Консул Содружества
Шрифт:
Первым делом Шбаланке проглотил тот алый комок, который в первое мгновение показался мне живым сердцем. После этого – как я почему-то и ожидал – Шбаланке упал на спину. Он раскинул руки-ноги и впал в транс. А может, притворился – не берусь судить.
Хоб-Тох тем временем распотрошил два мешочка размером с апельсин. На ковре образовались две горки пудры – черной и красной.
Хлоп-хлоп – пудра взвилась в воздух, цвета частично перемешались. После чего сушеная отрыжка небес удивительно быстро осела на ковер, образовав не менее удивительный узор.
Вроде бы пятно как пятно. Но красные и черные нити, рукава
Подозрительно напоминающее лицо Шбаланке, черт возьми!
Совпадение, ясное дело. Вся наша жизнь – череда совпадений. То унылых, то жутких.
Теперь в ход пошла пудра из других мешочков. Хоб-Тох ловко оконтурил «лицо» желтым кругом. Заключил круг в черный квадрат. В тех местах, где у «лица» угадывались глаза, разместил два черных камешка. А в змеистый «рот» – верхняя губа черная, нижняя красная – вложил плоский лопатообразный корешок нежно-розового цвета.
Ага, вот и язык появился. Можно, значит, говорить.
«Небеса-небеса, вас вызывает Отряд Обновления. Спасайте наши задницы! Как слышите? Прием…»
Шутки шутками, но мне было не до шуток. И даже если бы кайфующий Шбаланке в тот момент повторил эту чушь дословно, я бы не захихикал. Не прыснул в кулак. И даже не ухмыльнулся бы.
«Юнгер» трясся, как припадочный меоравиоль после плотного завтрака штурмовым пехотинцем.
Где-то за стеной потрескивали сервоприводы перезарядки торпедных аппаратов. Потом раздалось несколько глухих щелчков. Не то мы дали торпедный залп, не то уже потихоньку посыпались переборки.
Сила тяжести, которая с самого начала преследования тысячеклятой яхты, по моим субъективным ощущениям, болталась в районе полутора-двух g, неожиданно уменьшилась и вернулась к привычной норме.
Похоже, заработал МУГ-конвертер.
Ой-ой-ой! Да это же значит, что маршевые двигатели, предназначенные для прокола Альбертовой сетки Пространства, гонят рейдер по прямому как игла разгонному треку. Ни о каком маневрировании теперь не может быть и речи! Мы сейчас – идеальная мишень!
Потому что даже с учетом запаздывания света и нелинейных эффектов мы полностью вычислимы. Принять правильное упреждение в таких условиях сможет даже престарелый кретин сенатор из Комиссии По Борьбе с Кариесом, если только на его наручных часах есть немодный нынче калькулятор. Один выстрел в расчетную точку пространства – и нас больше нет.
Актуальное ускорение относительно Альбертовой сетки тем временем быстро завинчивается до десятков и даже сотен g.
Такие перегрузки превращают человека в громадный блин толщиной полтора-два миллиметра. Да и несущие конструкции корабля должны «потечь» внутрь самих себя. Обитаемому модулю, например, с космической скоростью положено улететь в зону вакуум-трансформаторов прямо сквозь иридиевые изоляционные плиты.
Для того-то и нужен МУГ-конвертер, чтобы обмануть законы природы и преобразовать в районе корабля гравитационную компоненту мирового поля в световое излучение. «Выпарить массу», как говорят заправские волки Пространства.
О, со стороны это зрелище! Корабль, берущий разгон для прокола Альбертовой сетки, выглядит словно взбесившаяся звезда.
Кванты, кварки и «парные фотоны» всех цветов и энергий хлещут мегаэргами. Нити «вакуумного газа» закручиваются спиральными протуберанцами.
Корабль-звезда подмигивает и мерцает. Меняет цвет от тускло-красного до аквамаринового и лилового. Сжигает подвернувшиеся кометы вперемежку с метеорами и астероидами.
Трещит борода Белого Космоса. На семантической изнанке Вселенной мамочка рожает обратно Мирового Змея.
«Все всадники Апокалипсиса в одной упряжке», – так говаривал по этому поводу мой папаша.
В кают-компанию ворвался Вальдо. А я и не заметил, что он выходил.
– Черт, они были совершенно правы! Со-вер-шен-но! Мы – глухие и слепые кретины! Со всеми своими радарами и детекторами масс, с радиоперехватом и фотометрией – да мы просто глухари, слепошарые кроты, чер-рви! У нас «на хвосте» – два линейных крейсера кровернов класса «Каравелла»! «Юнгер» выпустил все фантомы, какие были на борту, и только благодаря этому мы пока что живы. Но самая свежая новость! Внимание! Еще два неопознанных объекта – спереди по курсу, на острых носовых углах! Кто угадает, что это за объекты – тому приз: золотой гроб и хрустальные тапочки!
– Эверт, сколько у нас времени?
– Секунды две. Шутка. До прокола сетки осталось… – Вальдо мгновенно переключился с истерики на холодную деловитость и скосил глаза на часы, – …шесть минут пятнадцать секунд. Но уйти в подпространство мы не успеваем. По самым оптимистическим расчетам, нам осталось жить минуты три.
Воины Обновления на слова Вальдо не отреагировали.
Может, просто не видели смысла захламлять последние мгновения жизни общением с дураками из Хищного Тулана.
Они были полностью поглощены своим камланием. Которое после рисования картинок и просыпания порошков свелось к негромкому мычанию в нос и попыхиванию табачком из трубок. Курили все, кроме отключившегося Шбаланке.
Что же они все-таки делают? Перед нами сакральный обряд подготовки к переходу в Мир Смерти? Сходка нарков, решивших втемно раскумариться напоследок? Или все-таки нечто иное?
– Да, совсем забыл сказать. Оказывается, тут были и парусники. Они где-то на полминуты показались в нашем поле зрения, а потом всем скопом провалились в подпространство. – С этими словами Вальдо опустился в кресло и застыл.
Что ему ответить, я не знал. Страха не было. В голове вращалась на холостом ходу одна и та же мысль: если бы Голдсмит сразу же прислушалась к словам Воинов Обновления, мы, в своем актуальном биологическом времени, уже пили бы кофе с видом на навигационные спутники Декстра Порта.
Уж не знаю, какие на то были соображения и куда выбегал Вальдо, но оперативный планшет вдруг включился вновь.
Из-за дыма, который напустили Воины Обновления, картинка вышла сюрреалистическая: казалось, в Пространстве расцвели новые туманности, которые клубятся-эволюционируют с жуткими сверхсветовыми скоростями.
Из-за этой квазикосмогонии я не сразу разобрался где, кто и что. Но потом въехал.
Наш разгонный трек проходил сравнительно недалеко от крупной планеты – кажется, пятой и последней в этой звездной системе. Несколько светло-зеленых пятен на ее оливковой поверхности отчего-то напомнили мне «лицо» из разноцветной пудры, вокруг которого сейчас галлюцинировали обдолбившиеся Воины Обновления.