Комната №11
Шрифт:
Стояла даже сильнее, чем в реальности. Я вспомнил, что на правой ягодице – в верхней трети, чуть ближе к ложбинке – имелась коричневая родинка в форме острова Гренландия. Глядя, я не видел, сейчас ее вернула зрительная память.
Ничего прочего я у Веры не рассмотрел и не потрогал, это хотелось наверстать.
Хотелось сильно, надо мной повисла опасность сорваться всерьез.
Два дня паузы спасали от ненужностей, я мог успокоиться и передумать относительно поездки.
Но все-таки неудовлетворенность, рожденная отказом Эльзы, продолжала томить.
Впору
Голод тела стоило компенсировать утолением просто голода.
На этот случай у меня имелось еще одно ноу-хау.
В «Русской пицце» мне платили ставку, не зависящую от объема работы. Я мог появляться там раз в неделю, а мог каждый день, все зависело от производственной необходимости.
Моей оговоренной обязанностью было поддерживать внутреннюю сеть в рабочем состоянии. Это не составляло труда. Я просто следил за тем, чтобы туда не пришло ничего лишнего снаружи и регулярно очищал от мусора.
Но сеть оставалась сетью и жила по своим законам. Иногда случались сбои, тогда меня срочно вызывали для устранения.
В таких случаях по завершении форсмажорной работы меня чем-нибудь кормили – просто так, в качестве внепланового поощрения. Обычно удавалось съесть какой-нибудь салат, но иногда перепадала настоящая пицца.
Для регулировки непредвиденностей я разработал схему. Она позволяла побаловать себя хорошей едой за бесплатно и ощутить не полную беспросветность жизни.
Я снова вынул телефон и пробежал адресную книгу до конца. Внизу открылась последняя запись – «Юлия».
Никаких Юлий среди моих девушек не имелось, я не переносил имени и с носительницами не знакомился. Контакт был средством создания благоприятных ситуаций, понятным только мне.
На странице Юлии значилось несколько телефонных номеров, взятых с потолка, там же была ссылка на сообщество под названием «ЕГЭ2015». Ни один дурак, найдя телефон, разблокировав пины и перерыв контент ради голых фоток моих подружек, не полез бы в древнюю запись, сохранившуюся со школьных времен.
И даже умный не догадался бы, что единый экзамен скрывает хакерский вход в сеть «Русской пиццы».
Открыв, я засылал им вирус.
Не настоящий, конечно – встраивающийся в систему и разрушающий изнутри – а маленький твикер, который перемещал в другую папку один из исполняемых файлов 1С. Причем умел это делать при запущенной программе.
Стоило обратиться к «Юлии», как через несколько минут во всех пиццериях висли базы и дежурный менеджер вызванивал меня.
Я приезжал с озабоченным лицом, некоторое время делал вид, что ищу причину сбоя, потом за пять секунд возвращал экзэшник на место и в благодарность получал еду.
Андрей – согласно статусу рождения – разгильдяйствовал на полную катушку, на занятия не ходил, все на свете покупал, но дураком не был. Он не раз говорил, что я – «айтишник от бога» – и мне светит серьезное будущее.
Я и сам это знал.
Помимо «Юлии», я имел ряд других подобных программ, пока еще не опробованных всерьез. Я умел видеть реальность и расставлять приоритеты.
Пока я всего лишь кормился. Но не сомневался, что когда выйду на простор и стану порядочным человеком – смогу воровать не кусками пиццы, а цистернами нефти – то обогащусь своими умениями.
А потом, перейдя на еще более высокий уровень, продам свои разработки серьезной хакерской банде и стану получать роялти, ничего не делая сам.
Сегодня Юлия могла скрасить вечер.
Несколько минут с Верой меня слегка обессилили. На этот раз стоило возиться подольше, устранить проблему не с первой попытки, раздуть себе цену и вытребовать два больших куска пиццы: с креветками и с сыром «моцарелла».
Совершив недоброе дело, я пошел к машине.
Подкрепиться хотелось скорее, я решил подъехать как можно ближе к главному ресторану сети, где стоял сервер.
Когда я захлопнул все двери, сел в вонючую «семерку» и попытался завести двигатель, стартер беспомощно защелкал.
Решив, что пропал «минус на массу», я чертыхнулся, вылез из-за руля, поднял капот, отвернул гайку всегда готовым ключом, снял и надел клемму.
Но едва опять повернул ключ, как из панели раздалось:
– …леко-о, далеко-о
Ускакала в поле молодая лошадь,
Так легко-о, так ле…
– и тут же все погасло.
Ситуация прояснилась.
Пребывая в неуверенности относительно действий, я забыл выключить магнитолу.
Она была установлена не по-человечески – как и все у отца – питалась непосредственно от аккумулятора, работала при выключенном зажигании. Проводку провели так, что мне не удавалось подключить ее по-другому.
В итоге она играла все время, проведенное у Андрея, и аккумулятор – такая же рухлядь, как и все остальное – сел в ноль.
И это, уж точно, было наказанием за грехи перед Наташей.
Менеджер позвонил через пять минут, а я еще никуда не ехал, шарахался по двору, как та молодая лошадь, в поисках кого-нибудь, кто даст «прикурить».
В двадцать один год я так устал от жизни, что не мог пересказать.
3
Ни Наташина тетка, ни концерт в большом городском зале не отвратили от решения.
Я пошел вразнос, хоть и чувствовал неправоту.
Общежитие №7 – расположенное в двух кварталах от экономического факультета – на вид было страшнее Чернобыля.
Яндекс-навигация ошибалась, сначала я подъехал не туда, затем припарковался под знаком и заметил это, лишь выйдя из машины. А потом, переставив ее в приемлемое место, долго пытался открыть дверь парадного входа.
Конец ознакомительного фрагмента.