Коммунизм и фашизм: братья или враги
Шрифт:
Большое распространение идеи национал-большевизма получили в весьма активном в Веймарской республике крестьянском движении, сопровождаемом актами насилия и террора. Многие его лидеры, такие, как Бодо Узе, Бруно фон Саломон, Хартмут Плаас, в начале 30-х годов примкнули к КПГ, все они были в прошлом офицерами, «фрайкоровцами», прошли через национальные союзы или членство в НСДАП.
Начало 30-х годов было пиком немецкого национал-большевизма. Это было связано с началом нового мирового социально-экономического кризиса, который имел для Германии гораздо более тяжелые последствия, чем для других стран.
Центрами национал-большевизма становятся небольшие кружки и организации вокруг издающихся ими же газет и журналов. Если в 20-е годы национал-большевистские авторы сотрудничали в близких им по духу «национал-революционных изданиях, таких, как «Ди Тат», «Коменден» («Грядущее»),
Все эти национал-большевистские организации имели свои особенности. Так, «Видерштанд» Эрнста Никиша выступал в основном по внешнеполитическим вопросам, ратуя за «германо-славянский блок от Владивостока до Флессингена», «Форкемпфер» делал упор на преимуществах плановой экономики, «Умштюрц» ратовал за «аристократический социализм» (большой популярностью здесь пользовалась работа В.И.Ленина «Что делать?»). «Социалистише Натион» пытался соединить идеи классовой борьбы, диктатуры пролетариата, системы Советов с национализмом. «Гегнер» пропагандировал ненависть к Западу и призывал германскую молодежь объединяться с пролетариатом для революции.
Огромную роль в идеологии и деятельности этих групп играли личности их вожаков. Кроме самого известного из них — Эрнста Никиша, который начинал политическую деятельность в рядах правой социал-демократии, все они были выходцами из ультранационалистического, крайне правого лагеря.
Помимо этих пяти, чисто национал-большевистских групп, была и одна, так сказать, псевдонационал-большевистская. Она называлась «Рабочий кружок «Ауфбрух», по названию журнала, выходившего с июля 1931 года. Во главе журнала и кружка стояли бывшие лидеры «Оберланда» капитан Беппо Рёмер и лейтенант Карл Дибич, а также капитаны Герхард Гизеке и Эгон Мюллер, бывший «балтикумовец» Александр граф Стейнбок-Фермор, писатели Людвиг Ренн и Бодо Узе, бывшие функционеры НСДАП, а затем руководители штрассеровских «революционных национал-социалистов» — Рудольф Рем и Вильгельм Корн. В эту группу входило до 300 активистов, которые действовали в Берлине и 15 германских землях. Эта организация бывших офицеров-фрайкоровцев и нацистов была полностью контролируема КПГ и служила ей средством переманивания командных кадров для своих боевиков с целью создания ударного кулака в борьбе за власть. Появление этой группы было связано с так называемым «курсом Шерингера», проводимым КПГ с августа 1930-го по октябрь 1932 года, курсом на привлечение в КПГ средних слоев, сопровождавшимся выдвижением резких антиверсальских лозунгов.
В своей новой «Программе национального и социального освобождения немецкого народа» КПГ провозглашала: «Мы, коммунисты, заявляем, что после свержения власти капиталистов и помещиков, после установления диктатуры пролетариата в Германии… будем проводить следующую программу, которую мы противопоставляем национал-социалистической демагогии: мы расторгаем грабительский Версальский «мирный договор» и план Юнга и аннулируем международные долги и репарационные платежи. Придя к власти, мы безжалостно покончим с банковскими магнатами, проведем пролетарскую национализацию банков и аннулируем задолженности немецким и зарубежным капиталистам… Лишь молотом пролетарской диктатуры можно разбить цепи плана Юнга и национального угнетения… Поэтому мы призываем всех трудящихся, которые все еще находятся во власти фашистских обманщиков, вступить в ряды армии пролетарской классовой борьбы…». В соответствии с этой программой коммунисты попытались переманить на свою сторону «революционно-пролетарские» элементы из лагеря нацистов.
