Конфликты в Кремле. Сумерки богов по-русски
Шрифт:
Можно доказать, что договор 23 августа и протокол к нему и даже договор с протоколами от 28 сентября не являлся юридической базой для событий 1940 года, закончившихся включением Литвы, Латвии и Эстонии в состав СССР. Звучит почти курьезно, но в меморандуме, которым немцы 22.6.1941 года объявляли нам войну, «большевизация» Прибалтики, ее «оккупация и аннексирование», «вопреки категорическим заверениям Москвы», называется в числе доводов, призванных оправдать нацистское вероломство и агрессию.
Невозможно, однако, политически оторвать события 1940 года от перемен, случившихся в 1939 году. Еще сложнее натянуть на Сталина мантию правозащитника, пекшегося о соблюдении суверенитета
4. Из сумбурных высказываний некоторых Ваших коллег я делаю вывод, что они не дали себе труда вникнуть в разосланные материалы. Но от Вас наверняка не ускользнуло, что проект заключения Комиссии не противоречит ходу Вашей мысли. Где- то это выражено прямее, где-то вытекает из логики изложения. Пункт об аннулировании договора от 23 августа 1939 г. с момента нападения Германии на СССР разведен по времени и лексике от протоколов, к ним прилагается различный политический, нравственный и правовой масштаб.
Прозвучавшие при обсуждении мотивы в пользу оправдания договора о ненападении общей обстановкой, да еще в самых категорических выражениях, оторваны от почвы. Они не будут приняты Комиссией. И еще стоит спросить себя — нужно ли это в контексте решаемой задачи. Ведь мы занимаемся не историографией. Съезд создал Комиссию ради конкретной цели по причине конкретных обстоятельств. Поэтому заключение Комиссии не обязательно должно быть речением академических истин, парящих над актуальной политикой.
И еще. Допустим, нынешняя Комиссия разойдется ни с чем. На этом часы не остановятся. В Верховных Советах прибалтийских республик создаются свои комиссии, которые не станут ак- куратничать в оценках и заполнят вакуум сполна. На самом Съезде, в Москве, разыграет «принципиальность» межрегиональная группа Б. Ельцина. И прения, Ю. Афанасьев об этом позаботится ^ вмест е с дружкам и, можно наперед утверждать, не будут тихими. Большинство на Съезде проголосует против Б. Ельцина. Прибалты демонстративно покинут зал. Большинство из них сложат мандаты и призовут народ на референдум о дальнейшем пребывании в составе СССР.
А до этого, готовя фон, 23 августа Прибалтика работать не будет. Вы знаете лучше других, что неповиновение способно стать здесь эпидемией, накал страстей принять крайние формы, когда придется либо применять силу, либо... признать факты, кои мы сегодня заключаем в скобки. Дай бог, чтобы обошлось без кровопролития и Прибалтика не превратилась в Северный Карабах.
5. Вы не раз брали на себя политическую инициативу, рассчитанную на упреждение. В сущности, вся перестройка и новое политическое мышление зиждятся на понимании того, что лучше быть ведущими, чем ведомыми. Без преувеличения и тени желания сгустить краски — ситуация в Прибалтике не позволяет ждать в бездействии.
Времени на активные шаги почти не осталось. Комментарии в прессе, выступления ученых и политологов погоды не сделают. Они имеют смысл как аккомпанемент к крупным политическим акциям. Отсутствие последних дает себя знать, и с каждым днем все настоятельнее.
В. Фалин
1.8.89 г.».
Чтобы закрыть тему «секретных протоколов», отмечу, что отвергнутый М. Горбачевым проект заключения комиссии съезда был обнародован 22 или 23 августа 1989 года в газетах прибалтийских республик. Кто его лансировал в прессу, не знаю. Уча стники составления текста, с кем удалось перекинуться репликами, заверяли в своей непричастности к нарушению доверительности. Но если без притворства, мы считались с возможностью несанкционированного расползания сведений
В конце того же года съезд народных депутатов со второго захода принял постановление по событиям полувековой давности. Заключение комиссии не просто было взято за основу. В текст постановления перешли все его центральные положения, в том числе объявление недействительными с самого начала советско-германских договоренностей, принятых за спиной третьих стран и в нарушение международно-правовых обязательств СССР, а также «ленинских принципов внешней политики».
М. Горбачев держал себя пассивным наблюдателем совершавшегося на пленуме и в кулуарах съезда. В его власти было предотвратить негативный исход первого голосования депутатов, закончившегося, как многие помнят, отклонением выводов комиссии. Для этого достаточно было поручить В. Болдину инсценировать «счастливое обнаружение» оригиналов, ибо в их отсутствие дело как раз и уперлось. А. Яковлев и Э. Шеварднадзе сообразили эрзац — из «папки В. Молотова» был извлечен оставшийся по недосмотру в архиве МИД СССР список с протоколов, сделанный до появления на Западе фотокопий с немецкого экземпляра, что всплыли в ходе Нюрнбергского процесса над главными военными преступниками.
Почему Э. Шеварднадзе не раскрыл «папку В. Молотова» перед членами комиссии? Ведь нашу комиссию заверяли, что в ее распоряжении все архивные клады МИД. Версия неубедительна, но ее неофициально называли: не в обычаях дипломатов выкладывать враз козыри без остатка, кое-что всегда целесообразно придержать в запасе.
Своим хождениям по мукам в связи с так называемым катынским делом я посвятил несколько абзацев в «Политических воспоминаниях» [15] . Настойчивость в правдоискательстве явилась непосредственным толчком к грозе над моей головой, хотя претензии Ю. Андропова не сводились к Катыни. В январе 1983 г. из аппарата ЦК КПСС я переместился в редакционный корпус «Известий», где провел в качестве политического обозревателя не худшие три года и три месяца своей долгой трудовой деятельности.
15
Фалин В. М. Политические воспоминания. М., 1999.
После конфликта с Ю. Андроповым я дал себе зарок — Катынью и советско-польским чуждососедством в целом не заниматься. Ни по собственной инициативе, ни по повелению начальства, ни по завету чтимого мною Ф. Тютчева [16] . Сыщутся желающие прикоснуться к паленому, не требуя гарантий против ожогов, Бог им в помощь.
Если не считать сотрудничества с польским писателем и другом нашей страны Я. Пшимановским, который взял на себя заботы, расходы и кропотливый труд идентификации могил советских военнослужащих, павших в боях с нацистами на территории Польши, я от зарока не отступался до 1989 года. Конечно, напрямую будучи спрошенным, от изложения своей позиции не уклонялся. При составлении перечней тем, временем не закрытых и развитием не обогнанных, Катынь не опускал. Но не больше того.
16
В 1850 г. поэт написал:
Тогда лишь в полном торжестве
В славянской мировой громаде
Строй вожделенный водворится,
Как с Русью Польша помирится...