Консул Содружества
Шрифт:
Я отчеканил всю требуемую информацию. Озабоченно сопя, медбрат начал войну с интерфейсом милитума. Я и вся наша братия следили за манипуляциями информатора со смесью презрения и алчности на лицах. Презирали мы бюрократию, алкали – новостей.
Наконец информатор поднял на меня свои соловые глаза и ответил:
– Прошу прощения, сениор ван Гримм. Но информация, связанная с Севериной ван Гримм, запрещена к свободной циркуляции.
– Это значит, что я даже не могу узнать, где она?
– Извините, конечно, – замялся медбрат. – Я понимаю, это вроде бы полная глупость, но…
– Скажите мне тогда, какой умник засекретил эту информацию? А заодно – как я могу оспорить это решение.
– Я… я… честное слово, не знаю, как вам помочь. Может, вам имело бы смысл обратиться к лейтенанту Валрусу? Только он сейчас вроде бы в отпуске… Тогда, может быть, к сержанту Абу-Касиму? Впрочем, он, кажется, будет только завтра утром, он сейчас в рестора… то есть на совещании.
Все это очень и очень дурно пахло.
У меня даже зародилось нехорошее подозрение, что о мыслительных сверхспособностях моей Северины уже пронюхали ответственные дяди и тети из оперативной разведки.
А ведь права была Аля Лаура, когда говорила мне, что не хочет присваивать девчонке UP индекс, отвечающий за ультрапсихосенситивность! Видать, пришлось Але Лауре этот индекс все-таки присвоить. Под давлением снова-таки ответственных дяденек. И я решил сменить тактику.
– В таком случае мне нужна доктор Аля Лаура Омаи.
– Доктор Омаи на дежурстве, – развел руками информатор.
– Все равно, я настоятельно прошу соединить меня с ней.
– Но у меня нет такой возможности! – Медбрат отвел взгляд, из чего я сделал вывод, что он врет.
– Что значит «нет возможности»?!
– Дело в том, что доктор Омаи в желтой палате. Вы, конечно, не знаете, что такое желтая палата, а ведь…
– Не пудри мне мозги, приятель, – довольно резко перебил его я. – Бывал я в этой вашей желтой палате – и притом неоднократно. И знаю, что у доктора Омаи помимо книжек и цветочков на рабочем столе имеется экран видеосвязи! А вот твои действия можно квалифицировать как саботаж и подать заявку в Особый отдел о твоем служебном несоответствии. Что за ерунда?! Я не только не могу узнать о состоянии здоровья моей девочки, но я даже с лидер-врачом связаться не могу? А ведь терминал видеосвязи на ее столе я видел собственными глазами!
Это был чистейший блеф. В ту ночь, когда мне в единственный раз посчастливилось лицезреть спящую над загадочной книжкой Алю Лауру, мне и в голову не приходило присматриваться – есть там видеосвязь или нет.
Но как бы там ни было, а сработало! Что значит вовремя перейти на «ты». Вот она – волшебная сила наезда! На месте Вальдо я бы диссертацию об этом написал.
Нажевав в экран с полмешка извинений, медбрат попищал своим милитумом. Не прошло и минуты, как я уже смотрел на нее. Или правильнее было бы сказать – «на Нее»?
– Аля Лаура Омаи?
– Да, это я, – близоруко щурясь в экран, отвечал мне предмет моего вожделения. – Извините, а кто это?
– Это Серж! Серж ван Гримм.
Пауза.
– А-а, – наконец-то вспомнила Аля Лаура. – Вы тот парень, который спас IL-RR-67-UP? Как же ее звали, подождите… Северина ван Гримм, правильно?
– Правильно. А потом мы с вами пили бульон в кафетерии.
– Что-то припоминаю… да… конечно, я помню вас! – Аля Лаура приветливо улыбнулась и перебросила волосы с груди за спину.
В ее движениях было так много изящества и силы, что у меня сладко засосало под ложечкой. Мучительно хотелось остаться с ней наедине – хотя бы в рамках этого сеанса видеосвязи.
Но две дюжины пар глаз, следящих за мной из темноты, не предоставляли мне даже такой возможности. Ничего не оставалось, кроме как забыть о личном и перейти к общественному. «Первым делом, первым делом самолеты», – помнится, мой дед по матери частенько напевал этот древний гимн российского космофлота.
– Дорогая Аля Лаура, мне нужно знать, что случилось с ребенком.
– Извините, Серж, но я не вправе разглашать эту информацию. Мой профессиональный долг не позволяет мне…
– Но вы же рассказывали мне о ней раньше! Что же случилось теперь? Неужто этот чертов индекс ей присвоили?
– Вы угадали, Серж, – кивнула Аля Лаура и сразу как-то помрачнела. – Теперь жизнь у малышки будет нелегкой. Тем более что она, по-видимому, сирота. А как сирота с индексом UP, она переходит на особое попечение правительства. Именно вследствие этого статуса – «особое попечение» – я и не могу вам ничего рассказывать.
– Аля Лаура, но я же собирался усыновить ее! Я даже заявку подал на усыновление! – Насчет заявки, которую я «уже подал», я, конечно, соврал. Но в остальном я не кривил душой. – Неужели вы даже не расскажете мне, жива ли девочка, которая находится сейчас в трех метрах от вас!
– Серж, к сожалению, она уже не находится в трех метрах от меня, – после некоторого раздумья ответила Аля Лаура.
– Значит, ее уже эвакуировали на одну из планет Метрополии? Я угадал?
– Если вы так настаиваете… – замялась Аля Лаура. – Видите ли, транспорт «Дайяна» сейчас как раз стоит под погрузкой. Шесть часов назад я лично сопровождала детей, подлежащих эвакуации, до отсека теплой гибернации.
– Значит, моя малютка в норме?
– Конечно! Думаю, на Атрее ей будет куда комфортнее, чем здесь. Там хороший климат…
– Значит, ее эвакуируют на Атрею?
– Да, Серж… На Атрею. Вот я и выболтала вам все, что знала. Но это произошло как-то помимо моей воли! – артистично всплеснула руками Аля Лаура. И лукаво улыбнулась.
Эта улыбка не оставляла у меня сомнений в том, что если бы она не хотела выболтать мне сведения о местонахождении Северины, я бы из нее и клещами их не вытащил.