Комната
Шрифт:
Но ведь это гораздо больше, чем выпили из меня собака и комар. Глядишь, так и мне ничего не останется.
— Ну, тогда я дам тебе… Что бы ему хотелось получить? — спрашивает доктор Кендрик маму.
— Мне бы хотелось лечь спать.
— Доктор хотела угостить тебя, — объясняет мне Ма. — Ну, скажем, пирожным или еще чем-нибудь вкусненьким.
— Гм… не думаю, чтобы у нас остались пирожные, ведь кухня уже закрыта, — говорит доктор Клей. — Хочешь леденец?
Пилар приносит банку, полную леденцов на палочке.
Ма говорит:
— Выбирай, какой тебе больше нравится.
Но их слишком много. Здесь есть и желтые, и зеленые, и красные, и голубые, и оранжевые. Все они плоские и круглые, и совсем не похожи на тот шарик, который принес мне Старый Ник, Ма выбросила в мусорное ведро, а я все равно съел. Ма выбирает для меня красный, но я качаю головой, потому что леденец Старого Ника тоже был красным, и я боюсь, что снова расплачусь. Тогда Ма выбирает зеленый, и Пилар снимает с него обертку. Доктор Клей втыкает иголку в мою руку с внутренней стороны локтя, и я кричу и пытаюсь вырваться, но Ма крепко держит меня. Она всовывает леденец в мой рот, и я сосу его, но боль от этого все равно не проходит.
— Ты — молодец, — говорит Ма.
— Мне не нравится.
— Посмотри, иголку уже вытащили.
— Отличная работа, — говорит доктор Клей.
— Нет, конфета.
— Ты же получил свой леденец, — удивляется Ма.
— Мне он не нравится, мне не нравится зеленый.
— Какие проблемы? Выплюнь его, и все.
Пилар забирает зеленую конфету.
— Попробуй оранжевый, я больше всего люблю оранжевые леденцы, — говорит она.
А я и не знал, что можно взять два. Пилар снимает с конфеты обертку, и я сую ее в рот. Этот леденец гораздо вкуснее зеленого.
Сначала я чувствую тепло, но потом мне становится холодно. Тепло было приятным, а холод почему-то мокрый. Мы с Ма лежим в кровати, но она гораздо меньше нашей, и в комнате становится прохладно. Мы лежим на простыне, а укрываемся другой простыней, и одеяло совсем не белое, а голубое…
Это не наша комната.
Глупый пенис встает.
— Мы теперь снаружи, — шепчу я ему. — Ма…
Она резко вскакивает, словно ее ударило током.
— Я описался.
— Ничего страшного.
— Да, но вся кровать теперь мокрая. И моя футболка на животе тоже.
— Забудь об этом.
Я пытаюсь забыть. Я смотрю мимо ее головы. Пол похож на наш ковер, только весь ворсистый, безо всякого рисунка и краев. Он серого цвета и доходит до самых стен. Я и не думал, что стены могут быть зелеными. На одной из них нарисовано чудовище, но когда я присматриваюсь получше, то понимаю, что это на самом деле огромная волна на море. На стене виднеется какой-то прямоугольник, похожий на наше окно. Я знаю, что это — боковое окно, перечеркнутое сотнями деревянных полосок, между которыми просачивается свет.
— Я никак не могу забыть, — жалуюсь я Ма.
— Конечно, не можешь. — Она находит мою щеку и целует ее.
— Я не могу забыть, потому что мне мокро.
— А, об этом, — говорит она совсем другим голосом. — Я сказала это не для того, чтобы ты забыл о том, что обмочился, а для того, чтобы ты не беспокоился об этом. — Она встает с кровати. На ней по-прежнему бумажное платье, которое все измялось. — Сейчас попросим медсестер сменить нам постельное белье. Но я не вижу никаких медсестер.
Но ведь все мои футболки… Они остались в комоде в нижнем ящике. Они были там вчера, значит, и сегодня лежат на своем месте. Но осталась ли на месте наша комната, ведь нас в ней нет?
— Мы что-нибудь придумаем, — говорит Ма. Она стоит у окна и раздвигает деревянные полоски. В комнату врывается свет.
— Как ты это сделала? — Я бегу к окну, но ударяюсь ногой о стол, бам.
Ма потирает ушибленное место.
— С помощью вот этой веревки, видишь? Это — шнур для жалюзи.
— А зачем он…
— Это шнур, который открывает и закрывает жалюзи, — поясняет Ма. — А вот это — жалюзи, я думаю, их назвали так потому, что они перекрывают тебе обзор.
— А зачем им перекрывать мне обзор?
— Слово «тебе» означает в данном случае «всем».
С чего это я вдруг превратился во всех?
— Они не позволяют людям заглядывать в окно или выглядывать из него, — говорит Ма.
Но я гляжу в окно — оно похоже на телевизор. Я вижу траву, деревья, кусок белого здания и три машины — голубую, коричневую и серебристую с полосками.
— Смотри, вон там на траве…
— Что?
— Кто это, стервятник?