Конец всех песен
Шрифт:
– Вы очень добры, - сказал Мистер Ундервуд.
– Чепуха. Рад быть полезным. Мне нечего было делать большую часть миллиона лет. Мне грозила опасность "заржаветь". К счастью не имея механических частей я могу оставаться спящим долгое время без каких-либо отрицательных эффектов. Хотя, как часть очень сложной системы, имеется много информации, которую я не могу больше полагать.
– Значит, вы думаете, что это - не посмертная жизнь, что я здесь не в наказании за мои грехи, что я буду находиться здесь вечно,
– Вы определенно не мертвы, так как все еще можете беседовать, чувствовать, думать и испытывать физические нужды и дискомфорт...
Банк имел склонность к абстрактным рассуждениям, которые, казалось, подходили мистеру Ундервуду, хотя Джереку и Амелии быстро наскучило слушать их.
– Он напоминает мне учителя, который был у меня когда-то, прошептала она и ухмыльнулась.
– Но это именно то, что Гарольду сейчас нужно.
Всплески света не простирались больше на горизонте, и сцена потемнела. На мрачном небе не было солнца, только пыль и облака, причудливо окрашенных газов. Позади них город, казалось, шевелился, содрогаясь от возраста и напряжения и постанывал почти жалобно.
– Что случится с вами, если ваши города рухнут?
– спросила она Джерека.
– Это невозможно. Они самовосстанавливающиеся.
– Непохоже на это, - пока она говорила две металлические конструкции упали в пыль и сами рассыпались.
– Это правда, - сказал он ей.
– Частично. Они в таком виде находятся тысячелетия, как-то выживая. Мы видим только поверхность. Сущность городов не так очевидна и жива вечно.
Она восприняла это с пожатием плеч.
– Как долго мы должны оставаться здесь?
– Мы ищем убежища от Латов, не так ли? Мы останемся здесь пока Латы не покинут планету.
– Вы не знаете, когда это произойдет?
– Это будет скоро, я уверен. Или им наскучит эта игра, или нам. Тогда игре придет конец.
– И сколько умрет человек?
– Ни одного, надеюсь.
– Вы можете воскресить любого?
– Конечно.
– Даже граждан из ваших зверинцев?
– Не всех. Это зависит от того, какое впечатление они оставили в нашей памяти. Кольца памяти работают на основе нашей памяти при воссоздании.
Она не стала расспрашивать дальше.
– Мы, кажется, тоже находимся в изоляции здесь, в Конце Времени, как это с нами было в Начале, - сказала она мрачно, - как мало у нас моментов обычной жизни...
– Все изменится. Это особенно беспокойные дни, как объяснил Браннарт, являются результатом хронологических флюктуаций. Мы все должны прекратить путешествовать во времени ненадолго, тогда все придет в норму.
– Я восхищаюсь вашим оптимизмом, мистер Корнелиан.
– Благодарю, Амелия, - он снова стал ходить туда-сюда.
– Это тот самый город, где я был зачат, говорила мне Железная Орхидея. Кажется это произошло с некоторыми трудностями.
Она оглянулась назад. Мистер Ундервуд все еще сидел на банке памяти, погруженный в беседу.
– Мы оставим его?
– Мы можем вернуться за ним позже.
– Очень хорошо.
Они ступили на серебряные поверхности, которые потрескивали при их шагах, но не ломались. Они поднялись по черным ступенькам к причудливому мосту.
– Наверное это будет подходящим, - сказал Джерек, - если я вам сделаю здесь предложение, Амелия, как мой отец сделал предложение моей матери.
– Ваш отец?
– Загадка которую моя мать предпочитает не разглашать.
– И вы не знаете, кто...
– Не знаю.
Она поджала губы.
– В Бромли, такого факта было бы достаточно, чтобы полностью исключить женитьбу, знаете ли.
– В самом деле?
– О, да.
– Но мы не в Бромли, - добавила она.
Он улыбнулся.
– Конечно нет.
– Тем не менее...
– Я понимаю.
– Пожалуйста продолжайте...
– Я говорил, что прошу здесь, в этом городе, где я был зачат, вашей руки.
– Если я буду когда-нибудь свободна отдать вам ее, имеете вы в виду?
– Точно.
– Что ж, мистер Корнелиан, не могу сказать, что это неожиданно, но...
– Мибикс даг фриши хрунг!
– сказал знакомый голос, и через мост промаршировал капитан Мабберс и его люди, вооруженные до зубов.
16. ЧЕРЕП ПОД КРАСКОЙ
Когда капитан Мабберс увидел их, он резко остановился, направив свой инструмент - оружие на Джерека.
Джерек почти с удовольствием смотрел на него.
– Мой дорогой капитан Мабберс...
– начал он.
– Мистер Корнелиан! Он вооружен!
Джерек не понял ее волнения.
– Да, музыка, которую они производят, самая прекрасная, которую я когда-либо слышал.
Капитан Мабберс тронул струну. Из колоколообразного дула его оружия раздался скрежещущий звук, вокруг ободка появилось несколько слабых голубых искр. Капитан Мабберс глубоко вздохнул и бросил инструмент на камни моста.
Похожие звуки и искры получились и у других инструментов, которые держали его люди.
Кинув трансляционную пилюлю в рот (с недавних пор он носил их повсюду), Джерек сказал:
– Что привело вас в город, капитан Мабберс?
– Занимайся своим вонючим делом, сынок, - сказал вожак космических пришельцев.
– Все что мы, бравые ребята, сейчас хотим - это найти поскорее путь наружу!
– Я не могу понять, зачем вы вошли в город, хотя...
– он извиняюще посмотрел на миссис Ундервуд, которая не понимала ничего из разговоров, и предложил ей пилюлю. Она отказалась сложив руки на груди.