Конец всех песен
Шрифт:
Гулкий бас Лорда Монгрова прервал диспут:
– Должен сказать, Юшарисп, что у меня появились другие соображения...
– Другие соображения, - Юшарисп вышел из себя.
– На этой стадии (скр-р-р) стадии!
Маленький инопланетянин взмахнул оружием.
– Посмотрите туда (скр-р-р) на это ничто. Вы не чувствуете, что город разваливается? Лорд Монгров, из всех людей на вас я не подумал бы, что вы (скр-р-р) можете передумать. Почему (скр-р-р) почему?
Гигант переступил ногами в пыли и почесал огромную голову.
–
– Драма! Скр-р-риии! Это не драма, Лорд Монгров. Вы сами сказали (скр-р-р) это!
– Ну!...
– Как видите, сержант Шервуд, нельзя больше оспаривать наличие дьяволов в Аду. Поглядите на тех ребят там. Это дьяволы, других не бывает!
– это был Гарольд Ундервуд, появившийся из-за корабля пуплианцев.
– Вот вам и скептики! Вот вам и Дарвин! Вот вам, сержант Шервуд, и ваши хваленые науки! Ха!
– он приблизился к Юшариспу, с некоторым удивлением рассматривая его через пенсне.
– Какое искажение человеческого тела, искажающее, конечно, искажение духа внутри, - он выпрямился, снова повернувшись лицом к сержанту, - Если повезет, сержант Шервуд, мы скоро увидим самого Врага Рода Человеческого!
– кивнув тем из компании, кого он узнал, Гарольд Ундервуд зашагал дальше.
Миссис Ундервуд смотрела, как удаляется ее муж.
– Должна сказать, я никогда не знала его таким спокойным. Жалко, что его не привезли сюда прежде.
– Я умываю свои (скр-р-р) ноги от вас всех!
– сказал Юшарисп. Он казался мрачным, когда отошел, чтобы прислониться к боку своего корабля. Большая часть уже сбежала!
– Нам можно опустить руки!
– спросил Герцог Королев.
– Делайте, что (скр-р-р) хотите...
– Интересно мои люди поймали Латов?
– сказал инспектор Спрингер, - Не то, что это много значило теперь, просто я не люблю оставлять незаконченные дела. Понимаете, что я имею в виду, Герцог?
– он взглянул на часы.
– О, конечно понимаю, инспектор Спрингер. У меня был план вечеринки, которая затмит все остальные, и я готов был приступить к выполнению этого проекта - репродукция в натуральную величину древней планеты Марс со всеми ее главными городами и набором различных культур из истории. Но при таком положении вещей...
Он посмотрел на черную бесконечность за чертой города, перевел взгляд на руины внутри.
– Я полагаю, больше нет материалов.
– Или средств, - напомнил ему Монгров.
– Вы уверены Герцог, что не хотите принять участие в этом плане спасения.
Герцог сел на полурасплавленный металлический куб.
– Он не очень привлекательный, дорогой Монгров. И нельзя не почувствовать что вмешательство...
Куб, на котором он сидел начал ворчать. Герцог с извинениями встал.
– Это Судьба вмешивается в вашу бесполезную идиллию!
– сказал Юшарисп с некоторым раздражением.
– А не люди с Пупли. Мы действовали (скр-р-р) из благородных побуждений.
Снова потеряв интерес к беседе, Джерек
– Путешественники во времени и в космосе не знают еще о присутствии друг друга, - сказала она.
– Не сказать ли им? Ведь только несколько ярдов разделяет их!
– Оставим их всех, Амелия. Нам нужно уединение.
Выражение ее лица смягчилось. Она пододвинулась к нему ближе.
– Конечно, дорогой Джерек.
Он расцвел от удовольствия.
– Будет жаль, - сказала немного позже меланхолическим тоном, умереть, когда мы признались друг другу в чувстве.
– Умереть, Амелия?
Что-то вроде мертвого дерева, но сделанного из мягкого камня, начало мерцать. На стволе появился экран. На нем изображение мужчины заговорило, но звука не было. Они понаблюдали немного перед тем, как продолжить.
– Умереть?
– сказал он.
– Ну, мы должны принять неизбежное, Джерек.
– Быть названным по имени! Ты не знаешь, Амелия, каким счастливым делаешь меня!
– Кажется нет больше смысла отказывать себе в выражении моих чувств, так как у нас осталось мало времени.
– У нас есть вечность!
– В каком-то смысле возможно. Но всем ясно, что город должен скоро погибнуть.
Будто опровергая ее слова, под ногами началось устойчивое пульсирование. Оно обладало силой и означало присутствие большого количества энергии, в то же время свечение от окружающих руин приобрело вокруг более здоровый оттенок - ярко-голубого цвета.
– Вот! Город восстанавливается!
– воскликнул Джерек.
– Нет, просто видимость выздоровления, которая всегда предшествует смерти.
– Что это за золотистый цвет там?
– он показал на линию от все еще вращающихся цилиндров.
– Он похож на солнечный свет, Амелия!
Они побежали к источнику света. Скоро они могли ясно видеть что лежит впереди.
– Последняя иллюзия города, - сказал Джерек. Они оба с благоговением смотрели на простое, не слишком соответствующее окружению зрелище. Это была маленькая травянистая поляна, полная цветов, покрывающих пространство только в тридцать футов, хотя, совершенных до мельчайших подробностей, с бабочками, пчелами и птицами, сидевшими на невысоком вязе. Они слышали как они поют, чувствовали запах травы.
Держась за руки они шагнули в иллюзию.
– Будто память города воспроизвела последний образ земли в ее прелести, - сказала Амелия.
– Что-то вроде памятника.
Они присели на холмик. Руины и призрачный свет видны были все еще ясно, но их можно было игнорировать.
Миссис Ундервуд показала поддерево.
Где на траве была разложена ткань в красно-белую клетку, на которой стояли тарелки, кувшины, фрукты, пирог.
– Не проверить ли нам, съедобен ли пикник?
– Сейчас, - он наклонился и понюхал воздух. Может быть, запах гиацинтов, который он почувствовал раньше, пришел отсюда.