Конан из Киммерии
Шрифт:
Выхватив меч, Конан пересек поляну и бросился в чащу. Но больше ничто не нарушало тишину. Испуганная и растерянная Оливия съежилась в траве. Наконец Конан вернулся, и был он мрачен.
— В чаще никого нет, — проворчал он, — Но кто-то ведь был…
Он изучил снаряд, едва не попавший в них, и хмыкнул, словно не мог поверить собственным глазам. Огромный куб из зеленоватого камня лежал на траве под деревом, чей ствол едва не раскололся при ударе.
— Странноватый камешек для необитаемого острова, — заключил Конан.
Прекрасные глаза Оливии расширились от изумления. Камень представлял собой правильный куб, несомненно, его вырубили и отшлифовали руки человека. Он был удивительно тяжел. Кряхтя от натуги, киммериец поднял его обеими руками над головой, отчего все тело взбугрилось мускулами, и бросил изо всех сил. Камень грянулся оземь в нескольких шагах. Конан выругался.
— Ни один человек в мире не мог перебросить этот камень через всю поляну. Это под силу только осадному орудию. Но здесь нет ни катапульт, ни баллист.
— Может, он пущен издали, с корабля? — предположила девушка.
Конан отрицательно покачал головой.
— Камень падал не отвесно. Он прилетел вон из той чащи. Взгляни на сломанные ветки. Кто-то швырнул его, как простую гальку. Кто? Или правильней будет сказать, что? Пойдем!
Она неохотно пошла за ним в чащу. Сразу за почти непролазным кустарником лес оказался не таким густым. Здесь парила полнейшая тишина. На упругой траве не осталось ничьих следов. И все же именно из этой таинственной чащи прилетел камень, стремительный и смертоносный. Конан опустился на корточки, пригляделся к траве и с сомнением покачал головой. Даже его опытные глаза не различили ни малейшего следа. Он поднял взор на зеленый свод у них над головами — прочный потолок из густой листвы и сплетенных ветвей. И замер, точно громом пораженный.
Сбросив оцепенение, он поднял меч и попятился, увлекая Оливию за собой.
— Уходим, быстро!
От его шепота у девушки кровь застыла в жилах.
— Что там? Кого ты увидел?
— Никого, — ответил он, настороженно глядя по сторонам.
— Почему же тогда мы уходим? Кто прячется в этой чаще?
— Смерть, — ответил он, не сводя взгляда с раскинувшихся над ними изумрудных арок.
Как только они выбрались из чащи, Конан взял Оливию за руку и быстро повел между деревьями, пока они не выбрались на почти безлесный склон, поросший сочной травой. По склону они поднялись на низкое плато, где трава была выше, а деревья встречались редко. Посреди плато возвышалось длинное приземистое сооружение из выветрелого зеленоватого камня.
От изумления они застыли как вкопанные. Конан не мог припомнить ни одной истории, в которой бы упоминалась загадочная постройка на одном из островов моря Вилайет.
Варвар и дочь офирского короля осторожно приблизились к зданию. Каменные стены обросли мхом и лишайниками, кровля была вся в провалах. В траве валялись куски зеленоватого камня и даже целые блоки. На земле виднелись следы кладки. По-видимому, здесь когда-то стояло много домов, может быть, целый город. А теперь только продолговатая постройка, что-то вроде молитвенного зала, глядела в небо дырами в крыше, и ее покосившиеся стены были обвиты лианами.
Если и была дверь в широком проеме входа, она давно сгнила и обратилась в прах. Конан и его спутница остановились на пороге и заглянули внутрь. Солнечный свет струился сквозь дыры в крыше и стенах, заполняя зал путаницей рассеянных лучей и теней. Чуть наклонив голову и сжимая рукоять меча, Конан двинулся вперед мягкой, неслышной поступью охотящейся пантеры. Оливия на цыпочках последовала за ним.
