Коммуникология: основы теории коммуникации
Шрифт:
Первый методологический подход базируется на классической позитивистской методологии субъектно-объектных диспозиций. Он представлен концепциями структурного функционализма, системного подхода, информационного общества, технологического детерминизма, компьютерной футурологии и др. Онтология социальных коммуникаций в данном подходе основывается на системных связях и функциях. Коммуникативные технологии ставят задачу сконструировать желаемые образ определенного субъекта и социальные связи в системе. В управленческом аспекте данный подход можно сравнить с принципом классической кибернетики, предполагающим жесткий контроль над поведением системы, при котором исключаются все ненужные взаимосвязи.
Второй, неклассический методологический подход основывается на когнитивной модели субъектно-объектных отношений по поводу объекта. Феноменологическая по своим истокам методология выделяет сферу коммуникации в качестве особого онтологического объекта. Его изучение требует применения таких методов, как герменевтическая интерпретация смыслов, критическая рефлексия, рациональная реконструкция. Автор этой методологии, уже упомянутый Юрген Хабермас отдавал предпочтение позитивной науке в изучении социальных субъектов. Межчеловеческие “интеракции” он рассматривает как инструмент реализации практических интересов людей, как способ
80
Habermas J. legitimation Crisis. – Boston: Beacon Press, 1975. P. 107–108.
Сегодня весьма актуально осмысление теорий коммуникативного действия и коммуникативной рациональности Юргена Хабермаса с позиций современности [81] .
Третий, так называемый постнеклассический подход сводит природу социального к субъектно-субъектным отношениям, т. е. к принципу интерсубъективности, исключая объектность. Общество рассматривается как сеть коммуникаций, а коммуникации имеют возможность к самоописанию общества и его самовоспроизводству – принципы самореферентности и аутопоэзиса Н. Лумана (р. 1927). Коммуникация предстает не как послушный объект управленческих решений, а как активная самоорганизующаяся среда. Простейшие социальные системы – “интеракции” – формируются через взаимосогласование действий и переживаний участников общения. Общество же охватывает все действия, соотносящиеся друг с другом в коммуникации. Действие понимается как подлинный элемент социальной системы, которое производится и воспроизводится в ней в коммуникации с другими действиями-событиями. Такой подход к рассмотрению природы коммуникации выводит ее на новый уровень и придает ей социетальную роль. Сегодня представления Никласа Лумана о коммуникации как о сущностной характеристике самого общества, его выводы о том, что “человеческие отношения, да и сама общественная жизнь невозможны без коммуникации” [82] , а также оригинальные представления о том, что “только коммуникация может осуществлять коммуникацию” [83] в условиях развития четвертой информационно-коммуникационной волны [84] , приобретают новый смысл и вызывают особый интерес.
81
См.: Habermas J. The theory of Communicative Action. – Boston, 1984.
82
Луман Н. Невероятные коммуникации. Проблемы теоретической социологии. Вып. 3. – СПб., 2000. – С. 43.
83
Луман Н. Что такое коммуникация? // Социологический журнал. – 1995. – № 5. – С. 114.
84
См.: Шарков Ф.И. “Четвертая волна” (интерактивные электронные коммуникации). – М.: Прометей, 2005; Шарков Ф.И. Интерактивные электронные коммуникации (возникновение “Четвертой волны”). – М.: «Дашков и К°», 2008.
Теории коммуникативного сообщества, рассматриваемые с позиций объекта коммуникологии. Весьма актуально в этом плане осмысление теории коммуникативного сообщества с позиций объекта коммуникологии немецким философом Карлом- Отто Апелем (р. 1922) [85] , в которой закладывается основа для рассмотрения сущности коммуникативности, коммуникативной общности, коммуникативного пространства, коммуникативной среды, коммуникативного действия, коммуникативного процесса. Апель в работах “Идея языка в традиции гуманизма от Данте до Вико” (1963), “Теория языка и трансцендентальная грамматика в свете вопроса этических норм” (1976) анализирует роль языка в контесте “субъект-субъектных отношений, которые трактуются как интерсубъектная коммуникация, которая не может быть сведена лишь к языковой передаче информации, являясь одновременно процессом, направленным на достижение согласия, “согласованное понимание смысла в неограниченном коммуникативном сообществе”. Концепция Апеля трактует языковую практику (акты речевой коммуникации) как языковые игры. Апель вводит понятие “трансцендентальных языковых игр” как языковых игр идеального “коммуникативного сообщества”. Языковая игра – интерсубъектная коммуникация, “которая не может быть сведена к языковой передаче информации…, а является одновременно процессом достижения согласия”.
85
См.: Апель К.О. Трансформация философии. – М., 2001.
Допуская определенный плюрализм прочтения, Апель в своей концепции предполагает аутентичную трансляцию коммуникационному партнеру семантики речевого поведения субъекта.
Ролан Барт (Barthes) (1915–1980), французский литературовед, философ-структуралист, основатель Центра по изучению массовых коммуникаций в работах “Нулевая степень письма” (1953), “Элементы семиологии” (1964)
значений, которое и позволяют тому или иному обществу дистанцироваться в культурно-историческом плане от иных обществ, с их особыми коннотативными содержаниями” [86] .
