Конец эпохи "Благоденствия"
Шрифт:
– Придется, придется ехать самому, - ответил Гобарт, вновь почувствовав злость на Брока, из-за которого ему теперь придется унижаться еще и перед гномами. – Ты же знаешь, как эти недомерки умеют делать посмешище из тех, кто попался им на их длинные языки. Вспомни Дормеля и «дормели». А из меня они какого-нибудь дешевого комедианта сделают, да еще разнесут эти сплетни по всей Неронии. Нет, надо ехать.
Гномы, несмотря на свой угрюмый вид и нарочито демонстрируемый интерес только к деньгам, были известны, как жестокие и изобретательные насмешники. Стоило кому-то попасть в присутствии гномов в смешное или хуже того – глупое положение, и можно было быть уверенным, что
Настоящим шедевром такого гномьего творчества стали в свое время сапоги «дормели». Оскорбленные бегством с поля боя со стальным войском мага принца Вестонии Дормеля, гномы придумали такую каверзу, которая не только сделала принца посмешищем, но и почти на сто лет превратила королевский дом Вестонии в парии. Мало того, гномы еще и прибыль получить сумели.
Тогда, почти четыреста лет назад, глава рода оружейников Гульфарс, кстати, предок Гельфарса, которому теперь Гобарт должен был нанести визит, вернувшись домой, закупил у орков партию мягких, коротких сапог на крепкой кожаной подошве без каблуков. Ни люди, ни эльфы тогда таких не носили. Гномы Гульфарса нанесли на голенища этих сапог рисунок убегающего человека и, воспользовавшись тем, что история битвы в то время вызывала всеобщий интерес, запустили свою продукцию в продажу под названием «мягкие и легкие сапоги «дормели» – лучшая обувь для бега и отдыха».
К несчастью принца Дормеля и королевского дома Вестонии короткие сапоги из прекрасно выделанной кожи, действительно, оказались очень удобными и вскоре вошли в гардероб каждого, кто мог себе позволить иметь более одной пары обуви. В довершение ко всему, сапоги такого вида до сих пор сохраняли имя, данное им гномами, - «дормели», не давая, таким образом, забыть ни о бегстве принца, ни о позоре, постигшем Вестонию.
– Тогда давай я поеду с тобой, - предложила выход из положения Катарина. – В этом случае наш приезд станет чем-то вроде дружественного визита. Я еще куплю у гномов какие-нибудь украшения, а в процессе разговора расспрошу и про этого метра Симона, и про то, какие отношения связывают коротышек с Закрытым королевством, и про эту отвратительную Кору, из-за которой погибли четыре твоих брата, а наш мальчик едва не стал инвалидом. И вообще, я бы посоветовала тебе написать гневное письмо Гэльфасу.
– И что такого «гневного» я могу ему написать? – спросил, не очень пока способный соображать, Гобарт.
– Как что? – возмутилась королева. – Она без спросу въехала на наши земли. Это торговцы могут ездить, где угодно. А представители королевских домов перед тем, как пересечь границу чужого королевства, обязаны уведомить об этом владельца. Нарушив нашу границу, она спровоцировала практически стычку между нашим сыном, который патрулировал с разведчиками северную границу, с гномами, а также каким-то образом связалась с магом, который едва нашего сына не убил. Тебе этого мало? Да нас все королевские дома поддержат!
– А ты права, дорогая, - воспрял духом Гобарт. – Сегодня же отправлю гонца с письмом к Гэльфасу, а братьям с дружинами после завтрашних похорон прикажу прогуляться по приграничным деревням Наймюра, чтобы показать серьезность наших намерений.
Глава 30. Кора. Призрачный город.
В себя Кора пришла так же внезапно, как и потеряла сознание.
– Ага. Пришла в себя. Это хорошо, - с явным удовлетворением пробормотал тихо маг. – Теперь дождемся господина или его указания, как поступить дальше. И дело, можно сказать, сделано.
– Где я? – спросила Кора, осматривая богато обставленную комнату, очевидно, принадлежавшую какой-то далеко не бедной, но не благородной даме. Слишком много в ней было уюта и совсем не было той аристократической строгости в сочетании с утонченной роскошью, которые считались в кругу знати признаком хорошего тона.
– В доме мэра Речного городка. Вы называете его Призрачным, - ответил метр Симон. – Пришлось мне, пожилому уже человеку, мчаться в отвратительной гномьей повозке, чтобы быстрее доставить тебя сюда. Сутки без единой остановки в неудобной повозке, единственное достоинство которой– это крепость, хоть не развалилась по дороге. Запряженной отвратительными лошадьми. Покупают у орков, а в лошадях не разбираются. Вот и получают за две цены полуобъезженных, которые под седло еще кое-как годятся, а в упряжке – сплошная мука. Ладно. Хорошо, что успел. Хорошо, что на город распространяется защитная магия. И, наконец, хорошо, что она подействовала, вкупе с моими личными усилиями, которых я, между прочим, не жалел, и ты пришла в себя. Теперь можно относительно спокойно дождаться решения Хранителя.
– А что со мной произошло? – продолжила расспросы Кора. – Я помню, что меня с Приском позвали к вам, и тут у меня перед глазами все закрутилось… И все.
– Что с тобой случилось, девочка? – переспросил вдруг ставшим ворчливым голосом маг. – С тобой случилось самое неприятное, что только может случиться с любым человеком, эльфом или гномом. Да даже с орком, пожалуй. С тобой случились многоуважаемая госпожа Эльмира и ее верный, но крайне бестолковый слуга Приск.
Произнеся эту не очень понятную фразу, метр отошел от кровати и начал из какой-то бутылочки что-то буквально по каплям добавлять в кубок, стоявший на небольшом столике. Когда он выполнил эту, видимо, очень важную процедуру, которую никак нельзя было отложить на потом, Кора легким покашливанием постаралась вновь привлечь внимание мага к себе, одновременно всем своим видом показывая, что нуждается в более развернутом объяснении.
– Ох. Ну почему все всегда хотят все узнать? Все и сразу? – недовольно промолвил маг, протягивая девушке кубок. – Вот, выпей эту воду с лекарством. Сил прибавится. И подождав, пока Кора послушно примет то, что он для нее приготовил, продолжил. – Теневой кинжал в руки брала? Брала. Больше часа при себе его держала? Держала. От него такая сила зла исходит, что.. А потом еще ночевки в лесу, погоня, испуг… В общем, откровенно говоря, ты должна была бы еще день назад слечь без сил. Да что там без сил. Умереть должна была бы…
– А при чем здесь Эльмира и Приск. Они то в чем виноваты? – не смогла не попробовать восстановить справедливость Кора.
– Они виноваты в том, что всегда, как и все остальные, торопятся. Что за привычка такая? В спешке не могут толком и со всеми подробностями рассказать о том, что произошло. Потом, также в спешке, не продумав всех своих действий, принимают решение «помочь»! – последнее слово метр Симон произнес с плохо скрываемым сарказмом. – А от такой помощи ты едва не попрощалась с жизнью. И это еще повезло, что Приск все-таки как-то догадался, чему я искренне удивлен, не воспользоваться багровым туманом. А то сейчас ни тебя, ни твоего брата уже не было бы с нами.