Сложность любовных многоугольников, постоянно возникавших в среде этих незаурядных людей, по-прежнему, — несмотря на многолетнее знакомство — приводила Макса в растерянность. Фантазии не хватало, творческой раскрепощенности или чего еще, но временами он даже испытывал в их присутствии чувство неловкости.
— Здравствуй, Макс! — Луэлла Краснощекова — высокая и красивая девочка не уехала с матерью в Америку, но, не ошиблась ли она, оставшись в революционной России с отцом? Ответить на этот вопрос со всей определенностью Кравцов не мог. Но, кажется, Лиля — при всей своей невероятной "раскованности" — относилась к девочке как к родной дочери. Так что, хотя бы заботой и вниманием Лу не обделили, а жизнь в Москве, да еще в кругу первого поэта эпохи, скучной не назовешь.
— Здравствуй, ребенок, — серьезно протянул девочке руку Макс. — Как в школе?
— У меня платье новое, — ответила Лу.
— Ну, и что? — поднял бровь Кравцов.
— Из Парижа! — выпалила Луэлла, испытывавшая, по-видимому, чувство неподдельного восторга.
— Это далеко от Жмеринки? — откровенно усмехнулся Макс, но девочка его, естественно, не поняла.
— Лили говорит, — она всех называла по имени и на "ты", даже отца, — что настоящую женщину отличают взгляд, — она "сделала глаза", — красивое белье и дорогие туфли!
— Следовательно, тетя Лиза привезла тебе не только платье и туфли, но и бюстгальтер? — спросила Рашель.
— А как ты узнала? — растерялась девочка.
— А где Блюмкин? — поспешил сменить тему Кравцов, неожиданно подумавший о возможности использовать в своих целях связи Якова в Коминтерне, куда тот недавно перешел для налаживания там службы безопасности.
Однако Блюмкин в гости так и не заявился, зато вскоре в гостиной появился человек, которого Кравцов ожидал встретить в этой компании меньше всего. Раздвинулись портьеры, скрывавшие двустворчатую дверь, и в комнату вошел статный молодой военный с двумя орденами "Красного Знамени" на груди.
— Витя?! — удивленно воскликнул Макс и шагнул навстречу старому другу.
— Сюрприз! — улыбнулся Примаков и, энергично шагнув вперед, крепко обнял Кравцова.
С Виталием Примаковым, тогда еще командиром отряда красногвардейцев, Макс познакомился в Питере летом семнадцатого. Позже, судьба не раз и не два сводила их на Украине, где Виталий сформировал кавалерийский полк, выросший, в конце концов, в знаменитый кавкорпус [71] . Ну, а в недавние уже времена, они снова встретились в Питере. Кравцов прибыл в город принимать округ и не без удовольствия увидел, среди встречавших его на перроне Октябрьского вокзала военных, Примакова. Как выяснилось, Виталий командовал в Ленинграде Высшей Кавалерийской школой.
71
1-й корпус Червонного Казачества.
— Какими судьбами?
— В Китай еду, — понизив голос, объяснил Виталий. — Советником в 1-ю армию.
— Слушай, — оживился Кравцов. — А в Коминтерне у тебя знакомые есть?
— У меня есть, — подошел к ним Краснощеков. — Я с Войтинским по Дальнему Востоку хорошо знаком, а он сейчас как раз в Исполкоме Коминтерна работает. Так какая требуется помощь?
— Я ищу человека по фамилии Златопольский. — Тихо ответил Макс.
— Илья Борисович? — удивленно поднял брови Краснощеков. — Ты говоришь об Илье Златопольском?