Конкурс
Шрифт:
Он ведет меня к свету, мы сворачиваем в пустой коридор, пока он успокаивает меня.
– Я не собираюсь тебя останавливать, я даже никому не скажу, что видел тебя. И не сдам тебя персоналу. Пойдем-ка я покажу тебе выход.
– Выход?
–
Позволишь мне войти в историю?
Он поглаживает меня перчаткой по плечу успокаивая.
– Тебе не место здесь пока что, я понимаю. Может быть на следующем конкурсе?
Я что-то бормочу под нос толи соглашаясь, толи негодуя…
–
Кто знает, может быть я буду твоим наставником в следующий раз? Ты уже думал об этом?
Мне просто некогда подумать о том, что он просто заговаривает мне зубы…
Он подводит меня к двери и и отпускает.
– Вот и все, милый, конкурс для тебя окончен.
Перчатка касается моего лица…
– Иди, я никому ничего не скажу. Тебе не надо мешать сильнейшему побеждать.
Звучит так, словно минуту назад случилось что-то садомическое. Но все ещё хуже. Я рад расстаться со всем этим ужасом. Ладонь ложится на холодную ручку.
Где-то вдалеке я слышу шум трибун. Глухо и далеко. Ещё дальше. Там, где я и хочу его слышать.
Он смотрит мне в глаза и тихонько улыбается своим хищным оскалом.
Я буду рад забыть об этом навсегда. Запястье хрустнуло от напряжения, как только я повернул ручку.
Я кивнул ему тихонько. Так словно сделал это одними глазами. Одним морганием чуть дольше обычного. Я поворачиваю ручку и выхожу в дверь.
– ЧЁРТ!!!! СУКИН ТЫ СЫН!!!
И оказываюсь на сцене.
–х=
Глава 8 Шаг вперёд
Вам наверно интересно, что я чувствую?
Что я чувствую, когда через секунду после того, как пытался сбежать, оказался на сцене перед миллионами глаз.
Если я облажаюсь у меня не будет ни единого шанса. Это вам не какое-то заскорузлое шоу на кабельном канале.
И вот я один на один с вопросом:
Чего
хотят
зрители?
Чем пахнет сцена? Не славой, не волшебством и даже не потом. Это только лишь пыль. Пыль. Она висит в воздухе, забивая нос, припудривая легкие, покрывая тонким слоем ваше лицо. Точнее то, что осталось от него после нанесения телевизионного грима.
Время не учит ничему. Опыт не значит ничего.
Загоните девятнадцатилетнего в клетку. Клетку полную пыли и с миллиардами зрителей вокруг.
Выступать последним легче всего. Зритель не ждет уже ничего. Он смеялся, он плакал, он хочет и домой и ждет развязки.
И это то, что я чувствую.
Тот, кто никого ни во что не ставит боится только одного.
Я зверь в клетке которому пора предстать перед своим главным страхом: страхом быть оцененным.
Страх.
Вот, что чувствует артист выходя на сцену.
Можете называть сцену наркотиком, но это лишь пыточная камера переполненная мазохистами и с миллионами вуайеристов вокруг.
Хотите отучить вашего подростка грубо выражаться о других? Оценивать, отпускать саркастичные заявления и ни во что не верить?
Выгоните его на сцену. Есть только один способ. Все, чему учит нас сцена это ценить чужие заслуги.
Я сжимаю в руке микрофон в надежде, что я знаю что делать. Что я не просто так считал. Что я знаю чего они хотят. Когда у вас последний раз потела тыльная сторона руки?
Если у робости есть образец – то это мой голос сейчас.
"Вы в восьмом ряду, вы так небрежны и прекрасны"
Немного комплиментов никогда не помешает. Мужчины еще не придумали лучшей смазки.
"Вы может быть и не посмотрите на меня, но видит бог…"
На вас смотрят, едва блистая в слепящей темноте белки глаз.
Музыка уже заполнила пространство вокруг. Оркестровая аранжировка создает ощущение курортного фестиваля.
Я не чувствую ничего кроме страха.
Попытайтесь заглянуть в эти глаза. Дайте им почувствовать себя особенными.
Чего они хотят?
Ну, кроме того, что у них затекли ноги и они хотят избавиться от тесноты парадных туфель.
Хотите узнать какую ошибку совершают все, кто выходят на сцену?
Это просто человеческая натура. Никаких фокусов.
"Я прошу увидь меня мой повелитель."
Моя рука словно сама вытягивается навстречу зрителям в амфитеатре и медленно уходит вверх вслед за взглядом, которым я поглаживаю балкон.
Это как с женщиной – никогда не начинайте с того, чтобы теребить партер. Вас сочтут грубияном. Немного ласки балкона, напускно небрежные поглаживания бельэтажа.
И вы правы, если считаете, что концу вашего выступления уже не важно, что вы говорите и как.
Я знал какую песню я исполню.
"Маэстро".
Это все что им нужно. Услышать историю парня, который переместился из зала на сцену.
Я уже во всю сжимаю тугие сиськи зала.
"Сколько дней труда. Сколько дней работы и репетиций все чтобы стать чуть более заметным"
Я должен избегать слов вроде «выделится из толпы».
Я правда хотел уйти.
Это не было излишним кокетством или страхом сцены.
Это был мой план. Уйти.
Но у меня просто нет времени думать обо всем этом.
Я слышу свой собственный голос. Из всех мониторов.
"И вот теперь и я стою на этой сцене
Мы лишь меняемся местами.
И лишь на время, мой маэстро"
По спине под синтетической рубашкой скатываются крупные, как градинки, капли пота. Моя аллергия уже высыпала. Это всегда происходит со мной. Спина до лопаток покрывается волдырями от нервов, грязи и жары. Особенно в районе надпочечников. И горе мне если я почешусь.