Барт считает, что в слове значима возможность значения (само слово не имеет значения), реализуемая в конкретном тексте. Каждое новое прочтение текста открывает новое значение. Барт придерживается постмодернистской философии, не очень-то руководствуясь репрезентативной теорией знака. “Знак больше не является чистой и простой связью… между тем, что означает, и тем, что обозначается”. Барт миф называет вторичным знаком. Например, первичный знак медведь, вторичный знак – сила. Миф о силе медведя используют в символике политической партии “Медведь”. Медведев – фамилия (первичный знак); сильный человек (вторичный знак).
86
История философии: Энциклопедия. – Минск: Интерпресссервис; Книжный Дом, 2002. – С. 77.
В “Мифологиях” Ролана Барта есть также небольшое эссе “Иконография аббата Пьера”, где в облике этого священнослужителя он видит “Все знаки апостольства: добрый взгляд, францисканская стрижка, миссионерская бородка, – а в довершение всего кожаная куртка священника-рабочего и паломнический посох”. У святого, как он считает, не может быть пересечения с каким-то формальным контекстом: “Идея святости несовместима с идеей моды”. И далее рассуждает о бороде: “В церковной среде борода – не случайный признак: обычно она составляет атрибут миссионеров или же капуцинов, т. е. неизбежно обозначает апостолическую миссию и бедность. Того, кто ее носит, она несколько выделяет из белого духовенства: бритые священники воспринимаются как теснее связанные с земной юдолью, а бородатые – как более близкие к Евангелию” [87] . О “сообщении без кода”, по выражению Р. Барта, говорят и исследователи киноязыка: “Если деятельность писателя – это чисто художественное творчество, то деятельность автора фильма – творчество вначале лингвистическое, а уже потом художественное”. То есть создатель иконического сообщения должен предложить потребителю не только само сообщение, а также грамматику для его понимания. В рамках естественного языка у нас нет такой проблемы: код, грамматика созданы до нас, мы только занимаемся созданием новых высказываний.
87
Там же. – С. 97–99.
Становление теории коммуникации. “Теория коммуникации – сравнительно молодая область научного знания, которая стала обретать статус самостоятельной академической дисциплины в нашей стране лишь в последнее десятилетие”. Она представляет собой “не беспорядочный набор сведений, добытых в других областях научного знания, а их органическое единство, получившее свое выражение на различных уровнях теоретического обобщения” [88] .
В этой книге в соответствии с предметом в основном рассматриваются социальные коммуникации, если не сделана специальная оговорка. Теория социальной коммуникации прямо связана с теорией речевых (коммуникативных) актов. Теории коммуникативных актов предшествовала идея множественности функций языка и его взаимодействия с жизнью, основанная австрийским философом и логиком Людвигом Витгенштейном (1899–1951). Он выдвинул программу построения искусственного языка, прообразом которого является язык математической логики. В середине 50-х годов английский философ, представитель лингвистической философии Джон Остин (1911–1960) заложил основы этой теории. В своей концепции Остин абсолютизировал точку зрения, согласно которой основная цель философского исследования – прояснение выражений “обыденного” языка. Он выступал против неверного употребления отдельных слов и выражений. Под “перформативными” высказываниями он понимал конкретное исполнение определенных намерений, а под “констатирующими” – высказывания, к которым применимы понятия истины и ложности.
88
Основы теории коммуникации / Под ред. проф. М.А. Василика. М.: Гардарики, 2003. – С. 9, 17.
В дальнейшем социальные факторы речевой коммуникации продолжали развивать отечественные и зарубежные ученые (Дж. Сёрль, М.М. Бахтин, Н. Арутюнова), изучавшие высказывания, в которых реализуется установка собеседника, что и позволяло выявить социальные факторы речевых коммуникаций. Основатель всемирно известной диалогической школы языка М.М. Бахтин наполняет слова смыслом и значением: “мы в действительности никогда не произносим слова и не слышим слова, а слышим истину или ложь, доброе или злое, важное или неважное, приятное или неприятное и т. д. Слово всегда заполняется идеологическим или жизненным содержанием и значением” [89] . Бахтин в качестве необходимого признака любого высказывания называет его обращенность, адресность, отмечая, что всякое высказывание приобретает смысл только в контексте.
89
Цит. по: Кашкин В.Б. Основы теории коммуникации: Краткий курс. – М.: АСТ: Восток – Запад, 2007. – С. 11–12.
Направление, получившее название “критический анализ дискурса”, возникло на теоретической основе так называемой критической лингвистики, которая сформировалась в Англии на рубеже 70–80-х годов. Оно трактует язык как один из видов “социальной практики” (Р. Фаулер, Г. Кресс, Ю. Хабермас). Дискурс (позднелат. discursus – рассуждение, довод) определяется как цельный текст, актуализация которого обусловлена множественными факторами, в том числе и социальными. Текст в наиболее общем виде представляется как связная последовательность знаков, приобретающая смысловое единство не в своем происхождении, а в своем предназначении. Дискурс – вид речевой коммуникации, ориентированной на обсуждение и обоснование любых значимых аспектов действий, мнений и высказываний ее участников. “Критический анализ дискурса” исходит из того факта, что тексты есть результат деятельности людей, функционирующих в определенной социальной ситуации. Отношения коммуникатора и реципиента обычно отражают разные модели социальных отношений. Коммуникативные средства на любом уровне функционирования также социально обусловлены.