Коммуна, или Студенческий роман
Шрифт:
– В гости? – с недоумением переспросила Полина.
– А чего такого? Студентка что, не человек? Её что, профессор не может пригласить к себе на чашку чая?
«Ну да, ну да. Конечно же. Вот так запросто каждый день студенты пачками зазываются в гости на дачи бывших первых секретарей обкома. Как воды попить! Наверное, ей просто надо там… полы-окна помыть, поди, за зиму запачкались-запылились. Или таки гостям – настоящим гостям – тарелки менять. Прислуга-то уж всё. В прошлом осталась. Она сама как-то плакалась прямо на занятиях, что Павлу Пантелеевичу
– Жду тебя завтра! Иди! – поставила бабка точку, даже не спросив: может, Полина занята завтра вечером?
– Чего грозная старуха хотела от бедной девочки? – Примус сгорал от нетерпения.
– В гости пригласила, – усмехнулась Полина. – На дачу.
– В гости?
– Ага! Наверное, надо двор подмести. Или что-то в этом роде. Теперь тащись к ней «в гости» в субботу вечером. И хрен куда денешься. По анатомии не просто экзамены, а госы!
– Хочешь, мы с тобой? – Примус сгорал ещё и от любопытства.
– Примус! – оборвал его Кроткий. – Если бы она хотела видеть на даче ещё и нас с тобой, то непременно пригласила бы. Это же не к подружкам на вечеринку с парнями завалиться.
– А вдруг старуха – старая извращенка? А чего такого? Всю жизнь анатомией заниматься – тут любой двинется. К тому же она и войну прошла, и… Знаете, что мне про неё рассказывали? Когда она ещё первой леди всея Одесской области была и заведующей кафедрой, ей лисичку надо было забить. Какую-то там работу она по сравнительной морфологии делала. Так вот, говорят, что сторож вивария за убиение лисички в научных целях запросил десятку. А Нине жалко стало. Да не лисички, а десятки. И она её собственными руками забила! Видали, какие на её дочурке бриллиантовые серьги? Ага! И на работу Нину персональная чёрная «Волга» катала. А десятку пожалела. И собственными руками лисичку-сестричку… – Примус трагически всхлипнул.
– Какая чувствительность! Необыкновенная просто. Особенно для того, кто собственными руками вываривал в цинковом ведре человеческую голову! – оборвала его Полина.
– Так то мёртвая голова. А то – живая лисичка! Я, разумеется, согласен с тем, что наука требует жертв. И даже готов смириться с лисичкой. Но вот что с тобой профессорша собирается проделать на этой своей обкомовской даче, а? – Примус сделал страшные глаза и потянул руки к Полиной шее.
– Лёшка! Не пугай меня! Я и так боюсь! – взвизгнула Полина.
– Прекратите детский сад! – сказал Кроткий. – Ясно как божий день, что она зовёт тебя именно окна-полы мыть и во дворе прибраться. Ничего страшного. От этого никто ещё не поломался. Съездишь. Я завтра всё равно занят.
«Он завтра всё равно занят! И что? Так мне от того, что ты занят или не занят, ни холодно ни жарко! Никуда не приглашаешь, и вообще! Занят он, да и на здоровье!»
Вадим не понял, отчего это вдруг у Полины внезапно испортилось настроение.
– Я позвоню тебе в воскресенье.
Она ничего не ответила.
Следующим
«И что делать? Стоять тут как дуре? Тарабанить? Уйти?»
Пока она размышляла, как ей поступить в этой дурацкой ситуации, к калитке подошёл симпатичный молодой человек лет… тридцати, что ли?.. Уже совсем мужчина, короче. И сказал:
– Привет!
– Привет! – ответила Полина.
– Не открывают?
– Нет.
– Ну, давайте вместе попробуем. – Он достал из кармана ключи и открыл калитку. – Прошу вас. Мне сюда же. Моя бабка позвонила мне час назад и сказала, что чуть не при смерти и немедленно должна меня видеть.
– Вы внук Нины Николаевны?
– Да. А вы кто?
– Я её студентка, – сказала Полина. – И вчера она пригласила меня в гости. Подозреваю, что словосочетание «в гости» было использовано из вежливости и вашей бабушке нужна просто помощь по хозяйству. – Мужчина отчего-то нахмурился.
– Другая ей помощь нужна… Вот ведь змея неугомонная!
Настраиваясь заранее ничему не удивляться, Поля проследовала за молодым человеком в глубь старого заброшенного сада, где притаился небольшой деревянный домик с верандой. Во дворе, под старой яблоней, стоял стол. За столом расположился благородного вида старикан.
«Видимо, это и есть бывший царь здешних мест Павел Пантелеевич Козырь!» – подумала Полина.
Чувствовала она себя крайне неуютно. Бабка пригласила, а калитка на замке. Внук её, с ключами, поначалу был приветлив, теперь вот отчего-то надулся…
«Мне это всё каким боком надо?!»
– Дед, привет!
– О-о-о!!! Глебушка! – седой мужик довольно бодро, но не быстро, эдак величественно, статно, поднялся со скамейки и обнялся с подошедшим внуком.
– Где моя подколодная бабка? Что же она гостей зовёт, а калитка на замке? Вот её тут какая-то студентка ждёт.
– Меня зовут Полина Романова, – прохладно кинула Полина и деду, и молодому человеку. Какого чёрта её здесь ещё и оскорбляют? Она что сюда, напрашивалась?
Из дому вышла, наконец, Нина Николаевна.
– Здравствуй, Полина. Здравствуй, Глеб. Садитесь, сейчас будем ужинать.
– Спасибо, я не голодна, – сказала Полина. – Нина Николаевна, вам нужна моя помощь?
– Я не сказала, что ты голодна! – фыркнула бабка. – Я сказала, что мы будем ужинать. Садись! – властно гаркнула она. – И ты сядь! – бросила она Глебу.
Чувствуя себя совсем не в своей тарелке, Полина присела за стол. Павел Пантелеевич завёл с внуком беседу, время от времени обращаясь с репликами к Поле. Кажется, он тут был самым воспитанным.