Конец лета (др. перевод)
Шрифт:
— Когда угодно. Слушай, в таком случае забудь о завтраке. Как насчет поужинать сегодня вечером?
— Это мысль. В этом случае я могу кое-что поделать в студии во второй половине дня.
— А я думала, ты собираешься на благотворительный завтрак. — Дина могла себе представить, как ухмыляется Ким. — Договорились.
— Иди к черту!
— Спасибо. Ужин в семь в «Трейдер Викс»?
— Я приду.
— Увидимся. — Она повесила трубку, заставив Дину улыбнуться. Слава Богу, что на свете есть Ким.
— Ты выглядишь шикарно. Новое платье? —
— Ты тоже неплохо выглядишь.
Ким обладала фигурой, которая всегда привлекала мужчин, манили ее пышные формы, их щедрая открытость. Голубые глаза притягивали своей игрой, а улыбка ослепляла каждого, кто попадал в поле ее действия. Все последние двадцать лет она постоянно носила короткую прическу в виде светлой копны завитков. Ким не обладала завораживающей элегантностью Дины, но ее притягательность была неотразима, не исключая и манеру одеваться. Она всегда имела такой вид, как будто за ней волочились сразу человек десять мужчин, и, по правде говоря, так оно и было. По крайней мере, один или два ухажера были рядом всегда. В этот вечер на ней был голубой бархатный блейзер и брюки с шелковой блузкой красного цвета, рискованно расстегнутой до такой степени, что была видна округлая впадина и единственное украшение в виде бриллианта, соблазнительно подвешенного на тонкой золотой цепочке, который ложился точно посредине ее полной груди. Это привлекало к ней внимание — как будто она в этом нуждалась.
Дина заказала шампанское и, удобно расположившись в кресле, положила норковую шубку на сиденье. Это не произвело на Ким должного впечатления, не вызвало у нее никакого интереса. Воспитанная своей средой, она ценила только независимость и хорошее времяпрепровождение, не испытывая страстей по поводу денег или норковых манто. Зато первым двум вещам она предавалась вовсю.
— Итак, что новенького? Наслаждаешься свободой?
— В некотором роде. Правда, в данное время мне несколько трудно привыкнуть к этому. — Дина вздохнула и слегка пригубила шампанское.
— О Господи, за то время, что Марк бывает в поездках, я полагаю, тебе давно пора к этому привыкнуть. К тому же немного свободы тебе не повредит.
— Возможно. Но его не будет в течение трех месяцев. Это кажется целой вечностью.
— Целых три месяца? Как это произошло? — В голосе Ким внезапно исчезла живость, которая появилась после шампанского, глаза ее смотрели вопрошающе.
— У него большое судебное дело, которое вынуждает его курсировать между Афинами и Парижем. В промежутках нет никакого смысла наведываться домой.
— А тебе отправиться к нему?
— Скорее всего нет необходимости.
— Что бы это могло значить? Ты выяснила? — Это было похоже на строгую беседу с матерью. Дина улыбнулась, взглянув на подругу.
— В некотором смысле да. Он будет очень занят, а если я поеду, то буду мыкаться с мадам Дьюрас.
— Забудь об этом. — Ким слышала уже давно о невообразимом характере матери Марка Эдуарда.
— Если быть точной, я не полностью высказалась Марку об этом. Итак, voil`a [15] , я предоставлена сама себе на все лето.
15
Вот (фр.).
— И ты уже проклинаешь каждую минуту одиночества по прошествии всего лишь двух дней. Верно? Конечно. — Она сама ответила на свой вопрос. — Почему бы тебе не отправиться куда-либо?
— Куда?
— О Господи, Дина, куда угодно. Я убеждена, Марк не будет возражать.
— Возможно, нет, но я не люблю никуда ездить одна. — Ей никогда не приходилось этого делать. Она всегда ездила в компании с отцом, а потом с Пилар и Марком.
— К тому же куда я поеду? Джим Салливан сказал, что в Санта-Барбаре будет тоскливо.
Она выглядела такой беззащитной, произнося это, что Кимберли рассмеялась.
— Он прав. Бедная богатая малышка. А как насчет поездки в Кармел со мной завтра? Мне нужно отправиться на встречу с клиентом в конце недели. Ты могла бы составить мне компанию.
— Но это глупо, Ким, я буду тебе мешать.
Но на мгновение эта мысль ей понравилась. Она не была целую вечность в Кармел, притом это было недалеко, всего лишь в двух часах езды от города.
— С какой стати ты будешь мне мешать? Ради всего святого, у меня нет романа с этим парнем, и я буду рада тебе. Быть одной такая скукотища.
— Только ненадолго. — Она посмотрела испытующе на подругу, и Ким рассмеялась.
— Пожалуйста, что будет с моей репутацией! — Она широко улыбнулась Дине, затем наклонила голову чуть в сторону, встряхнув мягкой копной своих светлых кудряшек. — Нет, по правде, ты едешь? Я буду очень рада.
— Я подумаю.
— Нет уж. Ты поедешь. Решено? Отлично!
— Кимберли… — Дина была готова рассмеяться.
— Я заеду за тобой в пять тридцать. — Ким улыбнулась торжествующей улыбкой.
Глава 3
Ким, подъехав к дому подруги, просигналила дважды, и Дина, выглянув из окна спальни, подхватила дорожную сумку и сбежала вниз по лестнице. Она снова почувствовала себя девушкой, отправляющейся с подругой в выходные дни на поиски приключений. Даже автомобиль Ким вполне подходил для очень молодых пассажиров. Это была старая модель МГ, окрашенного в ярко-красный цвет. Дина появилась в дверях моментально, на ней были серые брюки и свитер того же цвета с высоким воротником. В руках она держала большую кожаную сумку.
— Как раз вовремя. Как прошел день?
— Отвратительно. Не спрашивай.
— Ну ладно. Не буду. — Они начали говорить о другом: о Кармел, о последней картине Дины, о Пилар и ее друзьях.
Выговорившись, они погрузились в молчание. Перед въездом в Кармел Кимберли, посмотрев на подругу, вдруг увидела в ее глазах тоску.
— О чем задумалась? Скажи, дам цент.
— Так мало? Мои раздумья стоят по меньшей мере пять или десять центов. — Она пыталась отмахнуться шуткой, но Ким не обманешь.