Комбат. За личное мужество
Шрифт:
— Малиновский нам теперь не поможет. И Лиза эта ни фига не знает… — сказал Константин.
— Вот-вот, Лиза… Рубинштейн бумаги подписал. И теперь, если мы ему жену не вернем, он нас из-под земли достанет и уроет, — не скрывая волнения, проговорил Гарик.
— Да успокойся ты! — одернул его Константин. — Все будет тип-топ. Некому нас будет ни искать, ни урывать.
— Ты что же, собираешься с Рубинштейном поступить так же, как с Малиновским?! — не то удивился, не то испугался Гарик.
— Только механика еще не нашел, — хмыкнул Константин. — Механика для легионера.
— И сколько теперь киллеры за работу берут? — поинтересовался Гарик.
— Не, пацан, тебе я и за бесценок такую тонкую работу не поручу! И не надейся! — хмыкнул Константин. — Буду искать. Времени хоть немного, но есть.
— И в чем наша выгода от того, что Рубинштейна убьют? — поинтересовался Гарик.
— Выгода самая что ни на есть прямая! — заявил Константин, четко выговаривая каждое слово. — Даже целых две выгоды. Во-первых, за похищение дочери и жены мстить не будет. А во-вторых, ведь в бумажках, которые он подписал, хотя и мелким почерком, но ясно сказано: если член общества «Легион» погибает, все отчисления по договору переадресуются на счет детективного агентства, которое обязуется расследовать причины его смерти, на один из Анжелкиных швейцарских счетов…
— Ты рассчитываешь на то, что он твоим скоро станет? — спросил Гарик.
— Не так скоро, не так скоро… Сначала еще жениться надо, а потом уже в наследство вступить… — задумчиво произнес Константин.
— Ты что, Анжелку тоже, как ты там выражаешься, механику закажешь? — как показалось Анжеле, изрядно струхнув, спросил Гарик.
— Не так скоро… Не так скоро… — повторил Константин.
И Анжела, у которой уже затекла удерживающая кружку у стены рука и голова едва держалась на шее, почувствовала, что у нее по спине пробежали мурашки. А может, это просто снова начинался озноб.
Разумом она всегда понимала, что Константин, да и Гарик, не просто так крутятся возле нее. Но эмоционально, физически она незаметно для себя все больше и больше привязывалась к одному и другому. Теперь получалось, она находилась во власти своего собственного могильщика. Да что там, она собиралась выйти за него замуж! Анжела чувствовала, что едва сдерживает себя, чтобы не выскочить и не высказать им все, что о них думает.
Но она понимала, что иной возможности узнать, что за дело они задумали, у нее не будет. Поэтому продолжала прислушиваться к их разговору.
— А что там в этом чемоданчике Малиновского лежит? — не скрывая любопытства, поинтересовался Гарик.
— Я точно не знаю. Но предполагаю, что там списки тех, кто вступил в «Легион», номера их счетов, договоры… И главное, там же должен быть номер счета в швейцарском банке, куда Малиновский перекачивал или собирался перекачивать деньги. Во всяком случае, так он мне сам говорил.
— Он что, посвящал тебя в свои дела, а ты его порешил? — удивился Гарик.
— Он вел какую-то странную игру… Он заигрался… Малиновскому тошно было жить дома, и он часто сам себе придумывал экстремальные развлечения. То в горы его несло с лыжами, то с парашютом прыгал. А
— Ну, этим теперь многие развлекаются… — пожал плечами Гарик.
— Да, но он так заигрался, что заявил мне, что, мол, нашел свое счастье, нашел женщину, которая его понимает, и к прежней жизни возвращаться не собирается. Я у него спрашиваю: «А как же „Легион“? Такая идея классная!» А он говорит: «Ерунда! Надоело! Объявлю всем, что организация распускается, и раздам деньги…» Ну тут я и взбрыкнул!
— Взбрыкнул… А как мы чемоданчик теперь откроем? Без кода, и без этой Лизы? Вдруг она все же код знает? — спросил Гарик.
— Да ладно… Главное — идея… Идея классная. Кое-кого из легионеров я знаю. Слышал, с кем у Малиновского терки были. Я представлюсь преемником Малиновского. Наберу новых легионеров. Документы подпишем, а потом уберем их по одному. А счет за рубежом у нас, считай, есть. Анжела на меня так запала, что замуж хоть сейчас побежит. А потом уже про тех, кто раньше записался, думать будем. За те деньги, что нам за то время накапают, найдем специалиста чемоданчик открыть. Найдем…
— А кого ты хочешь в этот «Легион» вовлечь? — продолжал расспрашивать Гарик.
— Есть наметки… Мельников этот ничего, крепенький. И женой, дочкой, как я понял, дорожит, — сказал Константин.
— Ты что, его молекулу тоже собираешься похищать? — не скрывая тревоги, спросил Гарик.
— Нет, там можно разыграть партийку поинтереснее… — сказал Константин и, позевывая, добавил: — Все, пошли спать.
Анжела почувствовала, что ничего с собой не может сделать, этот ставший для нее почти родным хрипловатый голос будил в ней какие-то неподвластные ее воле чувства. И это выводило ее из себя, бесило. Она чувствовала, что, даже если очень захочет, не сможет причинить зла этому человеку.
— Да, нам крупно повезло, что эта твоя Анжела тупа как пробка, — самодовольно произнес Константин. — Она втюрилась в меня, как кошка… Так что давай спать. А завтра опять за работу.
— Лизу искать? — спросил Гарик.
— Нет, — твердо сказал Константин. — Механика.
— Где?
— Я, кажется, знаю где…
— А для кого механика? — спросил Гарик. — Для Рубинштейна? Для Лизы? Или, может, сразу для Анжелы?
И тут Анжела не выдержала. Она вскочила, накинула на ночную сорочку халат, вытащила из запертого на ключ ящика стола пистолет и, выскочив в коридор, ворвалась в соседнюю комнату.
— Сидеть! — крикнула она, взмахнув пистолетом. — Сидеть, а то выстрелю!
Гарик и Константин оторопели и оба плюхнулись на диван.
Анжела, сжимая рукоять пистолета двумя руками, водила дулом от одного к другому и едва сдерживала себя, чтобы не выстрелить. В голове гудело, ноги подкашивались, а затем она и вовсе провалилась в какую-то вязкую тьму.
Глава 10
Как понял Комбат, Лиза Малиновская, с которой его и Василия Титовца свел случай, даже не предполагала, что кроме денег может находиться в дипломате, код от которого так настойчиво пытался узнать у нее Константин.