Комбатанты
Шрифт:
От удара меня согнуло, но я не упала, постаралась выпрямиться, бежать дальше, но его кулак снова врезался в то же самое место и ярость от того, что бил он расчётливо, так чтобы не оставить заметных следов, но при этом навредить, помогла мне и теперь устоять на ногах.
Прежде и я бы, наверное, заплакала, упала, надеясь разжалобить супруга. Или просто сдалась, но теперь во мне пробудилась воля к сопротивлению. Я слабо ткнула его куда-то в грудь, понимая, что лишь разозлю, навлеку на себя ещё больший гнев и действительно — злая усмешка на лице стала шире. Глядя на этого чужого мне человека, я вдруг
Не знаю, откуда взялись силы. Что-то произошло с самим пространством. Я видела, как сжимается и вновь устремляется к моему животу кулак мужчины, всё происходило медленно как во сне. Чувства погасли, осталось лишь расчётливое равнодушие.
Почему-то я могла двигаться быстрее, чем Игорь, хотя тоже как под водой, и я воспользовалась случаем. Пальцы сжали спинку стула, прежняя я даже не смогла бы его поднять, тем более одной рукой, но новая женщина во мне была готова драться за своё будущее. Стул взлетел в воздух, словно вздыбленный ветром и обрушился на голову супруга. С проснувшейся вновь холодной радостью я увидела изумление в его глазах, а потом красная струйка скользнула по лбу, а взгляд поплыл.
Игорь рухнул на пол, а я отскочила в сторону и запоздало взвизгнула.
Глава 12
Вот не тому учат в академии! Ладно я, прогульщик, но и Ари не знал, как правильно построить хороший заговор. О связи с людьми не договорились, да и не понимали, как это следует правильно делать, пароли не придумали, явки не определили. Хорошо хоть я догадался сделать запись своих воспоминаний, точнее того что подслушал. Сирень мне поверила. Кажется, у неё был личный мотив, и я начал догадываться — какой. Запах другого мужчины на женщине почувствовал сразу, но не мне ведь предъявлять претензии: это я ему рога наставляю, а не наоборот. Дама решает кого миловать, а кого выставлять за дверь, я всегда безоговорочно соглашаюсь, как вылетать, так и оставаться.
Я бы не взволновался, но ощущая тревогу Сирень, и сам был слегка на взводе, так что Аргус, посмотрев на меня с бесконечным удивлением ничего не сказал, но остался рядом.
На следующий день после моего, частью делового, частью любовного свидания, мы с предвечерним сидели под своим деревом и разглядывали человеческий лагерь. Тревожным он не выглядел, люди работали как обычно, хотя подругу свою я среди других строителей не разглядел. Я приблизил картинку, отрегулировав зрение — опять ничего. Проникнуть в лагерь? Я знаю, где она живёт — сама мне сказала. Переместиться туда будет несложно. Проверю только всё ли с ней в порядке и сразу вернусь.
Впрочем, светлый вмешался и удержал меня от поспешного шага.
— А если тебя увидят? Получится совсем не та религия, на которую мы уповаем.
Вечно его волнуют какие-то странные вещи.
— Да об этом я и вообще не беспокоюсь! — отмахнулся от него. — Поверить не могу что нас отправляют к людям с такой ерундой, да ещё и учат этому несколько долгих циклов. Тут хватило бы пары заповедей и одного пинка.
Не следовало, конечно, демонстрировать всю глубину
— Допускаю, мы многого ещё не понимаем, хотя и у меня иногда появляются сомнения, особенно с учётом того, что я-то действительно учился. Я верил, что принесу свет и благополучие в души, а выяснилось…
Он не договорил и неопределённо взмахнул рукой.
— Мы всё исправим, — ответил я. От злости словно подросли клыки, и удовлетворённо провёл по ним языком. — Не берусь ничего обещать по поводу света, не моя это специальность, но воля дороже. Вот что надо ценить в первую очередь, а там и благополучие подтянется.
— Я с тобой, — коротко ответил предвечерний.
Повезло мне с товарищем.
Мы ещё долго болтали бы о разной чепухе, но потом заметили, что от человеческой массы отделился мужчина и пошёл в наше сторону, а чуть позднее женщина с другого участка строительства так же незаметно скользнула в заросли. То есть нам с нашего возвышенного положения наблюдать за ними было несложно, а вот соплеменники могли и совсем потери не узреть.
— Кажется, люди быстрее нас с тобой сообразили, где у нас явки! — сказал я, вспомнив, что упоминал это приметное дерево в беседе с Сирень. — Причешись, у нас гости.
Светлый машинально провёл ладонью по волосам, заинтересованно вглядываясь в густо поросший кустарником склон. Уже три человека спешили к нам, аккуратно пробираясь к подножию обрыва.
Нас люди замечают, только если мы сами этого хотим, так что могли себе позволить торчать на самом виду незримыми призраками, но проводить совещание в этом привлекательном месте явно не стоило. Я прикинул точку, где все трое визитёров неизбежно сойдутся (если не заблудятся, что тоже исключить нельзя) и предложил светлому встретить делегацию в ней.
Мы дружно переместились на небольшую полянку под сень другого лесного великана, который был меньше нашего любимого, зато хорошо укрыт от праздных взоров.
— Не напугаем мы их если покажемся оба? — озабоченно спросил Ари.
Всё ещё пёкся о душевном равновесии подопечных? А информация, которой мы их ошарашили не так давно, что, шокирует меньше?
— Крылья только сложи, не разворачивай картинно, а то тебя на гербе нарисуют, — предостерёг я. — Они любят крылатых бестий в этом плане использовать.
Аргус послушался, хотя мне показалось, что он не возражал против славы.
Первым на полянку вышел мужчина. Точнее, практически выпал, продравшись сквозь густые заросли. Оказавшись на сравнительно открытом месте (подлеска под крупным деревом не было) он ошеломлённо огляделся и конечно же узрел нас, красивых. Ари остался на ногах, а я сел, элегантно разместив крылья в полуразвёрнутом виде. Особо тут не поэкспериментируешь, поскольку иначе они мешают.
Для начала человек выдал несколько слов, как мне показалось, слегка нецензурных, но ни спасаться в панике бегством, ни падать ниц и не подумал, широко шагая, подошёл ближе и остановился. Грудь его вздымалась, не от волнения и трепета — запыхался, ползя вверх по склону.