Конструктор
Шрифт:
— Половину — в семью, — веско предупредил меня отец, когда я подписал честь-по чести трудовой договор.
Я лишь кивнул на это, признавая, что действительно свой вклад должен вносить каждый. Уже успел проникнуться местным духом коллективизма. К тому же учебники то тоже были не бесплатные. Пусть не все, но их приходилось покупать. Хорошо, что для первого класса их немного нужно. Однако я помню, как отец кряхтел осенью, подсчитывая траты после посещения рынка. В полноценные книжные лавки он соваться даже не пытался, а на рынке можно было подешевле купить с рук что называется «б/у».
Как и думал, ничего серьезного мне делать не давали. Однако на вопросы отвечали охотно, но в основном
— Силенок тебе еще, Сергунь, не хватит, — посмеивался отец. — Да и роста. Сам видишь, ты не то что до рычага подачи сверла не достанешь, станине «в пупок» дышишь!
Но было интересно. Раньше я вот так на практике с токарным трудом не сталкивался.
Из-за работы на заводе личного времени почти и не стало. Изредка все же удавалось увидеться с Борей. Впечатления от посещения елки еще были свежи и мы с ним договорились собрать собственный радиоприемник. Для начала. Схемы как это сделать были в свободном доступе. Боре отец по его просьбе стал выписывать аж три журнала по радиотехнике: Радиолюбитель, Радио всем и Новости радио. Так что какие детали нам понадобятся, мы знали. Осталось их лишь раздобыть. На Боре была «разведка» — найти, где их продают и по какой цене, а на мне — денежная часть мероприятия.
Отдыхал я на переменах и иногда на самих уроках. Хотя последнее и не всегда удавалось. Яков Моисеевич зорко следил, чтобы я не отвлекался и заваливал меня заданиями уже за третий класс. Об этом я узнал случайно, когда мне в тетрадку заглянул Олег и, присвистнув, сказал, что только у старшего брата такое видел. А тот как раз в третьем классе учился.
Где мне действительно было интересно — так это на уроке по истории революции. Хоть там и лилась пропаганда, какой молодец Ленин, Бухарин, Зиновьев и прочие товарищи, да и события описывались без подробностей, но даже краткая выжимка того, как протекала борьба с царизмом, захватывала мое воображение. Я-то до этого и этой «выжимки» не знал. Ну и интересно было послушать, что говорят про капиталистические страны в нынешнее время. Лозунг «вокруг враги, на нас нападут в любой момент» я старался не то чтобы пропускать мимо ушей, но относиться гораздо нейтральнее к нему, чем мои одноклассники. И с одной стороны сообщения о том, что Красная армия заменила Германские войска то в одном, то в другом регионе страны вроде подтверждала мою точку зрения. Я вообще был удивлен, что они там стояли. Но были — после Первой мировой, названной здесь буржуазной, по международному соглашению обязаны были остаться до смены войсками Антанты.
Однако когда в конце января французские и греческие войска заняли южную Украину мой нейтралитет про «капиталистов-врагов» изрядно пошатнулся. А новость в газетах о мятеже матросов французского флота, потребовавших покинуть акваторию Черного моря и прекратить интервенцию, заставило серьезнее отнестись к словам наших партийных идеологов про то, что среди рабочих в капиталистических странах у нас есть друзья и соратники.
Осуществить свою задумку с радиоприемником нам с Борей удалось лишь весной. Из-за моего отца.
— Ты, Сергуня, уже сам зарабатываешь, вот и учись тратить с умом. Сначала — купи то, что необходимо, а лишь затем на свои задумки траться, — заявил он мне, стоило мне получить заветные бумажки в бухгалтерии завода.
Под необходимым отец понимал новую одежду. Из старой я уже вырос, и менять ее в любом случае пришлось бы. Но теперь это было не из заработка отца, а из моих кровных. Вот и накопилась у меня нужная для деталей радиоприемника сумма лишь к весне.
Собирать же радиоприемник мы с Борей отправились на завод, где я работаю. Требовалось не просто соединить детальки вместе, а еще и припаять их между собой. Нужного инструмента ни у кого из нас не было. Зато у меня был допуск на завод и установившиеся хорошие отношения с рабочими, чем мы и решили воспользоваться.
— Держи, — протянул мне паяльник Иван.
Он был рабочим на заводе, а сейчас мы находились в цеху сборки самолетов. Инструмент для наших целей был у них и отцу пришлось идти «на поклон» к Михаилу Александровичу — начальнику их цеха. Семь взрослых мужиков обступили нас с Борей, ожидая интересного зрелища. Но при этом в их глазах было видно еще и уважение.
Антенну уже подцепили около окна и протянули от нее провод к короткой дощечке, на которой мы с Борей решили разместить детали радиоприемника. Сами детали к дощечке крепили клеем. Не все. Катушку, выполняющую роль колебательного контура, которым и «ловят волну», присобачили на болты. Конденсатор, необходимый чтобы снизить шипение и позволить хоть что-то услышать, присоединил также к дощечке. А вот провода, которые их соединяли между собой, уже и клеили. Паять же нужно было места соединения проводов с катушкой и конденсатором. Плюс — антенна, провод заземления для усиления сигнала и собственно динамик, он же громкоговоритель. Я еще очень удивился, что у такого радиоприемника нет источника питания, когда изучал схему. Но оказывается такое возможно. Простейший радиоприемник работает за счет энергии от принимаемого сигнала.
Сначала я осторожно ткнул паяльник в припой и тут же поднес инструмент к контакту провода антенны с катушкой. Чуть-чуть подержал и убрал паяльник в сторону. Его тут же перехватил у меня Боря. Мы с ним договорились делать припои по очереди. Он уже таким же манером соединил катушку с заземлением. После дошла очередь припаять конденсатор. Он располагался по схеме параллельно катушке. И лишь после него подцепили динамик. В одном месте цепь осталась незамкнутой. Сюда мы хотели подцепить «выключатель». Не круглосуточно же наше радио будет работать?
Пока мы с Борей занимались делом, от усердия аж языки повысовывав, мужики тихо обсуждали нас. Пока я ждал своей очереди паять, даже удалось разобрать один интересный разговор:
— Хорошо собирает. Ни разу не ошибся. Толковый сборщик растет.
— Бери выше — инженерАми станут. Вон, уже до чего додумались.
— Так по готовой схеме. Так и я могу.
— А в их годы смог бы? Вот то-то!
— Сергуня и слесарем хорошим сможет стать. Но инженером конечно было бы лучше, — вздох отца.
— Ты вот чего, Федя, ко мне его переводи, — слышу голос Михаила Александровича.
— С чего это?
— Сам говорил — он радио увлекается. Да и если инженером его хочешь увидеть — у нас он больше для этого получит. Вам слесарям золотые руки нужны, а у нас — голова в первую голову. Самолет правильно собрать — не деталь по чертежу выточить.
— Думаете? — удивленно-задумчиво переспросил отец у начальника сборщиков.
— Знаю!
— Ну… может и так. Но я же за него в ответе. Да и Митрофан Иваныч что скажет?
— Я с ним поговорю. Но такие кадры нам нужны! И Борю этого тоже взять можно. Толковые мальцы растут.
Тут мы закончили, и я торжественно замкнул цепь.
— Пшшш. пшшш… — раздались хрипы из динамика.
Боря сразу кинулся крутить колесико на конденсаторе.
— Пшп. пшш… хрр. аши. пш. строители доблестно трудятся, чтобы обеспечить советский народ жильем, — пошел наконец внятный звук из приемника.
— Ура! — закричал первым и зааплодировал нам Иван.