19 марта 1931 года депутат рейхстага от коммунистов и одновременно руководитель военного аппарата Ганс Киппенберг зачитал рейхстагу длинное послание лейтенанта в отставке Рихарда Шерингера. В нем осужденный за нацистскую пропаганду в армии офицер заявил о резком изменении своих взглядов. «Когда мы, ульмские офицеры, содействовали распространению в армии идей национального и социального освобождения, — говорилось в написанном в тюрьме Гольнов заявлении, — по доносу был издан приказ о нашем аресте. После семимесячного предварительного заключения в Лейпциге мы были приговорены к полутора годам заключения в тюрьме… Мы… считали НСДАП олицетворением наших идей. Кто сравнивает сегодня практическую политику национал-социалистических руководителей с их радикальными идеями, тот видит, что их действия сильно противоречат тому, что они говорят и пишут и что мы от них ожидаем». Затем следовали 9 пунктов, в которых Шерингер доказывал, что руководители НСДАП в последние месяцы отказались от социализма. Эти доказательства были явно написаны под диктовку его коммунистических товарищей по заключению и заканчивались утверждением, что нацистское руководство явно доказало свой реакционный характер.
И совсем в коммунистическом духе Шерингер продолжал: «Капиталистические западные державы вновь сплотились для подавления и эксплуатации трудящейся Германии и для агрессии против русской Советской республики… Лишь в союзе с Советским Союзом, после разрушения капиталистической системы в Германии, мы можем быть свободными. Поэтому я отказываюсь окончательно от Гитлера и фашизма и как солдат вступаю в ряды истинного пролетариата!» Исходя из вышеизложенного, Шерингер делал логический вывод: «Ближайшая задача — подготовка народной революции в Германии, отмена договоров о контрибуциях и революционная война против возможной интервенции капиталистических западных держав».
Под влиянием этого нового курса в КПГ перешло большое количество национал-большевиков, бывших фрайкоровцев и нацистов, руководителей националистического молодежного (Эберхард («Туск») Кёбель, Герберт Бохов, Ганс Кенц и др.) и крестьянского движения (т. н. «Ландфолькбевегунг»). КПГ резко увеличила как свою численность, так и количество получаемых на выборах голосов.
Однако надо отметить, что все же несравнимо большее количество бывших «фрайкоровцев» и членов националистических «союзов» перешло в НСДАП и СА, особенно во второй половине 1932 года. Это было связано не в последнюю очередь с тем, что к тому времени «курс Шерингера» КПГ фактически был снят с вооружения. В Москве после прихода к власти правительства «западника» Франца фон Папена приняли решение переориентироваться на союз с Францией, в связи с франко-советским сближением руководство КПГ получило приказ из Москвы сворачивать свою кампанию против Версаля.
После прихода Гитлера к власти национал-большевистское движение было ликвидировано. В том виде, как оно существовало в Веймарской республике — в виде пропагандистских групп, оно существовать дальше не могло. Участники его эмигрировали (Карл Отто Петель, Ганс Эбелинг) или подверглись репрессиям (Эрнст Никиш). Журнал «Видерштанд» («Сопротивление»), издававшийся Никишем, был закрыт в декабре 1934 года. В 1937 году гестапо арестовало около сотни сторонников Никита. Сам он в 1939 году был приговорен народным судом к длительному сроку тюремного заключения. Однако неожиданный успех национал-большевистское движение имело на другом поприще — а именно в шпионаже в пользу СССР. Знаменитую берлинскую «Красную капеллу» возглавляли три человека — все бывшие национал-большевики: Харро Шульце-Бойзен (бывший редактор «Гегнер»), Арвид Харнак (1901–1942) (секретарь «Арбплана» — «Сообщества по изучению советского планового хозяйства» — одной из национал-большевистских организаций, которую вдохновляли идеи профессора Фридриха Ленца) и Адам Кукхов (1887–1943) — бывший редактор «Ди Тат». Шпионажем в пользу СССР занимались также Беппо Рёмер со своими бывшими «оберландовцами», Герберт Бохов и другие, на разведаппарат КПГ работали Ганс Эбелинг и доктор Карл Хеймзот, имевший, кстати говоря, в советской разведке забавный псевдоним «доктор Хитлер».
Кроме того, идеи национал-большевизма оказали определенное влияние на группу полковника Клауса Штауфенберга, что неудивительно, ибо сами братья Штауфенберги в юности находились под большим влиянием идеологии «консервативной революции».
Почему же идеи национал-большевизма не получили большего размаха в Веймарской республике и движение это не перешагнуло рамок относительно немногочисленных кружков и групп (хотя в начале 1933 года в Берлине Эрнст Никиш, Карл Отто Петель и др. сделали попытку выставить единый национал-большевистский избирательный список во главе с лидером крестьян-террористов Клаусом Хеймом, Карл Отто Петель одновременно опубликовал «Национал-большевистский манифест», но было уже слишком поздно).