Оказавшись внутри, Конан удивленно хмыкнул, а Оливия едва сдержала крик.
— Смотри! Смотри же!
— Вижу, — ответил он, — Нечего бояться, это статуи.
— Но они как живые! И до чего же злющими кажутся! — прошептала она, придвигаясь ближе к Конану.
Конан и девушка стояли посреди огромного зала, полированный каменный пол которого был покрыт пылью и щебнем. В щелях между плитами коренились лианы. Высокую и совершенно плоскую крышу поддерживали массивные колонны, они тянулись рядами вдоль стен. И в каждом промежутке между колоннами стояло удивительное изваяние.
Статуи. По-видимому, железные. Они были черны и сверкали так, будто их ежедневно начищали. Статуи изображали в натуральную величину высоких, стройных и сильных мужчин с ястребиными чертами суровых лиц. Эти люди были нагими, и каждая впадина и выпуклость на теле, все суставы и мышцы были изображены поразительно реалистично. И уже совсем как настоящие были их гордые, высокомерные лица.
Эти статуи были изваяны не по одному образцу. Каждое лицо обладало индивидуальными особенностями, хотя сходство некоторых черт говорило о том, что все эти люди принадлежали одному народу.
— Кажется, будто они слушают… и ждут! — Девушка поежилась.
Конан постучал рукоятью меча по ближайшей статуе.
— Железо, — заявил он. — Кром! В каких формах их отливали? — Он озадаченно покачал головой и пожал могучими плечами.
Оливия робко осмотрелась. В огромном зале было тихо. Ее взгляду предстали только увитые плющом стены и колонны да темные фигуры в промежутках между колоннами. На сердце легла тяжесть, захотелось поскорее уйти отсюда, однако ее спутника, похоже, изваяния странным образом привлекали к себе. Он рассмотрел их во всех подробностях и, как истинный варвар, попытался отломать кусок. Но материал, из которого они были сделаны, успешно выдержал покушение. Конану не удалось ни повредить статую, ни сдвинуть с места. Наконец он удивленно выругался под нос и сдался.
— Интересно, с кого их ваяли? — задал он риторический вопрос. — Статуи черные, но не похожи на негров. Я никогда не видел таких людей, как эти.
— Давай выйдем на свет, — попросила Оливия, и Конан кивнул, бросив последний озадаченный взгляд на темные фигуры.
Они выбрались из пыльного зала под прямые лучи яркого летнего солнца. Взглянув на светило, Оливия с удивлением поняла, что они пробыли в зале гораздо дольше, чем ей казалось.
— Может, вернемся в лодку? — предложила она. — Я боюсь. Тут все так странно, и я чувствую присутствие зла. Не забывай, где-то поблизости бродит тот, кто швырнул в нас камень. Вдруг он снова решит напасть?
— Думаю, пока мы не в лесу, опасаться нечего, — возразил он. — Пойдем-ка.
Плато, обрамленное лесистыми низинами на востоке, юге и западе, на севере шло на подъем и упиралось в нагромождение скал, вершина одной из которых была самой высокой точкой острова. Туда и направился Конан, соразмеряя свой размашистый шаг с походкой спутницы. Время от времени он бросал на нее взгляд искоса, и она это чувствовала.
Они добрались до северной оконечности плато и остановились перед высокими крутыми утесами. По краю плато к востоку и западу от утесов густо росли деревья, цепляясь за обрывистый склон. Конан подозрительно посмотрел на эти деревья, но все же начал восхождение, помогая спутнице. Скалы не были отвесны, к тому же на них хватало уступов. Киммериец, рожденный в горной стране, мог бы взбежать по ним, как кошка, но Оливия карабкалась с трудом. Снова и снова она чувствовала, как ее поднимают, переносят через препятствие, и все больше дивилась невероятной силе этого человека. Его прикосновения уже не вызывали у нее дрожь. Напротив, железная хватка Конана сулила надежную защиту.