Контрабандист
Шрифт:
– Надеюсь, вы успеете подготовить отчетные документы по освоению финансовых средств.
– Успею, – я широко улыбнулся. – Уже бегу готовить. Только, если позволите, шнурки потуже затяну.
– Я в вас верю, мой юный друг.
Бинго убрался с экрана. А я радостно потер ладоши. Меня ждал чудесный маленький отпуск, от которого я планировал взять все! Если только мои грозные покровители не придумают мне занятие на все две недели.
Хорошее настроение не покидало меня до обеда. В столовой я увидел Тасю, она сегодня была одна, и за ее столиком имелось целых три свободных
«Чем черт не шутит?» – подумал я в порыве хорошего настроения и подошел к ней.
– Разрешите, барышня?
Она выразительно осмотрела пустующие столики вокруг нас и пожала плечами. Я уселся, ожидая, пока прикатится робот-официант. Тася сидела прямо, демонстрируя тонкую осанку и грацию, глаза ее были опущены к столу. Дружелюбия в ее лице я пока не обнаруживал.
– Что у нас на обед? – преувеличенно бодро проговорил я.
– Что у вас – не знаю, – не девушка, а сплошная холодная вежливость. – А что у нас – написано в меню.
– О-о, – сказал я, потому что больше сказать было нечего.
Когда пауза стала невыносимой, я вновь подал голос.
– Говорят, скоро у нас у всех небольшой отпуск? Чем собираетесь заняться?
– Усилить теоретическую работу.
– А я думал, мы классно отдохнем.
– А вы и отдыхайте, – она безразлично пожала плечами.
Ну, как с ней говорить?
– Вам тут, наверно, непросто, – неуверенно предположил я.
– Мне?! – удивилась Тася. – Это еще почему?
– Ну, не знаю… хрупкая красивая девушка в большом космосе…
– Какой кошмар, – тихо буркнула она.
Да уж… Ляпнул так ляпнул.
– А я вот не люблю космос, – признался я. – Мне больше по душе свежий воздух, родниковая водичка, ветерок, листочки…
Тася посмотрела на меня в упор и негромко проговорила:
– Могу дать классный совет. Не выходите в космос. Возвращайтесь на Землю, плескайтесь в водичке и обмахивайтесь листочками.
– Спасибо, – растерянно пробормотал я.
Что и говорить, кобылка с норовом. Я мучительно обдумывал, что бы еще сказать, чтоб смягчить ее ледяное сердце, но тут заработали динамики внутренней связи:
– Внимание участникам эксперимента! Сотрудники службы главного энергетика и волновой лаборатории приглашаются в испытательный центр. Приготовиться группе оперативной изоляции…
И тут я поймал себя на досадной мысли, что с самого утра слышу про какой-то эксперимент, но до сих пор не придал этому значения. Здесь каждый день проводились всякие плановые опыты, внутренняя связь то и дело озвучивала ход очередной ученой затеи, но сегодняшняя активность была явно повышенной.
Мне полагалось знать обо всех основных этапах их работы, поэтому я несколько напрягся.
– А что у нас сегодня происходит? – спросил я, стараясь выглядеть беззаботным. – Почему все так носятся, и радио не умолкает?
– Работаем по плану, – ответила Тася, но я тут же разглядел, что она несколько растерялась.
Значит, попал в точку. Они от меня что-то скрыли, и я могу на это пожаловаться. Вот ты и в моих руках, девочка.
– Тасенька, буду признателен, если вы мне расскажете, чем сегодня заняты ваши коллеги. Сами
Она растерялась еще больше. Не отвечать мне нельзя. Отвечать – почему-то не хочется.
Она вскочила, бросив недоеденный салатик, пробормотала, чтобы я поговорил с академиком Ступичем, и поспешно направилась к двери.
– Отлично, идем к академику, – и я вскочил вслед за ней.
Она шла быстро и не оборачивалась, я трусил ей вслед, тщетно пытаясь поддерживать неторопливую беседу. Вдруг я почувствовал, как кто-то с силой опустил мне ладонь на плечо. И тут же услышал:
– Здорово, пернатый, бля!
Это был Крэк. Он стоял передо мной и улыбался во всю свою немаленькую физиономию. У него на плече висела большая сумка, сам он выглядел, как хорошо отдохнувший курортник. Поодаль стояли еще несколько таких же веселых и отдохнувших бойцов, несколько лиц были мне знакомы по полету на Луну-один. Я запоздало вспомнил, что сегодня ждали каких-то ребят из увольнительной – я случайно услышал об этом от вахтенных.
– Ну, ты как? – весело спросил Крэк, ни капли не смущаясь и не удивляясь. – Освоился, бля?
– Осваиваюсь, – коротко ответил я. – Извини, бежать надо. Потом поговорим, ладно?
– Поговорим, бля, обязательно, – кивнул Крэк. – Расскажешь, что да как.
Пока я болтал, Тася исчезла из поля зрения. Я догадывался, в какую сторону ей было надо, поэтому со всех ног устремился ее догонять.
И вдруг я почувствовал, что падаю.
Это было крайне странное ощущение – я вроде не спотыкался, в собственных ногах не путался, а просто ни с того ни с сего начал падать. Через секунду я понял, что не падаю, а просто-напросто лечу – исчезла сила тяжести. Навстречу мне летели трое инженеров в оранжевых комбинезонах, на их лицах я успел разглядеть крайнюю степень удивления.
Было с чего удивляться. В этом секторе базы не было гравитационных машин, которые могут взять да отключиться, здесь сила тяжести достигалась исключительно вращением. Впрочем, обдумать превратности физических законов я не успел. Вслед за силой тяжести исчез и свет.
В полной темноте я вписался корпусом во что-то твердое и закрутился на месте, как щепка в водовороте. Прошла секунда или две, после чего включилось тусклое аварийное освещение. Я посмотрел вокруг – и обомлел.
Коридор терял очертания. Он был зыбким, как желе. Вдоль потолка, стен, пола что-то текло, я словно находился в канализационной трубе. Более того, в этой трубе успели появиться водоросли – полупрозрачные нити пышными гроздьями колыхались повсюду.
И еще я успел увидеть, как на меня надвигается что-то едва различимое, поблескивающее, шевелящееся, какой-то шар из прозрачной слизи.
Должен сказать, что голова моя шла кругом. То ли я сильно ударился, и последствия недавнего сотрясения напомнили о себе, то ли вместе с тяжестью и светом начал исчезать и кислород. В любом случае, состояние мое напоминало рассвет после пьяной ночи.
Наконец гравитация вернулась, и я как-то подозрительно мягко плюхнулся на пол. И пьяное головокружение, кажется, начало проходить.